Воронежские новости - Город Платонова

26.10.07

Город Платонова

Были в России, наверное, лишь два творца, которые своей судьбой и произведениями стопроцентно отразили дух первых послереволюционных лет. Андрей Платонов и Велимир Хлебников.

И даже более того - жизнь и творчество у них слиты были неразрывно, без швов.

Октябрьская революция словно только для того и случилась, чтобы поэт-футурист Велимир Хлебников отправился вместе с Красной Армией в Персидский поход - в качестве, что показательно, лектора. Подготовившего, например, доклад на тему "Чет и нечет во времени - Правда о времени - Судьба в мышеловке - Измерение бога". И никто не вертел издевательски пальцем около виска. Красноармейцы слушали оратора с огромным интересом. Персы уважительно называли поэта "русским дервишем". А какой-то местный шах предложил "юродивому" Хлебникову стать воспитателем своих детей.

Весь этот сюжет напоминает одновременно платоновский "Чевенгур" и похождения Джека Воробья в голливудском фильме "Пираты Карибского моря". Джонни Депп в роли Саши Дванова. Нет, наоборот: Саша Дванов в роли Джонни Деппа.

А Андрею Платонову в поисках Утопии не пришлось даже ехать в Персию. Его "Персией" был родной Воронеж. А вместо поэм он почти ежедневно писал статьи для газеты "Воронежская коммуна" - и потомкам из 2007 года их темы, вполне для 1921 года - обыденные, кажутся даже не просто "неформатными" для современной газеты, а вопиюще фантастичными. Так же, кстати, как и сюжетные повороты уже упомянутого "Чевенгура". Характерные названия: "Вечная жизнь", "Ремонт земли", "О культуре запряженного света и познанного электричества", "Вода - основа социалистического хозяйства"...

В своей книге "Житель родного города. Воронежские годы Андрея Платонова", выпущенной вторым изданием Центром духовного возрождения черноземного края, Олег Ласунский очень тонко уловил дух времени. Его герой - совсем еще, в сущности, мальчишка, а уже пытается, в духе лучших персонажей Ф.М.Достоевского, перекроить впервые увиденную карту звездного неба. Причем находит множество единомышленников. То он выступает с докладом "о восстании сознания против чувства", то сооружает плотины и гидроэлектростанции, то, в голодный год прослышав где-то об опыте китайских крестьян, предлагает удобрять землю человеческим и животным калом и инициирует создание в совхозе под Воронежем опытной станции, куда на четырех волах и двух лошадях свозятся отходы человеческой, так сказать, жизнедеятельности. Но ведь он тогда не один такой был!

Молодой Платонов варился в правильном котле - его окружали такие же "русские мальчики": романтики и утописты, готовые до рассвета спорить друг с другом, будут ли чувства при коммунизме, и навеки рвать отношения из-за "буржуазных" стихов Игоря Северянина.

Иногда до карикатурности доходило: прибывший в Воронеж из Москвы в начале мая 1919 года уполномоченный ЦК РКП (б) Еремеев "свои боевые приказы нередко строил как газетные передовицы, заполняя их пышными аллегориями и историческими аналогиями". А еще, как сердито заметил Андрей Платонов, "писал рецензии на имажинистские книжки". В результате город захватили белые - однако теперь, годы спустя, все же интересно: получались ли у Еремеева хотя бы рецензии?

Отдельная глава книги Ласунского посвящена сотрудничеству Платонова с "Воронежской коммуной" - впрочем, это название встречается и почти во всех остальных главах. Здесь охотно печатали, кажется, все, что он приносил.

25 октября 1919 года вышел первый номер газеты. Климентов-Платонов, уставший от бурных военных событий лета и осени, вернулся к учебе в железнодорожном политехникуме и не торопился объявляться в редакциях. А между тем в нем уже нуждались. "Воронежская коммуна" даже вынуждена была тиснуть обращение к лицам, знающим рабочего поэта Андрея Платонова, с просьбой сообщить, где он сейчас находится. На следующий день, 28 декабря, газета опубликовала платоновское стихотворение "Италии", полное типичных для той эпохи аллегорических фигур, вроде "Красного Факела мщенья".

Даже когда он уйдет из журналистики, чтобы на практике заняться мелиорацией и электрификацией, его имя не исчезнет со страниц "Коммуны0187: Ласунский нашел множество газетных объявлений, которые давал гидрофикатор Платонов. "Заявки принимались на проведение таких работ, как устройство и ремонт срубовых и трубчатых колодцев, устройство прудов, водоспусков и водосливов, ремонт плотин, осушение болотистых угодий, увлажнение, искусственное орошение, регулировка рек..."

...И многое, многое другое. Делать окружающим людям лучше жизнь казалось ему чем-то более важным, чем какая-то там "литература". "Мне сейчас такими пустяками заниматься некогда!" - признался он однажды.

К счастью, в литературу все-таки вернулся. Но это уже тема другой книги - пока не написанной.

Нынешнее издание книги "Житель родного города" - второе. Предыдущее, выпущенное издательством ВГУ к столетнему юбилею нашего великого земляка малым тиражом, сразу стало библиографической редкостью. Тираж нынешнего - 700 экземпляров - тоже, конечно, большим не назовешь. А ведь автору удалось уточнить дату рождения своего героя, обнаружить массу нового о семье и воронежском окружении Платонова или, например, не изуродованную цензорами и редакторами машинопись его рассказа, без которого история его отношений с Воронежем была бы неполна.

- Даже переехав в Москву, попав в элитную столичную литературную среду, Платонов не забывал о городе, давшем ему жизнь, - напомнил Олег Григорьевич, выступая на презентации своей книги в литературном салоне "Воронежская книга" (улица Пушкинская, 12). - Став в годы Великой Отечественной корреспондентом "Красной звезды", он воспользовался возможностью побывать в Воронеже, как только город был освобожден от фашистов.

Прежде всего хотел он узнать о своем отце Платоне Фирсовиче, который не смог эвакуироваться и остался под немцами. Выяснилось, что оккупанты выгнали оставшихся жителей из города. И отец писателя позднее обнаружился в Украине. За то, что этот старый, больной человек не эвакуировался и не участвовал в борьбе с фашистами, его исключили в 1948 году из партии. Я читал ужасный протокол того заседания... Платонов в 1943 году ничего не узнал о судьбе отца, встреча же с разрушенным Воронежем произвела на него ужасающее впечатление. Спустя какое-то время они воплотились в его полурассказе-полуочерке "Житель родного города".

Впоследствии именно этот рассказ дал имя и исследованию Олега Ласунского.

Источник: Газета "Коммуна"

[Последние] [Архив]