04.05.11
Театр. Истекая клюквенным соком
В спектакле «Циники» Воронежского Камерного театра (постановка Михаила Бычкова) деревянная конструкция оказалась пригодна для того, чтобы складывать на ее полках пыльные архивные папки.
В этом спектакле постоянно читают газеты. Не только читают – используют как скатерть, как одеяло, как бутылку, а то и как бокал. Газету можно считать одним из главных персонажей "Циников". Да ведь и небольшой роман Анатолия Мариенгофа, действие которого происходит с 1918 по 1924 год, едва ли не наполовину состоит из бесстрастных газетных сообщений: "Чехословаки взяли Самару", "Центpальный исполнительный комитет пpинял постановление: "Советскую pеспублику пpевpатить в военный лагеpь", "из Рязани отправлено в Москву 48 вагонов жмыха".
С каждой страницей сообщения все ужаснее - для нас, читателей. А для тех, кто оказался внутри романа, - как бы и ничего особенного уже. Со временем они окончательно привыкнут. По крайней мере, так будет казаться до финала.
В романе "Циники" революция показана глазами людей, пытавшихся перехитрить эпоху, сделав вид, что не заметили ее, что весь происходящий вокруг ужас - не более чем дурацкая игра или нелепый сон. В России 1918 года жизнь человеческая не стоила ничего, и прежние нормы морали перестали работать - по крайней мере, так решили молодые герои "Циников" Владимир (Вадим Кривошеев) и Ольга (Елена Лукиных).
Восприняли они обрушение миропорядка с радостью или ужасом? Кажется, Владимиру и Ольге до поры нет никакого дела до происходящего за окном. Даже в голодную зиму Ольга грустит о том, что скоро в Москве будет не достать французской краски для губ. Хочется просто жить (сегодняшним днем, ведь никакого "завтра", скорее всего, не будет); любить, смеяться, пить вино, есть шоколад. Дальше будет только хуже, и цена за вино и шоколад окажется слишком высокой.
Глупо было бы обвинять во всем, что случилось с Владимиром и Ольгой, неких злобных пролетариев, преследующих образованных очкариков. Домком в исполнении Татьяны Чернявской, олицетворение темного начала революции, - персонаж зловещий, конечно, но будем объективны: главные герои "Циников" находят в ее неистовых призывах уничтожать классовых врагов скорее нечто комичное.
Гораздо страшнее страха попасть в подвал ЧК. Гораздо невыносимее голода оказалось осознание пошлости реальности, в которой увязли Владимир и Ольга. Они, такие тонко чувствующие, такие начитанные, такие ироничные, вляпались в сюжет, подходящий для бульварного чтива. Он любит ее, она изменяет - сначала с его братом-большевиком (Андрей Новиков), потом с нэпманом Докучаевым (Заслуженный артист России Юрий Овчинников). А вот уже и Владимир находит утешение в объятиях горничной Марфуши (этот персонаж живьем на сцене не появляется, и у зрителя может возникнуть подозрение, что Марфуша существует исключительно в воображении героя).
А в Цаpицынской губеpнии питаются тpавой, в Пpикамье употpебляют в пищу особый соpт глины, где-то еще "кpестьянин Степан Малов, тpидцати двух лет, и его жена Hадежда, тpидцати лет, заpезали и съели своего семилетнего сына Феофила".
Владимира, каким его играет Вадим Кривошеев, зрителю полюбить непросто. "Циники", по сути, нечто вроде его дневника: все события романа и спектакля мы видим в его версии; у Владимира -цепкий взгляд поэта, но слишком много плавает на поверхности его рассказа мелкого юродствования. Постепенно Владимир превращается в трагическую версию Васисуалия Лоханкина из "Золотого теленка".
Все-таки трагическую. У персонажа и рассказчика "Циников" есть оправдание: он действительно любит и мучается ревностью, сколько бы ни имитировал цинизм и равнодушие. И при этом слишком отчетливо понимает, что только благодаря изменам любимой женщины может отужинать в ресторане. Сам-то он пришел к ней с большой библиотекой: из книг не сваришь супа, да и топливо в морозную зиму из них не лучшее.
Хочется быть толстокожим, не различать добра и зла, - а не получается. Потому он так заворожен нэпманом Докучаевым.
Тот на известие, что в Самарской губернии голодает два миллиона восемьсот тысяч человек, реагирует восклицанием "Необычайная коммерческая перспектива!", а про оставленную в деревне жену говорит, что та "девятым сученком тяжелая", - и нет в нем никакого надлома. Это воплощение абсолютного зла еще будет Сергея любви к нации и Отечеству учить.
Что же касается Ольги… ...И тут я ощутил вдруг приступ дежа-вю. Господи, да ведь я уже писал похожую рецензию, там было и про убивающую пошлость, и про Лоханкина; только поводом был другой спектакль Камерного театра - "Гедда Габлер". Но тот получился холодноватым, а о "Циниках" этого не скажешь. У режиссера Михаила Бычкова получился спектакль очень страшный - и в то же время очень человечный.
Как раз благодаря актерскому дуэту Вадима Кривошеева и Елены Лукиных. Оба прежде выступали уже в похожих амплуа. Та же Ольга Лукина чем-то, конечно, похожа на упомянутую выше Гедду Габлер: хотя бы одним на двоих жизненным финалом. Но страсти персонажей спектакля по пьесе Генриха Ибсена выглядели слишком игрушечными: русский интеллигент из двадцатого века, переживший революцию, войну, голод, а то и прошедший лагеря, просто не понял бы, из-за чего страдают эти сытые, хорошо одетые, обеспеченные скандинавы.
Трагедия Ольги, волею истории оказавшейся не в то время не в том месте, еще и в том, что она слишком всерьез заигралась в то, чем не стоило играть. Игры с эпохой не всегда и мужчинам-то по силам. Пламенного и неподкупного большевика Сергея эпоха превратила в инвалида с трясущейся головой, но у него хотя бы уцелели идеалы. Были ли они у Ольги, та не призналась никому из тех, кто ее любил. А любила ли кого-то она?
Ольга могла спастись, если бы надетая однажды маска приросла к лицу. А та вместо того, чтобы прирасти, сожгла лицо и убила.
В начале спектакля Владимир и Ольга похожи на пару веселых кукол, которые знают: весь мир - театр, где нет ничего настоящего; но они наивно думают, что вдвоем будет проще оборвать связывающие с реальностью нити и убежать. Но нитей станет лишь больше; Сергей в них запутается, Ольга - сломается насмерть. А все вокруг продолжат перетаскивать туда-сюда по сцене жизни мебель и читать о других людях в мятых газетах.
"На земле как будто ничего и не случилось".
Виталий ЧЕРНИКОВ
Источник: "Воронежская неделя", N 18 (2003), 04.05.11г.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2012
