 |
22.10.11
Борис Бирюков из рода маркизов
Встреча || Сегодня выдающемуся цирковому артисту и директору Воронежского государственного цирка имени А.Л.Дурова Борису Бирюкову исполняется 75 лет
Народный артист РСФСР Борис Бирюков и его львы. Фото из архива «Коммуны
Образ флорентийца последние лет тридцать у меня почему-то упрямо ассоциировался с внешностью Бориса Бирюкова: изысканно-правильные черты лица, легкая черноволосая курчавость, абсолютно идеальные пропорции тела – и во всем этом удивительная мужская стать и грация.
Когда-то кинорежиссер Сергей Эйзенштейн об одном из своих актеров заметил, что тот так красив, будто сошел с полотна Боттичелли. То же самое можно было бы сказать и о земляке воронежцев Народном артисте РСФСР Борисе Бирюкове.
Вообще-то, он из древнего рода маркизов, из Флоренции. Помните, как в одном своем четверостишии представила этот славный град поэтесса Юнна Мориц:
А за это во Флоренции
Нам играет фортепиано
Трехголосые инвенции
Иоганна Себастьяна. Он - из рода Феррони. Это потом первый муж его бабушки, рано умерший Константин Дионисович, приехав в Россию, решил из своего же имени вычленить артистический псевдоним. И получилось: КонсТАНТИн. Так и пошло-поехало - Танти!
Бирюков наделен одной из самых больших человеческих добродетелей - он может посмеяться над собой. Ироничность и острый ум никогда не позволяли ему "забронзоветь». К тому же в его родословной столько знаменитостей, что уже одно это не позволило ему стать в позу и во всеуслышание говорить, насколько он талантлив. Хотя и без слов все и так ясно и понятно.
…Где-то в районе воронежского Курского вокзала сохранились еще домишки, хоть отдаленно, но напоминающие быт и постройки предвоенной поры. Здесь жила его бабушка, женщина крупная, круглолицая и рыжеволосая. Здесь жил и его отец, Константин Павлович Бирюков. Под стать своей матери был внешне и сын: широкоплечий, с мощным торсом, большой силищи. Он был грозой местных оболтусов и хулиганов. Спуску никому не давал.
И такого же, как и у матери, соломенного цвета были у него волосы.
Это обстоятельство меня всегда смущало: почему же тогда его сын, то есть Борис Бирюков, так не похож на своего отца? Но загадка так и оставалась до поры до времени загадкой: мало ли какие выверты могут совершить наши гены, тем более что в его жилах намешана и итальянская, и немецкая, и мадьярская, и австрийская кровь.
Оказалось, что есть еще и еврейская. Бирюкова зовут не Борис. Подлинное его имя, данное ему при рождении, - Бериян. Так его нарек отец, в честь всесильного Лаврентия Павловича Берия, с которым они жили в Тбилиси на одной лестничной площадке.
И отец по крови у него и у его старшего брата Стуара - не Константин Павлович Бирюков, а Иосиф Яковлевич Широков, тогдашний начальник погранвойск всего Закавказского военного округа.
В середине тридцатых в Тбилиси еще сохранились улицы и улочки старого Тифлиса. Сионская, Башмачный и Винный ряды, Кривая, Банная, Армянский базар. Здесь была своя, особая, причудливая жизнь, совсем не похожая на ту, которой жили ответственные партийные и государственные работники в престижном правительственном доме на Верейском спуске в центре Тбилиси. Здесь стояла пугливая тишина в подъездах, царили размеренность и аккуратность, почтительность и предупредительность с оглядкой на всякого встречного.
А там - жизнь, словно вся вывернутая наружу: шумная, пестрая: громкие разговоры соседей, то и дело перекликавшихся с низко осевших балконов, перебранки и болтовня зевак и прохожих. Речь разноязыкая - на грузинском, абхазском, лезгинском, армянском, азербайджанском, табасаранском... И в этом гуле и гвалте вдруг можно было различить голос шарманки, голос из давнего времени, времени художника-самоучки Пиросмани.
А еще маленького Берияна пленяли уличные запахи: запахи пряностей, фруктов и дымка мангала, стоящего где-то неподалеку, может быть, даже в соседнем дворике.
Офицер НКВД Иосиф Широков буквально запылал страстью, увидев однажды в цирке во время представления молоденькую красавицу Ирину Таде. Конечно, он не знал, что в ее роду были титулованные особы, а сводные братья Ирины - знаменитые клоуны Лео и Константин Танти. Да, собственно, на тот момент ему до этих семейных хроник не было никакого дела. Он был влюблен по уши, и хотел только одного: чтобы Ирина Таде стала его женой! Все так и вышло.
В тридцать третьем родился их первенец, которого они назвали Стуаром в честь первого секретаря ЦК Компартии Грузии Стуруа, а через три года появился на свет Бериян.
- Мне было полгода, когда арестовали отца, - рассказывает Борис Бирюков. - И тут же над нашей семьей повис Дамоклов меч. У меня, конечно, ничего в памяти не могло и сохраниться - я ведь даже еще и не ходил, а только ползал. Но, думаю, страх и ужас в нашей квартире имел постоянную прописку.
В то время в Тбилиси в цирковой программе, в которой участвовала Ирина Таде (она, кстати, закончила балетную школу), выступал и воронежец гимнаст на турнике Константин Бирюков. Группу турнистов, которая значилась на афише как "Круффе", он и возглавлял.
Когда стало ясно, что и семье "врага народа" уготовлена незавидная судьба, что в любой момент ночью или под утро может подъехать "черный воронок" и забрать их, к Ирине подошел Константин Бирюков.
- Давай запишемся в загсе, - без долгих объяснений рубанул он сплеча. - Сменишь и ты, и дети фамилию, а там, может, и пронесет...
- И батя - мы всегда своего второго отца так с братом называли - схватил нас чуть ли не в охапку и срочным порядком отвез в Воронеж, - продолжает Борис Бирюков. - Здесь они с мамой оформили брак, тут же сменили нам фамилию. Так мы из Широковых стали Бирюковыми.
Даже по прошествии многих-многих лет поступок Бирюкова-старшего оцениваешь как очень смелый. Конечно, он любил Ирину Таде. Он был ее тайный воздыхатель, да и такую женщину грех было не любить.
С Ириной Михайловной я познакомился на склоне ее лет, мы несколько раз беседовали - она, как и ее сын Борис, была удивительная рассказчица, много вспоминала о дрессировщице львов Ирине Бугримовой, - сидели рядом на цирковых представлениях. И даже тогда, когда ей перевалило за 85, она была потрясающе неотразима.
- Батя всегда за нас стоял горой, - говорит Бирюков-младший. - Никогда и никому не давал в обиду. Но и нам спуску не было - у него не побездельничаешь, не побьешь баклуши: постоянно заставлял чем-то заниматься. А больше всего, конечно, - профессией.
И, чуть помедлив, добавил: "Хотя и так можно сказать: мать учила нас музыкальной грамоте, а батя - уму-разуму".
Замечено, что люди физически сильные - и духом крепкие, на бескорыстную поддержку отзываются только лишь потому, что для них подобное - в порядке вещей. Теперь мало кто знает, что и знаменитому клоуну Леониду Енгибарову Константин Бирюков на первых порах оказывал содействие.
Писатель и историк отечественного цирка Александр Бартэн вспоминал:
"С окрайной улочки я вернулся в центр города, в Первомайский парк, в цирк, расположенный посреди парка. Время было дневное, шли репетиции, и цирк еще не был тем цирком, каким - во всем параде - вечером он предстает перед зрителями. Сейчас это был всего-навсего дом, населенный людьми, которые много работают и озабочены своей работой. ...Тут меня отвел в сторону музыкальный эксцентрик Константин Бирюков - человек очень деятельный, непременный участник всех общественных и производственных начинаний в цирке.
- Тарификационная комиссия собирается нынче, - озабоченно сообщил Бирюков.
- Ставит вопрос о перетарификации Лени Енгибарова. Молодой, перспективный коверный. Вполне заслуживает прибавку... Я тут характеристику набросал.
До приезда в Воронеж я не знал этого молодого коверного. А тут увидел и сразу полюбил. Интересно, свежо работал Енгибаров. Одинаково владел акробатикой, эквилибром, жонглированием, многими другими цирковыми жанрами.
В репризах Енгибарова неизменно присутствовал второй, глубинный план, всегда читалась острая мысль, причудливо запечатленное чувство.
- Леня! Ты куда девался? - донесся голос Бирюкова. - Иди-ка сюда, кое-что нужно уточнить.
И сразу все переменилось. Приняв независимо-равнодушный вид, глубоко засунув руки в карманы брюк, засвистев сквозь зубы, Енгибаров вразвалочку отправился в фойе к Бирюкову. Но я-то понимал, что это лишь напускное...
Теперь до вечера оставалось совсем немного. Закатный багрянец успел погаснуть, и неоновым росчерком вспыхнуло короткое слово "Цирк".
Вернемся, однако, в военную пору. Константин Бирюков и Ирина Таде сразу же ушли во фронтовую артистическую бригаду.
- Отец и мать оказались в той бригаде, которая обслуживала бойцов Черноморского флота, - продолжает Борис Бирюков. - Порой они выступали перед самым боем. На войне трагическое в жизни и высокое в искусстве идут плечо к плечу. Так произошло и тогда, когда мои родители выступали на палубах крейсеров "Красный Кавказ" и "Красный Крым".
Закончилось представление, матросы подходили к артистам, улыбались, благодарили за концертную программу. И тут же ушли в бой. А вскоре стало известно, что оба крейсера погибли в неравной схватке с фашистами.
Потом, через много лет, в Севастополе, когда братья Бирюковы были на гастролях, местные музейщики попросили их передать им фотографию, на которой изображены Ирина Таде и Константин Бирюков, выступающие перед матросами-черноморцами.
Во фронтовую бригаду родители брали с собой и старшего сына Стуара. А Борис был в Тбилиси с бабушкой, с той самой знаменитой "гротеск-наездницей" и танцовщицей на проволоке Франческой Карловной Ригер.
- А ее отец, то есть мой прадед по материнской линии, был австриец Ригер - Рихардс Карл, уточняет Борис Бирюков. - Он выступал в цирке как гимнаст и занимался дрессурой. А еще он изобрел двойную трапецию. Произошло это где-то в 1861 году, когда в России отменили крепостное право.
Борис Бирюков. Наши дни
Жил малолетний Борис с бабушкой в Тбилисской филармонии. А почему в филармонии? Да просто его дед, муж Франчески Карловны, Михаил Иванович Таде был Заслуженным деятелем искусств Грузии. Здесь же была у него квартира.
В памяти остались мраморные лестницы и множество ютящихся по всем углам людей с мешками и сумками - беженцев. Им предоставили зал и все репетиционные комнаты.
Жили они с бабушкой, как и все, очень скудно. Но как-то выжили. А сразу после войны отправились в далекий Ашхабад, где тогда выступали отец и мать Бориса Бирюкова. Но это - отдельная история.
Скажу только, что по приезде в столицу Туркмении и началась артистическая карьера будущего Народного артиста РСФСР Бориса Бирюкова. О том, каким он был артистом, написано во многих книгах. И, прежде всего, в воспоминаниях самой известной дрессировщицы львов Ирины Николаевны Бугримовой, которая в Бирюкове-младшем души не чаяла и которого назвала своим единственным преемником.
Автор: Виктор Силин
Источник: газета "Коммуна" N 162 (25790), 22.10.2011г.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2012
|
