Воронежские новости - Первая леди воронежской сцены

30.12.11

Первая леди воронежской сцены

Театр | Народная артистка России Людмила Кравцова ушла из жизни 31 декабря 2010 года

Она как бы закрыла горестную цепь потерь Воронежского театра драмы, обрушившихся на него со дня смерти художественного руководителя Анатолия Иванова. В течение полугода один за другим покинули этот мир три народных артиста, составлявших славу театра: Юрий Кочергов (постоянный партнер Кравцовой), Татьяна Краснопольская и она, Кравцова, актриса сложной судьбы. Хотя бывает ли судьба легкой у настоящего художника?

Людмила Кравцова

…Она пришла в театр юной, семнадцатилетней студенткой филиала Ленинградского института театра, музыки и кино (единственный в Воронеже набор) и работала поначалу во вспомогательном составе. Но и после окончания учебы в 1968 году первые десять лет своей театральной деятельности была второй исполнительницей. В программках спектаклей первого сезона имя ее значится где-то в конце перечня действующих лиц (некие Ниночки и Катеньки), затем выпадают уже роли второго плана, но в пьесах-однодневках, которые сейчас никто и не помнит.

В то время она казалась старше своих лет, и молодые героини как-то не вязались с ее обликом. Возглавивший театр в 1969 году Глеб Дроздов имел своих героинь – сначала Раису Кириллову, а затем Наталью Дроздову; Кравцова все как-то не вписывалась в круг его интересов. Она больше работала с очередными режиссерами, и накапливаемый потихоньку опыт уже начинал сказываться в таких ролях, как Женька Комелькова и Рита Осянина в спектакле Валерия Соловьева «А зори здесь тихие...», Клементина и Марта в "Забыть Герострата" и "Самом правдивом" Г.Горина, Маша в"Самой счастливой" Э.Володарского.

Настоящий успех пришел к ней ближе к тридцати годам. В великолепном спектакле Дроздова "На дне" по пьесе М.Горького ей досталась роль Василисы. Царственно красивая, в красном платье (яркое пятно на фоне ужасающей серой свалки, сооруженной на сцене художником Н.Гапоновой), она жалела свою героиню, оправдывая творимые ею жестокости изуродованностью личной судьбы Василисы. Трактовка спорная, но интересная. Роль запомнилась и тем, что впервые в облике актрисы проступило что-то инфернальное.

Следующая безусловная победа - роль Серафины делла Розы в "Татуированной розе" Теннеси Уильямса, где ей пришлось соперничать с примадонной воронежской сцены Риммой Мануковской. И ведь не уступила! Незаурядный темперамент, проступивший в роли Василисы, здесь проявился сполна. Главное в роли - одержимость любовью. Пользуясь приемом контраста - от счастливой женщины первого акта через страшноватое всклокоченное чудище второго к вновь расцветшей прелестной женщины третьего, актриса добилась поразительного результата.

Возросшая степень мастерства требовала работы. Милостей ждать не приходилось, и актриса сама нашла для себя пьесу - "Человеческий голос" Жана Кокто. Это был ее первый моноспектакль и подлинный праздник театра. Как она была прекрасна, пленительно женственна в этом разговоре-прощании с возлюбленным! Какую психологически богатую оттенками чувств игру она нам продемонстрировала!

Отсюда лежал путь к "Барменше из дискотеки" Ю.Андреева, поражающей виртуозностью таланта и мастерства актрисы. Причем уровень драматургии уже не важен - актриса перерастает его и создает свою героиню, призвав на помощь свой опыт, свое понимание жизни, свои боль и радость. Это подвластно только настоящим актерским индивидуальностям. По сути, "Барменша" даже и не пьеса, а монолог женщины о своей судьбе, располосованной войной. Что-то заветное, сокровенное вложила Кравцова в эту роль (даже детская фотография в программке - ее собственная).

Сама актриса, конечно, не могла помнить то время, разве что генетически. Но дети войны остро ощущали несостоявшиеся судьбы своих матерей и отцов. Судьба Ванды - героини пьесы сопрягалась с самой историей, и это волновало зрителей.

Огромной удачей актрисы стала Анна Павловна Войнищева в спектакле "Прости меня, мой ангел белоснежный" по чеховскому "Платонову". Черты чеховской женщины в сложном переплетении грешности и чистоты, "русалочьей" красоты и особого шарма были в полной мере переданы актрисой, заставив вздохнуть о невоплощенных ею Елене Андреевне, Аркадиной и Раневской.

Самое обидное, что "Вишневый сад" был позже поставлен Ивановым, но без Кравцовой.

Еще одну инфернальную женщину Кравцова воплотила в спектакле "Все в саду" по пьесе Э.Олби. Миссис Гуз - искусительница главной героини Дженни. Такая степень абсолютного аморализма, даже обаятельного по-своему, присуща представителям потустороннего мира. Даже уютно мерцающие светильники, тревожно мигнув, гаснут при ее появлении.

Эта очень стильная работа заставила вспомнить определение, данное Кравцовой московскими критиками: "актриса европейского уровня".

Но происходит непоправимое: Иванов почему-то перестает занимать актрису в своих спектаклях. Никто не знает, почему. Выяснять отношения, тем более устраивать скандалы, - не в стиле Людмилы Кравцовой. Так успешно складывавшаяся артистическая ее судьба в театре Иванова прерывается. Правда, ей не возбраняется работать с другими режиссерами.

Три раза приезжал ставить для нее спектакли москвич Владимир Салюк. Самым удачным из них был "Не боюсь Вирджинию Вульф" по пьесе Э.Олби: актриса очень тонко сыграла Марту - мучительницу себя и других, женщину с изломанной судьбой, далеко зашедшую в самоистязании. За эту мастерскую работу ей была присуждена первая премия творческого конкурса "Событие сезона" в номинации "Лучшая женская роль".

Но Филумена Мартурано Эдуардо де Филиппо и принцесса Космонополис в "Сладкоголосой птице юности" Т.Уильямса большими удачами не стали, хотя сыграны были с не меньшей отдачей. Не все, увы, зависит от актрисы.

Почти 15 лет Людмила Александровна возглавляла Воронежское отделение Союза театральных деятелей. Работала здесь так же самозабвенно, как на сцене.

При ней были созданы многочисленные творческие клубы. Большую заботу она проявляла о ветеранах сцены. Творческий конкурс "Событие сезона" действительно стал событием для всего города.

Но самое, может быть, главное, что создано ею в Доме актера, - творческий центр "Антреприза", куда актеры, режиссеры приходили со своими заявками и предложениями и получали возможность осуществить их на сцене.

Первый же спектакль, поставленный в "Антрепризе" - "Послевкусие" по пьесе Л.Зорина, - стал огромной творческой удачей актрисы и ее постоянного партнера Юрия Кочергова, вновь послужил поводом для высказывания о времени и о судьбе.

Как известно, в этой пьесе Зорин возвратился к любимым персонажам "Варшавской мелодии" - Гелене и Виктору - и описал их встречу в Варшавском аэропорту уже в 80-е годы прошлого века. Виктор не узнал Гелену, приняв ее за популярную польскую писательницу Иоанну Хмелевскую. А Геля его узнала...

В игре актрисы было все: боль от незабытой любви, грусть и одновременно радость оттого, что ее не узнали (о, возраст, возраст!), житейская мудрость, ощущение несправедливости, когда-то совершенной государством по отношению к ним, двум гражданам разных стран, полюбившим друг друга. Филигранное мастерство актрисы еще раз заставило горестно вздохнуть о том, что ее богатейшие возможности остались реализованными не до конца.

21 апреля 2011 года, в день рождения актрисы, состоялся вечер ее памяти в столь любимом ею Воронежском Доме актера. Строгий, торжественный и печальный, он в полной мере выразил чувства зрителей. Благородный облик актрисы предстал перед нами с экрана, где демонстрировались отрывки из спектаклей с ее участием, фрагменты телеинтервью. И мы простились с ней. Навсегда.

Людмила РОМАНОВА

Источник: газета "Коммуна" N199 (25827), 30.12.2011г.

Источник: Газета "Коммуна"

[Последние] [Архив]