30.01.08
Смысл существования
В выставочном зале на улице Кирова открылась художественная выставка «Поклон Украине». Участвовал в ней и наш собеседник - Евгений Щеглов, член Союза художников России.
Член Союза художников России Евгений Щеглов.
- Евгений Дмитриевич, скажите, пожалуйста, откуда у вас возникла любовь к искусству?
- Откуда любовь появляется? Сложно сказать, почему я полюбил то или иное. Чувство любви, привязанности возникает с самого детства. Это, наверное, дается свыше, дар Божий. Если человек способен любить, то это уже одно из явлений такого чуда. Нет у меня внятного и материального объяснения такому явлению, как любовь к изобразительному искусству, к женщине, к Родине. Это все Божья благодать, я считаю.
- А где вы начинали?
- В изостудии ДК шинного завода, у меня родители были шинники, а в том районе был Дворец культуры. Маме еще в детском саду многие говорили: "У вашего ребенка есть способности к изобразительному искусству". Она была рада, что сын у нее в чем-то был необычен. Она и привела меня в изостудию.
- Большую часть свободного времени вы отдавали искусству, поэтому детство было не совсем полноценным. Не жалели об этом?
- Я когда пришел в изостудию, очень быстро определился с выбранной профессией, поэтому считаю, у меня как раз, как ни парадоксально, прошло все очень счастливо. Дело в том, что до серьезного занятия живописью, искусством я учился очень прилично в средней школе. Но после того как определился, что буду именно художником, я стал прогуливать среднюю школу, дабы посещать изостудию, потом Центральную художественную школу. Маму вызывали в школу, ругали меня за пропуски... Знаете, я был абсолютно счастлив в детстве, потому что мне сразу было понятно, кем хочу быть, и, имея какие-то минимальные к этому данные, как говорят, талант – это 1 процент способностей и 99 процентов трудолюбия.
- А вы никогда не хотели оставить искусство?
- Да нет. Это то же, что прекратить дышать или покончить жизнь самоубийством. Без изобразительного искусства я себя не представляю, это суть моего существования, мое мировыражение, отношение к людям, я же когда пишу, разговариваю со зрителем. Живопись - это суть меня. Не было, не было, к счастью, желания все бросить; бывало трудно материально, но с этим сталкивались и более выдающиеся и крупные мастера. Несколько исказилась шкала ценностей, эстетических и этических, но, слава Богу, это время эту деформацию выправляет.
- А где, по-вашему мнению, вы достигли наибольших высот?
- Наибольших высот? Еще рано говорить. Бог мне дал такое счастье - постоянное неудовлетворение собой, поэтому такой вопрос мне льстит. А высот нормальному, здравомыслящему художнику нельзя достигать. Это утопия, потому что если кто-то из художников сказал: "Я достиг всего!", значит, он прекратил быть художником. Только лишь чувство собственного неудовлетворения для нас является каким-то локомотивом. Все, что я написал, мне может нравиться долю мгновения, секунды 2-3. Бывает, и больше, тогда я это состояние пытаюсь сохранить и убегаю из мастерской. Потом два дня я боюсь возвращаться туда потому, что явно вижу недоработки, полезу дописывать и все испорчу.
- А когда вы сказали себе: "Я - художник"?
- Я еще не сказал, что я вообще художник, потому что это понятие, наверное, вселенское. Я - человек, который занимается творчеством в силу своего субъективного представления об этом предмете. Это суть моего бытия. Громко сказано: творец… Творец один - Бог. А мы пытаемся по мере своих сил передать то, что сотворил Господь. Есть такая социальная профессия - художник. Художник-педагог, художник-график, художник-живописец, художник-монументалист. Спасибо моей маме, что она выполнила материнский долг, сделала меня счастливым человеком со всеми, конечно, несчастиями, страданиями творческими.
- А сами привили любовь к искусству кому-нибудь?
- Да, я рад, что воспитал учеников, и они уже заявляют о себе очень хорошо. Рад, что при всем моем отношении, при всей моей бескомпромиссности я смог не напугать их своей иногда жесткостью оценок. Я слышал признания хороших молодых художников: "Евгений Дмитриевич, спасибо вам, что вовремя появились, мы полюбили то, что и должны были полюбить". Я - счастливый педагог, потому что меня многие мои студенты любят и правильно понимают. Хочется после себя оставить что-то позитивное, созидательное, для того, чтобы легче жилось моей дочке, моим внукам. Когда сеешь вокруг себя добро, то и пожинаешь его. Поэтому и к своим студентам я отношусь требовательно по-отцовски. Я пытаюсь дать им понять, что талант, как говорится в притче, нельзя зарыть, это большой грех перед Богом.
- Где вы преподаете?
- У меня география преподавания очень широкая. Я начинал в педагогическом университете, потом - академия искусств на живописном факультете, параллельно вел курсы в училище... Сейчас у меня время творческого подъема, масса творческих планов. Я разрешаю своим студентам приходить ко мне. У меня мастерская достаточно большая, еще четыре студента могут писать со мной. Собираются студенты и Воронежской государственной академии искусств, и художественного училища, и мои бывшие воспитанники.
- Ваша дочь занимается изобразительным искусством?
- К счастью, нет, потому что, боюсь, она лишилась бы возможности провести счастливое детство. Она рисует много, талантливо рисует, как все дети, и слава Богу, не проявляет амбициозных действий, чтобы я сказал: "Поля, да ты у меня талантливым художником можешь быть!" Я бы не дал ей спокойно жить, я бы начал ее учить, что такое вертикали, горизонтали, эллипсы, и у нее пропало бы желание творить. Еще она у меня - музыкальная девочка, это мамина заслуга. Мне нравится, как она играет, хотя, естественно, что она может играть в 6 лет? Она что-то бахает, но я и так не могу, поэтому думаю: какая талантливая дочь у меня (улыбается).
- Обращаясь к выставке, какое впечатление она на вас производит?
- Тут участвует масса моих друзей-художников и более старшего возраста, чем я. Но когда встречаешь желанных, хорошо знакомых тебе людей, то всегда возникает состояние внутреннего, духовного комфорта. Лично мне выставка нравится. Я воспитанник, скажем так, украинской художественной школы, поэтому, когда произносят "Украина", для меня это тепло, наверное, как бывает на украинском солнце. Там прошла моя молодость творческая, а молодость - пора счастливая, пора влюбленности, куража, эпатажа, то, от чего с возрастом отходишь. Вспоминаю Харьковский художественный институт, пленэры, этюды, Полтава, девушек, пляжи...
- В своих картинах хотелось бы что-нибудь изменить?
- Безусловно. Но со временем я начал успокаиваться. Олег Табаков, по-моему, говорил, что в связи с опытом, изменившимися взглядами на жизнь хотелось переиграть свои молодые фильмы. Слава Богу, это уже сделать нельзя. Конечно, я вижу массу недостатков. Все мы несколько трансформируемся с возрастом. Сегодня я уже не тот, что был вчера. То же самое, если б спросили: "Евгений Дмитриевич, а вы хотели бы изменить свою дочь, если вы ее абсолютно любите?" - Она у меня немного лопоухая, но что мне, уши ей подрезать? (смеется). Получается не всегда то, что хочется, чаще всего не получается то, что хочется. Я под многими вещами уже не подписался бы, к примеру, но люди хвалят.
- У вас есть любимые картины среди своих работ?
- Есть картины, к которым я отношусь ровно, но мне всегда кажется, что другие лучше работают. Есть одна работа, которая стала моим брендом: "Солнечный батюшка из города Торопца". Картина, которая принесла мне больше всего бонусов, участница многих выставок. Она живет уже своей жизнью, самостоятельно. Словно скаковая лошадь: я ее хозяин, она где-то скачет, а дивиденды получаю я. В Москве проходил второй Всероссийский художественный конкурс. Я получил там диплом третьей степени в номинации "исторический портрет" за высокое художественное мастерство. Для Воронежа это единичный случай пока что. Батюшка - это человек, который сейчас живет с нами, я писал его с натуры. В Москве, поверьте, получить что-то для провинциала вместе с москвичами и питерцами - большая редкость. Когда мы встречаемся с художниками, а не в Воронеже, хоть в Москве, хоть в Твери, хоть в Украине, я уже просто говорю: "Я написал "Солнечного батюшку" - "А, мы видели! Да, да, да..." (улыбается).
- Что для вас искусство?
- Я уже сказал, искусство для меня - суть моего существования. Я счастлив в работе, счастлив и в семье. Вообще у меня на редкость все здорово, насколько может быть здорово в нашей нынешней ситуации. Я - гражданин своей страны, также страдаю и переживаю за ее удачи и неудачи. Быть художником и не патриотом - для меня понятия взаимоисключающие. В моих портретах видна и грусть людей, потому что не всегда все хорошо складывается, со своими бытовыми сложностями. Когда у меня просят веселые портреты, я отвечаю: "Неужели так весело жить в России? Почему все вы хотите улыбаться и радоваться? Тем более я не пишу заказной портрет, а пишу современника. Вы - человек, повторение божье, я ищу в вас божественное начало. Нищих море, дети с голоду чуть не умирают, наркомания, алкоголизм, а мы хохочем...". Бывает радостно, должно быть радостно, но есть цельность характера, и надо оставить предпосылку в портрете, что человек может улыбаться, может и огорчаться. Потому он и живой, а не лампочка Ильича, которая всем светит и всем радуется...
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2012