Надежда Середина
САМЫЙ МАЛЕНЬКИЙ КЕНТАВР
Греки пили разбавленное вино и не пьянели. Кентавры вино не разбавляли.
Лебедев и Уткин много лет дискутировали о подвигах Геракла, о битве с кентаврами, кто они были - большие легендарные люди или просто животные-кони.
Профессор Уткин разъяснял первокурсникам, что Геркулес (он так называл Геракла) первоначально считался солнечным божком, исцеляющим и посылающим болезни. Сын Зевса и смертной женщины Алкмены ростом на целую голову выше всех, а сила его далеко превосходила человека. Сам Владимир Уткин на голову ниже Евгения Лебедева и от чрезмерной подвижности выглядел моложе своих лет, отчего и во взрослые годы его по ошибке иногда называли мальчиком. Когда мальчик-Вова Уткин узнал о кентаврах, он стал мечтать - быть хотя бы самым маленьким кентавриком. С тех пор, как его детское воображение впитало древнегреческие мифы, он стал казаться себе большим и сильным. С того времени, как стала проникать в жизнь мечта. Некоторые из окружающих тоже считать мальчика подающим надежды. И много ли мало ли лет прошло, молодой человек прикладывал титанические усилия, чтобы жизнь соответствовала мечте. Он стал стремиться соответствовать окружающим и добился значительных успехов - получил красный диплом, один из двадцати шести однокурсниц филологического факультета Не напрасно он с другом Кройщиком просидел пять лет в последнем ряду, считая себя отрезанным ломтем от девчоночьей аудитории.
Лебедев видел в образе Геракла дух, который витает среди живущих. Он умел убедить в этом тех, кто его слушал: меч Гераклу подарил Гермес, лук и стрелы - Аполлон, золотой панцирь сделал ему Гефест, Афина сама соткала для него одежду. Лебедев худощав, строен, и хотя он среднего роста, казался высоким. Улыбка его располагает к доверительной беседе, а в моменты эмоционального подъема глаза излучают такой чистый свет, что рассеивают вокруг себя темноту и неясность. Так чувствовала аспирантка Маргарита.
Профессору Владимиру Осиповичу Уткину хотелось знать все в подробностях: почему царь Эврисфей, по приказанию которого Геракл совершил двенадцать подвигов, отпустил на волю Критского быка? Отчего не прельстился оставить у себя коней, которые были необыкновенной красоты и питались человеческим мясом?
"Ни в чем нет житейской логики, - размышлял Евгений Лебедев, - все символы и легенды: и палица, которой Геракл поразил льва, и девять голов гидры, из которых одна бессмертна, и птицы с перьями из бронзы. Когда предмет теряет материю - он обретает знак духа". Лебедев любил слово и, всматриваясь в его значимое звучание, познавал тайную связь прошлого с будущим.
* * * Сегодня в здании Московского союза писателей прощание с умершим Лебедевым. Когда в шесть часов вечера в пятницу Уткину позвонили и сообщили об этой неожиданной смерти, он потерял сон и не спит уже третьи сутки. Спор о двенадцати подвигах сына Зевса ему продолжать теперь не с кем.
Все повторяется. Люди и тополя. Тополя и липы. Если вчера на проспекте Революции росли тополя, а сегодня посадили липы, - это вовсе не означает, что эти деревья липы. Вы можете видеть тополя, если в вас сильно развито видение памяти поля. Уткин утверждал, что липы - это тополя. Он возглавлял писательскую организацию Москвы, поэтому с ним трудно было спорить о тополях и липах. Тем более не смела спорить с профессором Маргарита. "Вы делаете не то," - поставил ее на место Уткин, когда она, молодая аспирантка, попробовала развить свою теорию из своего уникального мнения. Он был ее творческим руководителем шестой год. За эти годы она знала подвиги Геракла наизусть, а эриманфский кабан и битва с кентаврами снились ей каждый понедельник. И об этом у нее тоже было свое мнение. Но спорить с профессором она не решалась. И она слушала, она пожинала.
Недолго жил счастливо Геракл в семивратных Фивах, наслала Гера на него ужасную болезнь. В припадке неистовства Геракл убил всех своих детей... Открыл как-то Лебедев Уткину сию тайную пружину блистательных подвигов и заставил усомниться ученого мужа, правильно ли устроена связь между прошлым и настоящим, не тянем ли мы за собой что-то порочно-непригодное для светлого будущего. Все подвиги показались ему насмешкой над сильным человеком. И есть ли красота в силе и в единоборстве? И тогда явился к нему Геракл в бессонную ночь в виде юноши, и сказал, что он убил грозного киферонского льва, жившего на вершинах гор, и снял с него шкуру. Уткин сам видел, что эту шкуру он накинул как плащ на свои могучие плечи. Лапы он связал у себя на груди, а шкура с головы льва служила ему шлемом.
Как изменились лица, когда закрыли заднюю дверцу катафалка...
* * * Когда же прошло страшное безумие, глубокая скорбь овладела Гераклом...
Маргарита после окончания института так полюбила город, что забеременела Москвой и напрягла все силы, чтобы остаться в аспирантуре. Особенно она боялась расстаться с музеем Изобразительных искусств имени Пушкина. Фигуры западного фронтона храма Зевса в Олимпии она ходила смотреть каждое воскресенье. Первый раз она посетила храм искусства с Лебедевым, второй визит был с профессором Уткиным, а затем приводила сама студентов, которые хотели стать аспирантами. Она чувствовала в себе Москву все сильнее, почти как ребенка. Где и как произошло это зачатие, она не помнила. Она любила ее всю: с суетой грязных улиц, с красивыми уголками, которых узнавала все больше и больше. Так сильно мужчина может любить женщину, а женщина своего ребенка. Ибо Маргарита верила, что нет сильнее любви, чем любовь к своему ребенку. Ее ребенок... Она хотела, чтобы он был красивый, как грек, и сильный, как кентавр. Кентавров она не считала красивыми, хотя их торс и был от самого прекрасного домашнего животного. Мифические полулюди-полукони притягивали ее воображение совсем не оттого, что они прекрасны, скорее наоборот. Чем чаще они снились ей, тем больше она верила в них, как в домовых, русалок, леших или в НЛО. Ей не нужно было прикладывать усилия, чтобы представить зрительно их: она видела их в людях, как Уткин видел в липах тополя - работала память поля.. Маргарита знала, что Уткин тоже был кентавром. Она даже знала, как он им стал. Женившись на москвичках по расчету, мужчины превращались в кентавров. Душа их каменела в тисках рационального разума, и они все чаще достигали реальной физической власти над москвичами. Вначале москвичи кентавров в Садовое кольцо не впускали, но вскоре роли их поменялись. Когда кентавры прорвали Садовое кольцо, началась эра ослепительно-расточительная. Образовалась и новая общность - лица московской национальности, и новая национальность - политолог. В столичных коридорах писательской власти все чаще царила холодная нагловатость, стали появляться клиенты-графоманы, которые покупали билеты члена Союза писателей, как покупают билет на воздушный лайнер, литературный дирижабль.
По воле сложившихся обстоятельств Маргарита была ученицей и Лебедева, и Уткина. Она жила в таком обществе, которое построило государство, как аппарат насилия, поэтому ей не разрешалось выбирать себе Учителя. Она приехала в Москву, когда насилие начали разрушать, точнее перестраивать... Но одно насилие начало заменяться другим и ничего лучшего пока не получалось. Она еще не постигла глубины философского спора между Лебедевым и Уткиным. Она не знала по-настоящему, что такое черта между смертью и жизнью. И кто такие кентавры - большие люди или кони. Она в своей жизни хоронила только однажды близкого человека. Год назад умер отец. Отец в первую же ночь своей смерти посвятил ее в тайну о смерти. Ей кто-то сказал, что смерти нет, и она поверила. Это было для нее ново, она перестала бояться, словно в ней отказал предохранитель и все колебания высокие и низкие теперь проходят через нее с большой опасностью для ее возможностей. И стало страшно. С двадцати трех лет своей жизни по этот день она жила в странном состоянии. Это было знание, которое она вкусила, быть может, не по своей воле.
Очистившись от скверны совершенного им невольного убийства, он покинул Фивы и отправился в священные Дельфы вопросить бога Аполлона, что ему делать. Аполлон повелел Гераклу отправиться на родину его предков в Тиринф и двенадцать лет служить Эврисфею. И он получит бессмертие, если совершит по повелению Эврисфея двенадцать великих подвигов.
Когда Маргарита увидела во сне кентавров на свадьбе в битве с лапифами не за пять столетий до н.э., а в ночь с воскресенья на понедельник, она обрела еще одну свою точку зрения: когда идет схватка, часть людей превращаются в кентавров. Иначе не было бы схватки. Она в детстве представляла себе кентавров старыми, заросшими волосами. С открытыми ртами, кричащие. Апполон не считался бы богом Красоты, если бы не победил кентавров, размышляла по законам социальной справедливости Маргарита, так мыслить учили ее пионервожатые в школе, потом пионеров упразднили, а привычка "пионер во всем пример" осталась. Теперь Маргарита жалела в своей жизни только об одном, что настоящий памятник хранится в Олимпии. Здесь только слепок. Реконструкция.
Недолго отдыхал Геракл после охоты на медноногую лань...
* * * Эврисфей опять дал ему поручение: Геракл должен был убить эриманфского кабана... Обладая чудовищной силой он не давал пощады и людям, убивал их своими огромными клыками.
Евгений Лебедев понимал человека и понимал литературу, был буфером между писателем и читателем, когда они сходились в поединке. Он верил, что можно преодолеть дистанцию десяти шагов иным способом, без выстрела. Он, как на служение в храм, входил в аудитории, писал статьи об умерших поэтах и их литературном наследии, растил и поддерживал тех, кого знал из ныне живущих поэтов и прозаиков. Его фамилия была такая ясная, светлая, как птица лебедь.
На Большой Никитской стали появляться люди в пиджачках, которые аккуратно одевают интеллигенты на лекции и научные собрания. Они шли по два-три человека и отличались от простых прохожих чем-то трудно объяснимым, что однако выделяло их, и они узнавали друг друга, даже не будучи знакомыми. В лицах их был страх, испуг, недоумение и неясный вопрос: умер? Каждый, кто шел сегодня к Союзу писателей, как бы невольно проверял себя - что же такое смерть, а готов ли он вот так умереть?
Профессор с ясным сознанием наблюдал, как волну скорби захлестывает мощный поток раздражения. Когда Лебедев был жив, их шутя сравнивали: Уткин и Лебедь. Лебедь рвался всегда в небо, в облака, в сердцевину сути, в душу поэзии... Да, он был таким... Евгений Лебедев не был женат, не имел детей, живя литературным трудом, он не мог себе это позволить. Всецело принадлежал литературе... Он не мог и жить, и писать. Он был секундантом, которому удалось примирить множество литературных дуэлянтов. Он был переводчиком между толпой и людьми искусства. Кто еще так мог понять Пушкинского Моцарта и Сальери? Он всю жизнь искал способ, как примирить их. Наверное, он за этим и приехал в Москву.
Когда он, Уткин-профессор женился на москвичке, Лебедев продолжал жить в общежитии. Жена Уткина к литературным его занятиям отношения никакого не имела, не отнимала его времени и сил на кухонные разговоры, она была удобной женщиной.
Тема западного фронтона - борьба лапифов с кентаврами, мифическими полулюдьми-полуконями. Маргарита рассматривала ноги кентавров. Как страстно прижимают они своими копытами лапифмнянок, готовые одолеть их силой в любую минуту. Как обезумевшие от испуга и отчаяния, отталкивают они полулюдей с лошадиными торсами.
По дороге навестил наш герой мудрого кентавра Фола.
Во время пира кентавр открыл большой сосуд с вином, чтобы угостить получше героя. Далеко разнеслось благоухание дивного вина...
- Гибнут те, кто живет расслабленно, - наконец найдя ответ, сбил волну раздражения Уткин.
* * * Услыхали дивное благоухание и другие кентавры. Страшно рассердились они на Фола за то, что он открыл сосуд. Вино принадлежало не только Фолу, а было достоянием всех кентавров. Кентавры бросились к жилищу Фола и напали врасплох на него и Геракла, когда они вдвоем весело пировали, украсив головы венками из плюща...
Проснулась Маргарита, а перед глазами: громадные дымящиеся головни, ядовитые стрелы... Включила настольную лампу - все исчезло.
- У вас темперамент сильнее, чем у ваших героев, - прочитал ее первые рассказы Лебедев. - Вы, чтобы сделать шаг, думаете, куда ногу поставить... А нужен восходящий поток.
И Маргарита стала думать, как отстраниться ей от своих героев, как поднять их над обыденностью, как сделать их не маленькими и серенькими, а большими и красивыми, какими были греки... Где найти прототип человека-гиганта? Жизнь вокруг нее была интересная, но люди все были простые, обычные, не титаны.
И вдруг явился человек, который был не похож на москвичей, зажатых обручем Садового кольца. Казалось в нем помещается пространство от Байкала до Амура. Он был хозяином дорог, с южных гор до северных морей. И называл себя дальнобойщиком. Казалось, он разрушил границы пространства и преодолел зависимость от того места, где он находится. Теперь его одолевало желание быть хозяином времени. От неодолимого невождержаного желания у него краснели и тянулись губы в трубочку, как у гуся. Его сразу сделали членом Союза писателей. В лучшем ресторане Москвы профессора Уткина пригласили отметить это событие. - Я похож на Толстого, у меня насупленные брови... - Ему подыгрывали, те за кого он платил. Чем больше пьянел дальнобойщик, тем больше верил в слова, которыми играют в ресторанах, как фишками в казино. - У меня было сто пятьдесят восемь женщин! - тянулись гусиные губы к Маргарите. - А у меня две.. - кто-то сказал так тихо, что казалось, что это слова-мысли.
Красота возникает, когда разрушается гармония? Эпоха Возрождения придет, если греки победят кентавров? Пошла Маргарита с Пленума писателей на Конгресс интеллигенции В этот год было множество разных конгрессов, пленумов, презентаций президентов больших и маленьких кампаний. Рациональный ум - Запад, духовный витамин - Россия. Честь женщины, честь русского офицера. Ей казалось, что здесь тоже озадачены, тем - как породнить кентавров с людьми... Задавали вопросы: что имели, что потеряли, и что должны снова добыть. Потеряли привычные оси бытия. В войну спад производства был на двадцать четыре процента, сейчас на пятьдесят пять процентов. Реставрация капитализма, как он зрел в рамках советского государства. Правительство выполняет волю правящего класса. Авторитетные люди. Тихие американцы... Президенты, президенты... Игра на выборах... Голодающие полгода объявили голодовку. Идея? Мы ее проговорим. Гипертрофия мысли в голове. Его боеголовушка совершенно перестала действовать. Маргарита вела конспект конгресса и Пленума для профессора. Нет, это мягко, это с юмором. А если банька с пауками по углам? А если в ней свинья и пьяница? Не ищите здесь намеков, господа. Руинированное состояние. Новый Вавилон? Москва - город странный и не русский: птичий язык магдональдсов... Симеон Столбский на Поварской. Бунин и Гоголь. Храм - знак победы. Вяз - долгожитель. Поэтому враг и лезет, что мы слабы. Мы не защищены, и нас никто не защищает. Труженики культуры. Уничтожение исторической перспективы. Пустота в глазах и обессиленность. Кухонный патриотизм по национальным вопросам... Отцы литературы - иеговисты! 44 религии - Союз Советских социалистических республик - атомный реактор. Запустить? Самоутверждение, накопление, подавление других. Кентавры пытались растлить греков лестью доброжелательства? Или греки кентавров? Кентавр не Давид... О чем предупреждал нас исполненный титанических сил и духовной мощи великий Буонарроти? 1501 год. Давид - мальчик, Давид - пастух, он еще пасет стадо и не кинул свой камень в человека-гиганта. Человек стал человеком с тех времен, как взял в руки камень, так общеобразовывали семьдесят лет советских детей . И мальчик-Давид взял камень и убил титана. Маргарита была октябренком, а когда пришел возраст стать пионеркой и октябрят, и пионеров отменили, она не совсем советская... Камень, камень... Камень из пращи? Два маленьких Давида смотрят на большого голого мальчика, еще не познавшего славу. Два маленьких Давида стоят на голове великана. Два маленьких Давида держат меч. Один меч большой и тяжелый, он не может его даже оторвать от земли. Другой меч подогнан под маленького Давида. Но таким оружием можно лишь щекотать пятки великану. Нет, кентавр не Давид... Кентавр бьется в битве, а не прячет камень в большой руке Микеланджеловского гранита. Эмоциональное выпускание пара... С тех пор, как начинающие литераторы переженились на москвичках, пытаясь зачать славу слова в недрах власти, с того и начали рождаться у москвичек девочки - девочками, а мальчики - кентаврами. Но об этом знали только сами кентавры и немногие посвященные. Почти все нормальные москвичи этого не замечали. Даже матери кентавров любили своих сыновей как людей.
Маргарита не верила, что Лебедев мертв, пока не подошла к гробу и не увидела, что он был мертв..
- Вороны остались... Вороны! Где же Лебеди? - Почему она плачет? - С похорон... - Ты создаешь среду сама вокруг себя, я это видел. Похороны. Умирают сначала лучшие... Она недавно похоронила отца. Вчера прочитан годовой молебен об усопшем. Смерти нет?
Для женщины знание - это яблоко с древа. Она невольно или вольно стремится предложить его мужчине, чтобы проверить, так ли страшен змий... Шершавая кожа гранитного лба столицы.
- Когда в моей душе что-то меняется что-то начинает двигаться и оживать, как бело-кварцевые облака между землей и солнцем, тогда я улетаю, - рассказывала Маргарита о своих снах. - И твоя внешняя оболочка не тяготит тебя, не сковывает, не притягивает к земле? - слушал ее с пониманием Лебедев. - Полет - это как бы потеря формы, - старалась она передать свое ощущение. - Я обретаю что-то новое, другая душа проникает в меня и запечатляется в свободной клеточке. Потом, утром следующего дня проснусь и почувствую, что я изменилась. Когда я чего-то хочу с сильным чувством напряжения - все принимает какие-то гиперболические формы, увеличение это стремится к бесконечности, и я теряюсь от того, что боясь... - Чего ты боишься? - Я боюсь потерять притяжение Земли.
* * * Кентавры укрылись у друга Геракла Хирона, мудрейшего из кентавров. Сверкнула в воздухе стрела и вонзилась в колено одного из кентавров, - Маргарита проснулась в холодном поту.
Ею овладела кентавромахия.
Ей казалось, что кентавры вышли на охоту.
Профессор говорил, что подвиги Геракла - суть компромисс, хитрый, умный ход, чтобы достичь бессмертия. Бессмертие - это власть не только над ныне живущими, но и над будущим. "Смотри, - профессор умел себя слушать. - Геракл поселился в Тиринфе и стал слугой слабого, трусливого Эврисфея. Эврисфей боялся могучего героя и не пускал его в Микены. Все приказания передавал он сыну Зевса в Тиринф через своего вестника Копрея.
Уткин, когда имел случай выпивать неразбавленное вино с каким-нибудь настоящим кентавром, то чувствовал себя таким же большим и сильным, как тот, кто всегда пил вино неразбавленным. Сколько бы Уткин вина не выпивал, он всегда все помнил и ночевал дома. Кентавры любили за это Гуся.
Я бы не стал жаловаться. Я мужчина. У меня сила в руках.
Уткин робел перед настоящими кентаврами, только когда был трезв.
Маргарита видела, как мужчина с избытком энергии превращается в кентавра. А мы не хотим из грязи. Может быть, нам это нравится? Уткин - слепок с маленького Давида, он хватается то за меч великана, не в силах поднять его, то машет своим игрушечно-бутафорским. Почему Давид с мечом, а не с камнем из пращи? Кто они, эти древние скульпторы?
Но все делали вид, что Уткин кентавр, и он переставал робеть. Но вдруг явилась одна маленькая женщина, которая сразу увидела, что он не кентавр, и привела в замешательство всех тем, что она не захотела делать вид, что знает, что он не кентавр. Этой женщине попытались объяснить, но она не захотела их принимать во внимание. Она ходила в музей Изобразительных искусств имени Пушкина, разглядывала фигуры западного фронтона храма Зевса в Олимпии и убеждалась в правоте своих наблюдений.
Раньше настоящие кентавры приезжали из тайги, они там добывали пушнину и везли ее в Москву.
У настоящих кентавров всегда были деньги. А у профессора скуднели, пересохли, обмельчали малые реки с золотыми прожилками, отсюда и глубины нет и плавание не то, как у кентавра.
Дальнобойщик не знал, кого хоронили. - Он действительно был хороший человек? - спросил гусиными губами, будто вообще не веря, что бывают хорошие люди. - Да, - кивнула Маргарита.
Пока Уткин был отличником среди двадцати шести однокурсниц и двух однокурсников, кентавр большой-дальнобойщик уже сидел в тюрьме, попав туда малолеткой. При выходе из поезда не забывайте своих женщин... Следующая станция... Слышал дальнобойщик вместо "свои вещи" и всякий раз ухмылка пробегала по его лицу и чувствовал, что у него четыре ноги вместо двух. Я тебя не знаю, ты меня не знаешь... Храм Христа Спасителя. Венчание. Кто мы кентавры или греки? "И милость к падшим призывал," - этого не было и у греков. Пасть в ложе похоти и кайфа. Сиди рядом. И слушай! Жизнь принадлежит тем, кто ни перед чем не отступает. Если вы не выиграете, вам возвращаются ваши деньги. Каждый второй билет выигрывает... Остановились молодой человек и зрелая женщина. Он вчера гулял на Старом Арбате... Взглянул. Ждет реакции. Но после похорон он такой чужой, словно я его никогда раньше не видела. Ни одной эмоции: ни радости, ни обиды, ни удивления, что кентавр среди людей. Странно. Это впервые так. Неужели смерть Лебедева примирила нас с кентаврами?
* * * Шершавая кожа гранитного лба столицы. Казнить нельзя миловать. Запятая - это короткая пауза. Наша жизнь тоже короткая пауза. А почему так серьезно? Серьезной не может быть Маргарита, она красива, поэтому ей серьезность не нужна. Почему у кентавров рождаются только девочки? Лебедев умер, а Уткин продолжает рассказывать Маргарите о кентаврах, чья это воля? Маргарита не знает от кого она беременна: если родится мальчик, то от Лебедева. Если самый маленький кентавр, то Уткин... Значит Уткин кентавр настоящий. Когда она чего-то хочет с сильным чувством напряжения, - все принимает какие-то гиперболические формы, увеличивается до бесконечности в возможностях ее сознания, и она теряется от того, что притяжение становится слабее и восходящий поток все сильнее несет ее далеко от того места, где зарыто глубоко в землю тело Лебедева. Она летит и ищет площадку для приземления. Если сопротивляться восходящему потоку, можно попасть в вертушку... Отдаться стихии? Раньше она жила так: поднимет ногу и думает, куда наступить. Теперь, когда она отдалась восходящему потоку, ей легко скользить над миром. Но вот предметы начинают приобретать объем! Надо готовиться к приземлению. Вот она выбирает площадку для приземления... В душе Маргариты что-то изменилось: оживает сверкающая плазма, и она видит себя среди солнечно-кварцевых облаков. Она сбрасывает форму своего земного тела и летит. А утром, проснувшись, она чувствует, что изменилась. Что Лебедев не умер, что дух бессмертен.
Не врага поразил наш герой, а своего друга Хирона. Геракл спешит омыть рану друга...
В этот момент Маргарита почувствовала к дальнобойщику страстное отвращение. Он превратился в перезрелого упавшего человека с торсом лошади. И она увидела, что и это дубль профессора , тоже маленький кентавр.
- Если ты возьмешь меня силой, я буду испытывать к тебе отвращение...
Они ехали по Кольцевой дороге Садового кольца. У Баррикадной к ним привязался красный катафалк с зашторенными окнами. И хотя в нем были закрыты окна занавесочками, Маргарита увидела в салоне автобуса маленький гробик и склоненную над ним женщину.
Она смотрела на смерть, а смерть рядом ждала, когда уберут красный свет. Лебедев вернул опять ее к жизни, - думала она глядя, как отрывается от них катафалк. - Он примирил меня с чем-то... Но с чем? С необходимостью совершить свой жизненный путь? С желанием работать? Или с тем, что не надо искать гигантов и кентавров среди людей? Смерть есть, поэтому надо жить? Его лицо вернуло мне знание, что смерть - это не миф, не легенда. Маргарита целый год прожила со знанием, что смерти нет, как жрец. Это был самый тяжелый год в ее жизни.
Великая скорбь охватила героя. Знал наш герой, что рана от стрелы, отравленной желчью гидры, неизлечима. Знал и Хирон, что грозит ему мучительная смерть.
Он добровольно сошел в мрачное царство Аида, чтобы не страдать от раны.
"Мне нужна женщина, чтобы сперма в голову не била, - гусиные губы открылись трубочкой. Он ринулся обнять одним копытом Маргариту. - Я так не могу, - она испуганно дернулась. - Ну, люби меня..."
* * * "Духовное наследие провинции, - прорицательно заметил Лебедев. - Или вас начнут ломать, гнуть под детектив, или сидите тихо и работайте". Культура - это нравственное возвышение, духовная радость... В глубокой печали Геракл покинул Хирона и вскоре достиг горы Эриманфа. Там, в густом лесу, он нашел грозного кабана и выгнал его криком из чащи. Долго преследовал кабана наш герой и наконец загнал его в глубокий снег на вершине горы. Кабан увяз в снегу, а Геракл, бросившись на него, связал его и отнес живым в Микены. Увидел Эврисфей чудовищного кабана и от страха спрятался в большой бронзовый сосуд.
Кентавр-дальнобойщик похудел, осунулся и остались прежними только гусиные губы. Теперь он стал похож на человека. Он приблизился6 попытался слабо обнять Маргариту, но она опять оттолкнула его, как тогда, когда в нем была сила. Он не понял почему, только произнес. - Ухожу... Я же вижу - ты ко мне никак. Но таким он был никому не интересен в пространстве Садового кольца, а не только Маргарите. Седовласых в очках здесь излишне много. Они наказаны теснотой и вынуждены бороться друг с другом.
Таким он был никому не интересен, даже Маргарите "Господи, - испугалась она своей мысли. - Мне по душе кентавр, а не этот человек. Только жалость он может видеть теперь в моих глазах."
Уткин в Москве был большим человеком для тех, кто не знал Москвы, кентавр был титаном для тех, кто не знал гигантов, и думал, что кентавры - это люди...
97-98