07.08.08
Леонид Семаго: Пишу ежедневно. Четыре страницы
С писателем и журналистом Леонидом Леонидовичем я познакомился осенью прошлого года. Знакомство вышло шапошное, так, разговор на бегу…Семаго, как он сам тогда выразился, собрался в поход, намеревался в очередной раз «поплотнее пообщаться с природой». "Вернусь, – сказал Семаго, - позвоните мне. А пока готовьте вопросы".
Из похода он вернулся совершенно больной: кашель, температура. Тут уж не до интервью. Потом - и того хуже: больница. И только весной мы встретились. И публиковать этот разговор приходится, увы, уже после смерти Леонида Леонидовича.
- Леонид Леонидович, а почему вы так поздно вступили в Союз писателей? Ведь в 1988 году, насколько мне известно, у вас была куча книг, изданных в Москве и Воронеже...
- Я трижды подавал заявление о вступлении в Союз- и меня трижды, как теперь скажут, "кидали". Собственно, уже и желание потерял: раз мои книги "не тянут" на Союз, то и обойдусь. Ну а потом, наверное, видят, что меня так солидно в столице издают, и неловко кое-кому стало... Приняли. Хотя честно скажу: я уже и не стремился в Союз писателей. Ведь, в конце концов, дело не в том, член ты творческого Союза или нет. А насколько твои книги востребованы читателем, стоят они без движения на библиотечных полках годами или постоянно в ходу. Вот в чем дело!
- А кто больше всего, как говорится, палки в колеса вставлял?
- Да чего там... Было, да прошло. Вот Гавриил Николаевич Троепольский меня поддерживал. Расспрашивал, о чем пишу. Новыми книгами обязательно мы обменивались. Всегда у нас получалась душевная беседа. А вот был такой прозаик Локотков, так тот мне прохода не давал, язвил: "Литература - это человековедение! Это не муравьеведение!". А ведь о природе писали - и как писали! - Паустовский, Пришвин, Соколов-Микитов...
- У вас очень редкая фамилия. Вроде бы как и не наша, не воронежская...
- Верно - не воронежская. Моя мама, Надежда Григорьевна Апонасевич, родом из Белоруссии. Она учительницей была. Отец, Леонид Иванович, - счетный работник, финансист. В Воронеж они приехали из Рязанской области, в тридцатом году. Мне, самому младшему из троих братьев, тогда исполнилось только два года. А через год отец умер.
- И мать одна поднимала троих сыновей?
- Да, старшему из братьев было на ту пору семь лет. А мы - средний и я - и того меньше. Но мама сделала все, чтобы поставить нас на ноги. Старшие - летчиками стали, я вот - доцент, биолог. Всех, что называется, в люди вывела. Сильным мама была человеком! Я имею в виду сильная духом.
- А почему поманило не небо, а земля?
- Не знаю. Все дело случая. Я ведь начинал учиться в Питере на геологоразведочном факультете. Сорок шестой год. Голод в стране страшный начинался. Вот и решил в Воронеж вернуться: все-таки черноземный край, думал, чуть посытнее будет. Куда там! Такая же голодуха: люди от голодной немощи падали... Однако вернемся к моему возвращению в Воронеж. Оказалось, что на геологическом факультете ВГУ мест нет, а есть только на биологическом. Ничего не оставалось, как сдавать документы на биолога.
- Что вы цените в писателе прежде всего?
- Умение писать - понимаете, что я имею в виду? - создавать литературный текст: читабельный и авторски неповторимый. И знать - или прочувствовать - то, о чем пишешь. Вот Троепольский писал о том, что знал. И писал мастерски.
- Вы сами что-то новое пишете?
- Пишу. У меня ежедневная норма - четыре страницы. Сегодня пока еще ее не выполнил. После нашей встречи - обязательно добью...
О том, над чем сейчас работает, Леонид Леонидович пообещал мне рассказать в следующую нашу встречу. Но встретиться нам больше не довелось. Хвори одолели Семаго. Он умер утром 24 июля в Воронежской больнице скорой медицинской помощи от сердечной недостаточности, не дожив до своего восьмидесятилетия 15 дней. Похоронили его на Лесном кладбище, где лежат его мать и жена.
На снимке:Леонид Леонидович Семаго.
Фото Анатолия Костина.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2012
