Воронежские новости - Сегодня - День космонавтики. Юрий Гагарин: "Косберг сработал!"

12.04.08

Сегодня - День космонавтики. Юрий Гагарин: "Косберг сработал!"

Восьмого апреля с космодрома "Байконур" успешно стартовала ракета-носитель "Союз-ФГ" с пилотируемым космическим кораблем "Союз ТМА-12", который доставил на МКС трех космонавтов: командира Сергея Волкова, бортинженера Олега Кононенко и участницу полета Сойон Йи (первого южнокорейского космонавта).
Ракета оснащена жидкостным двигателем РД-0110, в составе третьей ступени, разработанным Воронежским конструкторским бюро химавтоматики (КБХА). Этот двигатель, созданный более 40 лет назад, по статистике запусков, является одним из самых надежных ракетных двигателей в мире.

«Косберг сработал» – это сообщение Юрия Гагарина означало, что включился двигатель третьей ступени. С этого момента для всех, кто следил за полетом, и для самого Королева (позывной "Заря один") настал решающий момент. А для команды специалистов ОКБ-154 (прежнее название Воронежского конструкторского бюро химавтоматики) во главе с главным конструктором Семеном Ариевичем Косбергом, наблюдавших вместе со всеми старт "Востока", эти слова оказались самыми важными в жизни. Это был их двигатель, много раз испытанное и досконально отработанное родное детище.

После сообщения "Кедра" (позывной Гагарина) для них наступила, как они потом признавались, целая вечность длиной семь минут - время работы двигателя. Именно в эти минуты вместились, сжавшись до небывалой плотности, многолетняя напряженная, кропотливая работа коллектива ОКБ, бессонные ночи руководителей, конструкторов, инженеров, рабочих, успехи и неудачи на пути к достижению цели. Именно эти минуты должны были окончательно определить будущее предприятия, его место в битве за космос и в становлении нашей страны как великой космической державы. Двигатель отработал нормально и вывел корабль на орбиту, а через несколько часов Земля узнала имя первого в истории космонавта.

Жидкостными ракетными двигателями, созданными в разные годы коллективом Воронежского КБХА, оснащены космические ракеты-носители "Луна", "Восток", "Молния", "Восход", "Союз", "Протон", "Энергия", с помощью которых решены такие выдающиеся задачи, как запуск пилотируемых кораблей, доставка на Луну, Марс и Венеру межпланетных автоматических станций, вывод в космос долговременных орбитальных станций "Салют" и "Мир", а также модулей "Заря" и "Звезда" для Международной космической станции. Совершенство, простота в эксплуатации, надежность - главные характеристики, которые всегда отражали высокую марку этого предприятия. А всего за космическую историю страны двигатели, изготовленные в КБХА, обеспечили более шести тысяч запусков ракет-носителей различного назначения.

47 лет спустя, в преддверии Дня космонавтики, в гостях редакции газеты "Коммуна" побывал Анатолий СЫСОЕВ - человек, стоявший у истоков отечественной космонавтики - ветеран Великой Отечественной войны, ветеран КБХА, в настоящее время советник генерального директора конструкторского бюро по экономике и производству. Его звания и награды стоит перечислить отдельно: ученый секретарь научно-технического совета предприятия, кавалер ордена Ленина и знака Почета (награда за запуск Юрия Гагарина), лауреат Премии Совета министров СССР, Премии Правительства РФ в области науки и техники.

В КБХА Анатолий Климентьевич Сысоев прошел путь от конструктора до начальника испытательного комплекса, а затем и первого заместителя директора предприятия, заместителя главного конструктора. На предприятии - со 2 апреля 1958 года, так что, получается, несколько дней назад отметил "золотой юбилей". И практически с первых дней работал на "ракетном направлении".

Если же брать раньше, то родился в Москве, в Лефортовских казармах - отец учился в артиллерийской академии. Потом военная семья, как водится, моталась по различным городам России и Украины. Семилетку окончил в 1941-м в городе Глухове Сумской области.

- Отец в это время служил на границе, был командиром противотанкового полка, - вспоминает Анатолий Климентьевич. - Больше я о нем ничего не слышал. После войны получил на свой запрос ответ, что он погиб 12 июля 1941 года, а где, при каких обстоятельствах - не сообщалось. Только спустя сорок лет мне удалось узнать точное место его захоронения и побывать там. Мы же с матерью оказались на оккупированной территории, и в конце 1942 года, в 16 лет, я ушел к партизанам, был пулеметчиком партизанской бригады имени Чапаева, участвовал в 43-м в знаменитой рельсовой войне.

А когда наша бригада соединилась с регулярной армией, был отпущен домой по возрасту, но упросил, чтобы меня оставили в армии, и был зачислен в лыжный батальон 121-й гвардейской дивизии. Воевал на Первом белорусском и Первом украинском фронтах, командовал взводом автоматчиков. Дважды был ранен - второй раз тяжело. Войну закончил в Восточной Пруссии старшиной роты разведки в составе Второго белорусского фронта. Остался служить в армии. В 1951 году уволился, устроился в колхоз шофером и пошел доучиваться в вечернюю школу, сразу в десятый класс, который окончил с серебряной медалью. После школы поступил в Харьковский авиационный институт на моторостроительный факультет, где, кстати, был единственным сталинским стипендиатом.

- Как вы пришли в КБХА?

- Я проходил здесь дипломную практику, и тема диплома была - ракетная. Здесь уже работали несколько выпускников нашего института, которых я знал. В то время главный конструктор предприятия, оно тогда именовалось ОКБ -154, Семен Ариевич Косберг набирал команду специалистов для работы над ракетными двигателями. Он и прислал письмо с просьбой после окончания института направить меня в Воронеж. Семен Ариевич меня очень тепло принял, и я начал работать инженером-конструктором в экспериментальной службе. В мои обязанности входило готовить к испытаниям изделия, разрабатывать технические условия и программы испытаний.

- А какая задача стояла в целом перед предприятием?

- Первые наши спутники запускали при помощи боевой двухступенчатой ракеты Королева, а чтобы уйти с орбиты Земли и достичь второй космической скорости, требовалась большая энергетика, поэтому на ракету нужно было поставить еще одну, третью, ступень. Была разработана программа "Луна", целью которой было достичь этой планеты (не надо путать ее с более поздней пилотируемой лунной программой, которую мы не смогли реализовать, уступив первенство американцам). Перед нами стояла задача, поставленная Королевым: сделать для третей ступени жидкостной ракетный двигатель - сейчас его классифицируют как РД-0105.

Полный технологический цикл мы обеспечить не могли, не было производственно-экспериментальной базы, поэтому работали совместно с королевским ОКБ-1, которое находилось в подмосковных Подлипках - ныне это город Королев, - они делали камеру сгорания. Там же двигатель собирали и проводили испытания, доводили, как говорится, до ума. Для этого была сформирована бригада рабочих и инженеров, во главе с ведущим конструктором Кошельниковым Василием Петровичем. Я был включен в состав этой бригады, занимался испытаниями, подтверждающими работоспособность двигателя. Тогда я впервые увидел Королева: Сергей Павлович постоянно контролировал ход испытаний и являлся к нам на рабочее место как минимум два-три раза в неделю.

- Помните свое первое о нем впечатление?

- Я встречался с Королевым много раз. Это был необычайно талантливый человек и организатор - такие люди рождаются, как говорится, раз в сто лет, а может быть, и реже. Он был довольно сурового нрава и крутого характера, не любил бездельников и тех, кто не выполнял его указаний. Никогда не кричал, но говорил всегда твердым, властным голосом. Помню, на одном оперативном совещании на "Байконуре" по подготовке сборки ракеты представитель его же КБ что-то долго мямлил, объяснял. И в конце концов стало ясно, что он ничего не сделал. Реакция Сергея Павловича была незамедлительной "Отправить первым рейсом в Москву и уволить".

Подход был ко всем один, независимо от чинов и званий. Заместитель генерального - Пилюгин, главный конструктор систем управления - не среагировал в срок на некоторые замечания, и Королев сказал ему жестко, это было в моем присутствии: "Останешься здесь, пока не сделаешь". Пилюгин, а он уже был тогда академиком, расстелил прямо на полу полушубок (дело было зимой) и остался устранять неполадки.

Что касается меня, то был такой случай. Я купил в Москве детскую кроватку, которые были тогда в большом дефиците. Жена родила дочку, а я в это время проводил испытания в его КБ, в Подлипках. Пришел к Сергею Павловичу и попросил отпустить меня на один день в Воронеж, чтобы отвезти кроватку домой. Он выслушал меня, снял телефон, позвонил на свой аэродром и приказал срочно приготовить самолет. "К вам через час-полтора подъедет Сысоев, отправите его в Воронеж, а завтра утром доставите обратно". Позже на экраны страны вышло "Укрощение огня", который смотрела вся страна. Генеральный конструктор в фильме абсолютно не соответствовал реальному. Прежде всего, главный герой, которого играл Кирилл Лавров, по своему характеру был совсем не похож на настоящего Королева.

- Вы обладали информацией о продвижении дел у американцев?

- Конечно, начиная с 1958 года, когда мы еще собирали первый двигатель в ОКБ-1 у Королева, Сергей Павлович подробно нам рассказывал об успехах "конкурентов". И просил: "Ребята, поднажмите, мы не должны им уступить". Мы, естественно, "поднажимали", пахали, в полном смысле этого слова, в сумасшедшем темпе, практически без выходных, по трое суток не уходили с работы, спали на столах. И в последующие годы соответствующие органы регулярно доводили до нас информацию о работе американцев. Мы были в курсе практически всех их космических программ. И здесь, конечно, стоит отметить эффективную работу нашей разведки.

- Королев оказывал Воронежскому ОКБ помощь?

- Сергей Павлович сделал для нашего предприятия очень много, помог в его становлении и развитии, а главное - дал нам первый и главный толчок. И все последующие наши успехи - это, безусловно, его огромная заслуга.

Когда мы делали первый двигатель, к нам в Подлипки в очередной раз приехал Семен Ариевич Косберг. Мы вместе пошли к Королеву. Косберг доложил ему о том, как продвигается работа, и посетовал, что темпы и объемы могли быть намного выше, но не хватает мощностей, нет экспериментальной базы. Тогда Сергей Павлович сказал Косбергу: "Семен, делай двигатель - все будет, я отдам соответствующие команды и распоряжения". И уже в самое ближайшее время у нас форсированными темпами стали строить необходимые производственные мощности. Это было хрущевское время, и председатель облсовнархоза, первый секретарь обкома партии - первые люди области - еженедельно бывали на нашем предприятии и каждый строящийся объект держали под контролем.

- Когда впервые стартовала ракета с воронежским двигателем?

- Второго января 1959 года автоматическая межпланетная станция "Луна-1" стала первым аппаратом, преодолевшем с помощью нашего двигателя силы земного тяготения. На Луну она не попала, отклонилась на шесть тысяч километров и стала первым искусственным спутником Солнца. А впервые в мире достигла поверхности Луны в сентябре года станция "Луна-2", доставившая туда вымпел с изображением Герба СССР. Капсула отстрелилась вместе с нашим двигателем, и он тоже остался там.

В октябре того же года станция "Луна-3" впервые в мире сфотографировала обратную сторону Луны, невидимую с Земли. Это было в то время грандиозным достижением, в честь которого одному из кратеров на Луне было присвоено имя С.А.Косберга. После этого встал вопрос о запуске в космос человека. Это уже была ответственность совсем другого уровня, и в 1959 году нам была поставлена задача усовершенствовать двигатель. В результате на базе РД-0105 был в кратчайшие сроки разработан более легкий и экономичный РД-0109.

- Вы знали заранее, что на этот раз полетит человек?

- Конечно, мы давали заключение на разрешение полетов, знали точную дату, с трепетом ожидали этого события, волновались, и когда пришло сообщение, все были в неописуемом восторге.

- Лично вы присутствовали при этом?

- Лично я - нет, от нашего предприятия там была рабочая группа во главе с главным конструктором С.А.Косбергом. О событии было поставлены в известность руководство и ведущие специалисты, но уже начальники цехов и лабораторий ничего не знали.

- Когда вы впервые попали на "Байконур"?

- Первый раз я попал туда в ноябре 1959 года, тогда космодром назывался еще не "Байконуром", а "Тюра-Там" - по ближней железнодорожной станции. А впечатления были, конечно, колоссальными и незабываемыми. Ракета собиралась в монтажно-испытательном корпусе, где проводили ее автономные и комплексные испытания. Прежде всего меня поразила четко организованная система работы - все было продумано до мелочей. После того как ракета была готова, ее тягачами по рельсам вывозили на стартовую площадку N 2, так называемую двойку. И это был целый ритуал: впереди перед ракетой шел Королев, следом его замы, начальник полигона. Ракету обычно устанавливали за два дня до старта, и когда она, тридцатиметровая, стояла на фоне восходящего солнца, это было ни с чем не сравнимое и незабываемое по красоте зрелище.

- Во время первого полета человека в космос, когда включился двигатель третьей ступени, Юрий Гагарин передал на Землю: "Косберг сработал". Что значил для предприятия Косберг?

- Нашему предприятию несказанно повезло, что с момента его образования, 13 октября 1941 года, и до своей трагической и нелепой гибели Косберга в 1965 году его возглавлял такой замечательный, незаурядный человек. В кабинете он сидеть не любил - постоянно ходил по конструкторскому комплексу. Подойдет к каждой доске, посмотрит, что делается, пройдет по цехам, где работают токари, слесари, сварщики... Обязательно приедет на каждое испытание. Он обладал прекрасной инженерской интуицией и как бы чувствовал каждое изделие, поэтому мог прийти и сказать конструктору: "Ты рисуешь хреновину, надо сделать вот так". И также мог подойти к рабочему: "Ты неправильно варишь", взять электрод и показать, как нужно варить. Нам всегда завидовали, что у нас есть такой руководитель, обладающий потрясающем чувством юмора, а иногда, для дела, способный припустить и крепким словцом.

Немаловажное обстоятельство: за 67 лет существования нашего предприятия у нас было всего три руководителя: Семен Ариевич Косберг, Александр Дмитриевич Конопатов (ныне покойные) и возглавляющий КБХА в настоящее время Владимир Сергеевич Рачук. Это всегда вселяло в коллектив уверенность и создавало стабильность в работе. Руководители они разные - и по характеру, и по стилю руководства, но всех объединяет одно: это прекрасные специалисты, знающие свое дело, болеющие за него и делающие все, чтобы предприятие работало, развивалось и двигалось вперед.

- Как получилось, что именно вашему предприятию Королев доверил такой важный заказ?

- Все началось со встречи Косберга с Королевым 10 февраля 1958 года, давшей начало космической истории нашего предприятия. Когда Королев поставил задачу в кратчайшие сроки сконструировать двигатель для полетов к Луне с перспективой полета космонавта, в стране действовали более старые и солидные организации, чем наша, но они не дали ему гарантии, что смогут выполнить задачу. А Семен Ариевич дал Сергею Павловичу твердые заверения - и по техническим характеристикам, и по срокам, взяв, тем самым, на себя огромнейшую ответственность. Именно его уверенность позволила нам достичь таких успехов и первыми запустить человека в космос. Думаю, что Сергей Павлович отлично понимал это и высоко ценил Семена Ариевича как человека слова и дела.

- Вы встречались с Гагариным?

- Впервые я увидел его на совещании в Звездном городке, близко знаком не был, мы виделись на различных деловых совещаниях. А самая незабываемая встреча произошла за полтора месяца до его гибели. Это было в Куйбышеве, ныне Самаре, где мы были в рабочей командировке.

Сидели в кабинете у главного инженера завода, вдруг открылась дверь и вошел Юрий Алексеевич. "А, воронежцы..." - сказал, увидев меня. Он вообще очень тепло отзывался о нашем предприятии. Посидели, обсудили производственные дела, затем пошли вместе обедать в директорский буфет. По русской традиции поставили бутылку, выпили по рюмке, поговорили о делах, о житейских проблемах, о том, о сем. От второй рюмки он отказался, сказав, что в аэропорту его ждет самолет, и там будет важная встреча. Это был очень обаятельный, добрый, располагающей к себе и простой в общении человек.

Друзей среди космонавтов у меня не было, а встречался со многими. Я являлся членом президиума Федерации космонавтики России, и когда мы собирались в Москве на рабочие пленумы, там присутствовали почти все космонавты. Особенно частые контакты были с Германом Титовым: он впоследствии стал заместителем командующего Ракетно-космическими войсками, а мы регулярно выполняли заказы для этих войск и решали с ним организационные вопросы.

- Вы много лет работали с людьми. По каким критериям оценивали и подбирали специалистов?

- Специфика нашей работы предполагает не только высокий уровень квалификации, но и большую выдержку, ответственность. Немаловажную роль играет и сплоченность коллектива, его внутренний климат. Когда я доводил первый двигатель в Подлипках у Королева, он как-то вызвал меня и предложил перейти к нему в КБ. Я был вынужден отказаться, поскольку уже влился в коллектив нашего предприятия, к тому же в Воронеже мне вот-вот должны были дать квартиру (я с женой и маленькой дочкой снимал комнату). Но дело не в этом, я его тогда спросил: "Сергей Павлович, неужели у вас людей не хватает, к вам же рвутся все!" И он мне ответил фразой, которая навсегда стала моим жизненным кредо: "Мне нужны работающие люди, а не блатные".

Мне в этом отношении очень повезло, у нас в КБ подобрался отличный коллектив талантливых единомышленников. Хотелось бы сегодня сказать добрые слова о моих товарищах и коллегах, которые внесли большой вклад в обеспечение полета Гагарина и последующее создание ракетных двигателей. Это инженеры Чурсин, братья Голубевы, Поздняков, Бородин, Рубинский, Игнатуша, Кащук, Кулеев, Коваль, Горохов, Астрединов, Мельгунов, рабочие Никитин, Щепкин, Егоров, Цуканов, Борисов и многие другие.

- Не было обидно, что вы и ваши товарищи были строго засекречены?

- Не то чтобы обидно было, но, скажем так, довольно неуютно. Страна чествовала знаменитых артистов, спортсменов, врачей, рабочих и сельских тружеников, а о нас, которые были причастны к таким "великим делам", - ни слова. Я даже своим домашним не имел права рассказать, чем занимаюсь на работе.

- Что принесли вам 90-е?

- После 1991 года были резко сокращены государственные программы, в том числе по нашей продукции сугубо специфического внутреннего потребления. Встал вопрос: как жить и работать? Судите сами, с 1958-го по 1990 год мы разработали и передали в серийное производство совсем мало, порядка тридцати двигателей для космических и боевых ракет. Технологический цикл создания двигателя - пять-шесть лет, то есть мы одновременно работали над пятью-шестью двигателями. Пришлось сократить число работников почти втрое. Было тяжело на все это смотреть: предприятие, которое на протяжении десятков лет работало в нарастающем напряженном ритме, вдруг оказалось в резком ограничении по заказам. Хотя мы старались, как могли, держать марку, продолжали участвовать в космических программах.

- Чем живет предприятие сегодня?

- В меньшем объеме, но мы продолжаем делать то, чем занимались много лет. Предприятие разрабатывает и производит новые ракетные двигатели РД-0124 и РД-0124А для перспективных отечественных ракет-носителей "Союз-2" и "Ангара". "Союз-2" уже успешно прошел первые летные испытания с нашим новым двигателем на третьей ступени. Ведутся научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы по другим направлениям. Развивается сотрудничество в области ракетного двигателестроения с ведущими зарубежными фирмами из Америки, Франции, Германии, Швеции, Италии, Бразилии. Появились также и новые направления работ, продукция для народного хозяйства - это прежде всего нефтегазовое оборудование, озонаторные установки, установки для опреснения морской воды, оборудование для агропромышленного комплекса. Это все, конечно, тоже неплохо, но не является главным, и уж точно не то, что хотелось бы...

- Анатолий Климентьевич, что нужно, чтобы возродить космическую отрасль?

- Я считаю, что государство даже в самые трудные времена должно приложить все усилия, чтобы сохранить тот огромный, накопленный годами, потенциал таких предприятий, как наше. Конечно, нефть и газ качать проще, но нужно задумываться и о будущем страны. Если Россия ставит перед собой задачу стать крупной мировой экономической державой, то нужно прежде всего поддерживать отрасли, которые могут обеспечить конкурентоспособность страны на мировой арене. Это золотой фонд нашей экономики, ее будущее. Опыт на пальцах не передашь, это испокон веков делалось в процессе работы, а такого объема заказов, который дал бы возможность готовить следующее поколение, сегодня нет.

Ну и, конечно, зарплаты: платить инженеру, который делает ракетный двигатель и ставит свою подпись, что он может лететь, всего 8 тысяч рублей - продавец на рынке имеет значительно больше. Поэтому нужна хорошо продуманная государственная стратегия развития отрасли в новых условиях.

На снимке: А.К.Сысоев.

Источник: Газета "Коммуна"

[Последние] [Архив]