 |
01.10.11
Субботние байки от Владимира Котенко
А мальчик-то голый!
Помните, как мошенники портные сшили королю платье из ничего, из воздуха, из одних, как мы теперь выражаемся, приписок, а Его Величество изволил выйти на улицу, мягко говоря, в чем мама родила.
И все наперебой восхищались новым платьем высочайшей особы, и только какой-то мальчик крикнул во всеуслышание:
- А король-то голый!
А что было с мальчиком дальше? Какова его судьба? Надеемся, великий Андерсен великодушно простит, если мы своим не столь совершенным пером дерзнем продолжить его весьма поучительную историю.
Мальчика схватила на месте королевская стража. Всю ночь шел допрос с пристрастием.
- Вредный мальчишка! Кто научил тебя кричать, что король голый?!
- Никто.
- Почему ты осмелился клеветать на Его Величество?
- А король был голый...
- Но ты обратил внимание, дерзкий ребенок, что в толпе, кроме тебя, этого никто не крикнул? О чем это свидетельствует?
- Может, люди не заметили, что он голый…
- Какой?!
- Обнаженный.
Чтобы подкупить, угощали его конфетами, чтобы запугать, ставили коленями на горох. Он съел и то, и другое, однако, помимо слез, из него ничего не выдавили... Потом трясли родителей мальчика, но тоже безуспешно.
Отец мальчика был вполне добропорядочный горожанин, а мать состояла фрейлиной при дворе; в общем, мальчика пришлось освободить. Стража даже плакала, когда его отпускала.
Шли годы. Мальчик превратился в юношу, вежливого и аккуратного. У него были прекрасные манеры и воротнички. Он поступил в университет, и на одной веселой пирушке друзья провозгласили тост за смелого мальчика (мы будем звать его так по-прежнему). Он озадаченно поднял брови.
- Какого короля вы имеете в виду?
- Нашего, дорогого, любимого...
- Он был голый?! Что-то не припоминаю.
- Ну, как же! Ты тогда еще стал героем целого города. Даже взрослые набрали в рот воды и до сих пор ее там держат...
- Но разве дорогой и любимый был не одет?
- Гол как сокол!
Мальчик вздохнул.
- Я ошибался, друзья. Да, наш уважаемый монарх был без своей роскошной мантии, но в шелковых кальсонах, а они, пусть исподняя, но одежда.
В двадцать пять мальчик женился на очаровательной фрекен из семьи бургомистра. Перед ним открылись многие парадные двери, кроме одной, самой главной.
По случаю рождения их первенца в нарядно убранный дом снова пришли гости. Пили шампанское, а потом мужчины уединились, закурили сигары, и началась доверительная беседа вокруг той старой истории. Декан университета, когда-то вручавший мальчику диплом магистра, расстегнул фрак на толстом теле, закурил свою старую трубку и, пыхтя, заявил:
- Когда наш король шествовал по улицам... гм... в очень странном наряде, я оказался случайно рядом с тобой, мальчик. И едва ты прокричал во всеуслышание правду, я вздрогнул...
- От испуга? - улыбнулся мальчик.
- От радости.
- Чему же вы радовались, мэтр? - спросил мальчик, подняв бокал и долгим взглядом следя за переливами золотого, как небо на закате, вина.
- Я ликовал в душе, что нашелся хоть один человек, который отнесся к фактам вполне реально и черное не называет белым.
Мальчик отставил бокал.
- Благодарю вас, мэтр, но хотелось бы внести коррективы в столь дорогие вашему сердцу воспоминания. Дело в том, что на Его Величестве, кроме кальсон, был заморский халат, расписанный розами и попугаями. И все разговоры о голом короле, хотелось бы пресечь самым решительным образом, тем более что стены имеют уши. Пойдут и донесут.
И стены донесли. Декана выперли из университета за длинный язык, а его пост отдали мальчику. Теперь он уже утверждал на каждом шагу, что Его Величество был одет хоть и не в королевскую мантию, но во вполне приличествующий случаю камзол вишневого цвета и зеленый плащ, на голове имел шляпу с пером, а на ногах васильковые башмаки с изумрудными пряжками. Мальчик даже счел нужным написать монарху покаянное письмо, копию текста обнародовали в печати.
И это открыло последнюю, заветную дверь. Мальчика пригласили к королю на почетную аудиенцию. И что вы думаете? Да, да! Морозной зимой мальчик сорвал с себя все одежды и, утопая по колено в снегу, шагал по улицам. А вот и недоступные ранее апартаменты. Сверкая белизной зада, он вошел в сад, где король в тулупе и валенках лепил снежную бабу.
Король увидел мальчика и захохотал:
- А мальчик-то голый!
Балласт
 Дул шелковистый бриз, и вдруг, словно кара небесная, налетел широкогрудый девятый вал. Борт судна накренился, как тело пьяницы, в трюм бросилась голодная волна.
- Балласт и все лишнее за борт! - прозвучала команда.
Капитан выкинул лоцию и подзорную трубу, штурман компас и карту, боцман швырнул в пучину помпу, спасательный круг и несколько шлюпок, рулевой подарил Нептуну штурвал, радист послал SOS и бросил рацию в океан, кок освободился от сухарей и запасов питьевой воды, лекарь от йода и спирта, корабельный плотник выдрал зубами гвозди из палубы и выплюнул их акулам на съедение.
Юнга по молодости лет смог выкинуть только мачту и горько плакал, что больше ничего не может сделать во имя повышения ватерлинии. Даже корабельный кот внес свой посильный вклад: послал на дно крысу, которая не успела покинуть тонущий корабль.
Когда неодушевленные предметы иссякли, капитан расцеловал помощника перед строем и пинком направил его за борт в полной парадной форме. В последнее мгновение помощник успел утащить с собой штурмана, штурман - боцмана, боцман - лоцмана, лоцман - рулевого, рулевой - лекаря, лекарь - пекаря, кок - юнгу...
Из всего экипажа остался один кот. Но и он взял себя за грудки и выбросился за борт.
И никто не вспомнил про мешки с песком.
Источник: газета «Коммуна» N 150 (25778), 01.10.2011г.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2012
|
