03.09.11
Субботние байки от Владимира Котенко. Рукосуйство
В суде стоит парочка: Паша и Римма. Симпатичные, довольно молодые люди. Судья, тоже не старая дама, листает тоненькое дело.
- Истица, в чем причина развода?
- Не любит, - охотно отвечает Римма.
- В чем это выражается конкретно?
- Не любит меня – и баста.
- Ответчик, поясните суду.
Паша угрюмо:
- Люблю. Врет она все. Не дам развод.
Римма оживляется:
- Ах, ты козе… - Последнюю букву выговорить не успела.
- Прошу в суде без оскорблений, - прервала судья. - Вы вместе уже 20 лет. У вас дети. Он что, пропивает зарплату?
- Уж лучше бы пил, - отмахивается истица.
- Может, изменяет?
- Уж лучше бы изменял.
- Не исполняет супружеских обязанностей... гм... в постели?
- В постели не исполняет. Только на сеновале, в поле, в машине, на тракторе, на силосной башне...
Ответчик присовокупил:
- Ваша честь, нам в постели недосуг... Мы - фермеры.
Судья читает:
- Совместно нажитое имущество: иномарка, дом в пять комнат, заграничный мебельный гарнитур, пять коров, десять свиней, лошадь, кот и так далее. Да, люди вы работящие. Не понимаю, где собака зарыта.
Истица поправила:
- Собака не зарыта. В теплой конуре живет, как барыня.
- Истица, может, он вас бьет? Признайтесь.
И вот тут, будто ведро прохудилось.
- Изверг... ни разу в жизни не ударил ирод треклятый!.. - давилась слезами Римма.
Судья улыбается.
- Этому радоваться надо, а не плакать.
- А вы поживите в нашей деревне. Все пальцем тычут: не бьет - значит, не любит...
- Темный народ.
- Уж какой есть. Вон сосед Витька свою бабу каждый день лупит. Другой сосед, Санька, реже, но почти до полусмерти. По всей деревне бабы, как павы, ходят, кто с фингалом под глазом, кто без зуба. Хвастаются синяками, как бриллиантами. Все уши прожужжали: «Ох, и несчастная, ты, Римка. Не повезло тебе с мужиком».
Судья еле сдержала смех.
- Ответчик, доложите суду: почему не рукоприкладствуете?
- Рука не поднимается.
Рыдания истицы усилились.
- Требую развод. Сию минуту!
Судья:
- Ну, что с вами делать? Ответчик, может, попробуете? Все-таки ребятишки. Как же они без отца? Да и ферма без мужских рук пропадет. Может, попробуете... несильно...
- Ваша честь, я в детстве читал, что бабу нельзя бить даже цветком. И так меня отец учил.
- А если чуть-чуть...
Ответчик смотрит в пол.
- Ладно, сделаю попытку.
Истица:
- Не верю. Пускай нашему родному суду расписку даст.
Судья:
- Не положено, но ради мира на земле рискну. Пишите, ответчик. Диктую. Брачный контракт. Я такой-то, проживающий там-то, адрес полностью, данные паспорта... обязуюсь бить свою супругу... Нет, это слово не юридическое... применять насилие... Тоже не надо - насилие имеет двойной смысл. Напишите - рукоприкладствовать... Нет, еще мягче: обязуюсь рукосуйствовать в отношении своей супруги. Слово старое, забытое, не так режет слух. Число и подпись. Согласны, истица?
- Нашли дуру. Пусть укажет, сколько раз в месяц.
- Скажем, один раз.
- Мало!
- А какая цифра вас устроит?
- Раз в неделю!
- Не слишком ли?
- Ежели большая любовь, то не слишком.
- Дуреха! - прокомментировал Паша.
- Ответчик, вы согласны на раз в неделю?
- Да хоть каждый день!
- Правда, Пашенька? - бросилась к нему истица.
Внутри Паша уже кипел, и его можно было заваривать.
- А начну нынче же. Пошли.
Слезы мигом высохли.
- Копию, пожалуйста, - потребовала истица, - имею право.
Ей отксерили контракт.
Судья:
- Заседание окончено! Любовь и согласие вам!
На улице истица хотела взять ответчика под руку, но он приказал:
- Ступай на конюшню! Жди.
В посадках наломал свежей лозы. Римма лежала, уткнувшись лицом в сено и задрав юбку на голову.
- Пашенька, миленький, секи так, чтобы мой ор даже на дальнем току услыхали. Не мало ли лозы наломал?
- Еще сбегаю.
Паша уже замахнулся, но что-то его удержало. Римма была пышнорукая, пышногрудая, пышнозадая. А удержал - мужской соблазн. Он отбросил лозу.
- Ой, ой, - вскоре застонала Римма, - контракт-то не такой. Нарушитель! Обманщик! Супостат!
- Ори, будто тебя режут, - приказал Пашка.
- Караул! Убивает! Спасите! Помогите, люди добрые! Ой, как больно!
И шепотом:
- Ой, как сладко!
Громко:
- Жизни решает!
Тихо:
- Еще, еще! Да, да, да...
Стоны были слышны и в поле, и на огородах, и на дальнем току, и даже в суде. Сбежалось все село. Барабанили в высокую стальную калитку.
- Пашка, уймись! Посадят тебя из-за бабы. Очумел, что ли?
С перепугу визжали свиньи, хрипел конь, истошно вопил кот, собака спряталась в конуре и забаррикадировалась. Через полчаса Римма поднялась, счастливая и помолодевшая.
- Как думаешь, поверят?
- Уже, небось, милицию вызвали.
- Перетяни меня вожжами хоть пару раз.
- Не буду.
Она схватила вожжи.
- Тогда я сама себя.
Паша отнял. Она захныкала:
- А что я людям покажу?
- Беги, я буду за тобой гнаться!
Она рванула на себе кофточку, распотрошила волосы на голове, выскочила во двор. Пашка бежал за ней - в одной руке вожжи, в другой кнут, которым стрелял, как из пушки.
- Засеку стерву!
Римма на бегу споткнулась о какой-то кирпич, расквасила нос и губы, ободрала коленки, выползла на улицу на карачках, вся в кровище.
- Ратуйте! - ревела Римка.
- За что ты ее, Пашка? - спрашивали соседи.
- Потому как люблю.
Бабы завистливо качали головами.
- Вожжи!.. Кнут!.. Будто в старину. А наши мужики ничего не знают, окромя кулаков. Тьфу!
Пашку скрутили, налили антидепрессанта местного выгона. Он быстро унялся. А вечером в клубе был конкурс на лучшего мужа деревни. Паше Администрация села вручила первый приз - кролика. С намеком, что ли...
Источник: газета "Коммуна" N 134 (25762), 03.09.2011г.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2012
