|
21.10.08
Далекое - близкое. Голос с грампластинки
Эта грампластинка была в нашей семье с незапамятных времен. Крутили ее на старом патефоне, наслаждаясь мелодией и чарующим голосом певца Вадима Козина. На одной стороне пластинки – «Последний табор», на другой - "Всегда и везде за тобою". Позднее, когда я работала в "Коммуне", машинистка редакции Ольга Федоровна Гладышева, зная мое пристрастие к старине, подарила патефон необычной квадратной формы. На внутренней стороне крышки выделялся четкий золотистый оттиск "Харбин". Когда патефон приходилось чинить, обращалась к мастеру. Однажды, ремонтируя патефон, он сказал: "Надо же! Все шестеренки - из дерева!" Вот на этом патефоне мы и "крутили" пластинки Апрелевского, Ногинского заводов. Были среди них и дореволюционные, изготовленные "О-вом ГРАМОФОН с огр. отв. в "Риге". Каких только грамзаписей не переслушали: арии из опер, музыку из оперетт, неумирающие вальсы "На сопках Маньчжурии", "Дунайские волны", "Амурские волны", песни советских композиторов в исполнении известных певцов тех уже далеких лет. В этом ряду записей пластинка с голосом Вадима Козина была самой любимой. И каковой же оказалось для меня радостью известие, что в Воронеже состоится концерт Вадима Козина. О его гастролях сообщали афиши и объявление в "Коммуне": "Клуб имени Ф.Э.Дзержинского. С 15 по 25 августа - Вадим Козин. Старинные русские, цыганские песни и романсы. Начало концертов в 20. 30. Билеты продаются в кассах филармонии и клубе имени Дзержинского". Это происходило в августе 1958 года. Замечу, что студенты вузов, техникумов в те годы часто посещали драматический театр, театр музыкальной комедии, филармонию, ходили на концерты гастролирующих коллективов. А если приезжала опера (тогда в Воронеже еще не было своего оперного театра), то успех имела потрясающий! Итак, 20 августа 58-го года я пошла в клуб имени Ф.Э.Дзержинского на концерт Вадима Козина. В двух отделениях выступали артисты Магаданского театра имени М.Горького: с художественным чтением - З.Трояновская, скрипач А.Дзыгарь, с песнями и романсами - Вадим Козин. …На сцену вышел человек неприметной внешности - лысый, в черном костюме (во втором отделении был в белом), скромно стоял возле рояля. И - полились чарующие мелодии. А голос!!! Я закрыла глаза и внимала этому удивительно-завораживающему тенору. Голос был все тот же, что и на пластинке. Козин исполнял все, что было обозначено в программке: "Песня о буденовском бойце" на слова Степана Щипачева, "Когда проходит молодость" на слова Алексея Фатьянова, "Письмо магаданцев в Москву" и другие. Но самыми ошеломляющими оказались романсы "Пара гнедых", "Нищая", песни "Осень", "Мой костер". Зрители просили исполнить ту или иную песню. Особенно надрывался один мужчина, все время выкрикивая: "Любушку"!.." "Любушку" Вадим Алексеевич исполнил в заключение концерта. Надо ли говорить, сколько аплодисментов получил артист, кумир довоенной эстрады! Моя сокурсница Светлана Круглова была на концерте Вадима Козина на другой день. Она вспоминала: "Когда он исполнял "Нищую", зрители плакали, а в первом ряду все поднялись и слушали романс стоя". В первых рядах зала сидели роскошно одетые цыгане, которые восторженно зааплодировали, когда певец объявил: "Из цыганских напевов моей матери". Спустя годы о Вадиме Козине доводилось читать в прессе: что живет он по-прежнему в Магадане, время от времени принимает у себя гостей (хотя далеко не всех), что он - добродушный и гостеприимный хозяин. А недавно моя приятельница Валентина Неберекутина вспоминала о своем коллеге Александре Капцураже. Они - некогда сотрудники Ленинского РОВД Воронежа - работали в Магадане. Александру Григорьевичу посчастливилось увидеть Вадима Козина, беседовать с ним. Вот как он вспоминает о своем знакомстве с певцом: - Сам я коренной воронежец. После освобождения города от немцев на Щепном базаре (сейчас на этом месте институт связи) предприимчивые люди продавали нелегально патефонные пластинки. Пластинки - не совсем правильное определение. Записи песен были сделаны на старых рентгеновских пленках. А я в те юные годы приторговывал на базаре водой. Предлагал: "Ну, кому воды холодной?" Часто останавливался возле патефонов и подолгу слушал песни в исполнении Вадима Козина, Петра Лещенко, Александра Вертинского. До сих пор у меня в памяти те несколько "плавающие", неповторимые голоса. После бравурных песен Бунчикова и Нечаева звучали совершенно изумительные голоса и слова: "В бананово-лимонном Сингапуре...", "Не уходи, тебя я умоляю..." На танцплощадках среди бодрых "краковяков" и "падеспаней" прокручивали и танго с записями песен Вадима Козина. Их не столько "танцевали", сколько слушали. И как будто другой мир переселялся в разрушенный Воронеж. Ходили разговоры, что Козина за что-то посадили, что другим певцам запрещено исполнять его песни, которые не зовут советский народ вперед, к коммунизму. Когда в свое время Александр Капцураж "напросился" на работу в Магадан, то сразу же погрузился в оперативную обстановку, которая никогда не бывает легкой в большом городе. Много встреч было у него с разного рода преступниками - милицейская специфика накладывает свои отпечатки. Лето 1980 года выдалось особенно сложным. Совместно с другими сыщиками он занимался раскрытием убийства двух малолетних детей, совершенных с особой жестокостью. "В один из летних дней я с утра пошел проверять одного парня. Кто жил или бывал в Магадане, тот знает, что в самом центре города есть площадь. С одной ее стороны находится школа, прямо от нее - театр. Левее театра с небольшим подъемом идет переулок Школьный, застроенный большими (по магаданским меркам) домами. В одном из таких домов и жил тот, кого мне надо было проверить. Прежде, чем беседовать с ним, я решил что-нибудь выяснить о нем у соседей. Позвонил в одну дверь, другую. Наконец, после долгого звонка, мне открыл небольшого роста пожилой мужчина, одетый по-домашнему. Я представился, показал ему служебное удостоверение. Хозяин пригласил зайти. В углу небольшой комнаты стояло пианино, посередине стол и несколько стульев, у стены - старый диван. Помню, на полках теснилось много книг. Чтобы беседовать не в протокольном духе, назвался по имени-отечеству. Хозяин представился просто: "Козин Вадим Алексеевич". Я просто оторопел от неожиданности, а немного придя в себя, только и смог произнести: "Козин? Тот самый?" На что Вадим Алексеевич просто ответил: "Козин один, молодой человек. Других нет". Я знал по роду службы, что Козин отбывал длительное наказание в одном из лагерей Магаданской области, что навсегда остался жить в Магадане. Но никогда не думал, что вот так, запросто, увижу его - живого, с легкой сердечной улыбкой. Я быстро спросил о нужном мне парне, не надеясь, что получу обстоятельный ответ. Однако Вадим Алексеевич очень подробно характеризовал своего соседа по дому. И - только с положительной стороны. Разговор вроде был окончен, но я осмелел настолько, что решил поговорить с хозяином просто так, не важно, о чем. Не знал даже, получится ли разговор у работника правоохранительных органов с человеком достаточно нелегкой судьбы. За долгую службу в милиции я, признаться, разучился говорить просто - больше привык задавать вопросы, иногда непростые, надеясь получить на них ясные ответы. Козин, наверное, понял мое состояние. Он спросил, как я оказался в Магадане. И пошел неспешный разговор. Я рассказывал о себе много, с ненужными, как мне теперь кажется, подробностями, все - как на духу. Но ему, по-моему, и нельзя было рассказывать иначе: так этот человек с первых же слов располагал к себе. О его жизни расспрашивать я постеснялся". На прощанье Вадим Алексеевич пригласил нашего земляка при случае заходить, не стесняясь. И была это не просто любезность, а человеческое радушие.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2012
|