09.02.11
Суровый воздух Кандагара
РАССКАЗ
15 февраля – День памяти о россиянах, исполнявших служебный долг за пределами Отечества и 22-я годовщина вывода советских войск из Афганистана
Полковник запаса Александр Дербин вернулся из деревни, куда ездил погостить к своему дяде. Поставив машину в гараж, направился домой. Дверь квартиры открыла жена. Дербин сразу обратил внимание, что она чем-то расстроена.
- Вера, у нас что-нибудь случилось? - спросил он жену.
- У нас, Саша, все нормально. А вот в семье Майдановых большое горе.
- Что у них произошло? - упавшим голосом произнес Дербин.
- Три дня назад, когда я утром находилась на кухне, услышала по радио, что в Чечне погиб Герой Советского Союза полковник Николай Майданов.
- Вера, может, это ошибочное, - еще на что-то надеясь, произнес Дербин. Он никак не хотел верить, что его боевой товарищ по афганскому небу, душа вертолетного полка, весельчак и оптимист Николай Майданов погиб на Кавказе. Чтобы удостовериться в этом, Дербин позвонил на квартиру Майданова.
В трубке послышался мягкий женский голос. Дербин узнал по голосу жену Николая Майданова Таню. Рыдающим голосом она рассказала ему, что Николай месяц назад был командирован в Чечню. В последнем боевом вылете его вертолет был сбит ракетой «Стингер», и Николай погиб вместе со своим экипажем.
Выразив жене Мйданова глубокое соболезнование, Дербин положил телефонную трубку.
…Сдружились два капитана, Майданов и Дербин, в Афганистане. До афганской командировки Дербин после окончания училища военных летчиков служил в Заполярье. Проявил себя не один раз на тактических учениях, в полку вертолетчиков был всегда на виду. И когда он обратился к командованию с рапортом послать его в командировку в Афганистан, ему пошли навстречу без оговорок.
Правда, на афганский аэродром новичка сразу не отправили, а какое-то время он должен был подержаться, чтобы войти в курс дела, на южной окраине тогдашнего Союза, почти у самой границы с Афганистаном. Там он выполнял задания по доставке различных грузов. На все эти задания он летал ведомым.
А тем временем здесь проходил службу уже второй раз показавший себя в афганском небе вертолетчик Николай Майданов. За первую командировку он совершил ряд боевых вылетов, летая на Ми-8. За свои ратные дела он был награжден орденом Красной Звезды.
- Будешь постоянно летать со мной на все боевые задания, когда нас отправят на афганский аэродром, - сказал он однажды Дербину.
Вскоре Дербин летал в паре с Майдановым ведомым. Подружились они с первого дня совместных полетов.
Дербин был года на три старше Майданова.
В вертолетную авиацию пришли они разными путями. Курсантом летного училища Александр стал после железнодорожного техникума. Николай - после службы в армии. Дербин был коренным воронежцем, Майданов - сибиряком.
Родители Александра были железнодорожниками: мать работала проводницей, отец - машинистом. У него и дед по матери до войны водил грузовые поезда. А когда грянула война, ушел на фронт добровольцем. Был машинистом на бронепоезде. После Победы вернулся домой, вся грудь в орденах и медалях. Дербин гордился таким дедом.
Родители Майданова жили в сибирской деревне, там, где протекает река Енисей. Всю свою жизнь занимались они выращиванием хлеба и животноводством.
Как только Майданов и Дербин оказались на афганской земле, уже на второй день они получили срочное боевое задание. Аэродром их находился в местечке Кандагара. Задание заключалось в том, чтобы уничтожить группу мятежников, которые при отступлении в горы засели в сильно укрепленном дувале и оттуда обстреляли колонну наших танков из безоткатных орудий. В полет с собой Майданов взял экипаж Дербина. День был погожий и светлый, земля с воздуха просматривалась хорошо.
Вскоре увидели растянувшуюся колонну наших танков, а вот и злополучный дувал. Майданов крикнул Дербину по радио:
- Саша, следуй за мной!
Первый заход решили сделать холостым. Во втором заходе на душманское укрепление обрушили бомбовую лавину огня.
- Ну как? - спросил Майданов у своего ведомого.
- Удар сокрушительный, - ответил Дербин. - От дувала и орудий с их прислугой остались развалины и пыль.
Путь танкистам был открыт.
На выполнение второго задания по уничтожению военного каравана Майданов опять полетел с Дербиным.
С восходом солнца четверка вертолетов - пара Ми-8 и пара Ми-24 - во главе с капитаном Майдановым взлетела и взяла курс в сторону "котлована", где у душманов была очень сильная противовоздушная оборона. Поэтому комэск майор Николай Кочергин с неохотой отпустил в этот полет Майданова.
Вертолетчики перевалили через хребет и увидели длинный караван, растянувшийся километра на три. Верблюды лежали с ящиками на спинах. Возле них находились вооруженные люди. Они не ожидали появления винтокрылых машин. А когда увидели, сразу бросились врассыпную.
Майданов с Дербиным проскочили вперед.
В километре за ними двигалась пара боевых Ми-24, возглавляемая майором Анатолием Донковцевым. Майданов передал ему: - Анатолий, поворачивай влево. Там военный караван. Заходи прямо и бей с ходу.
Пара Донковцева сразу пошла в атаку и ударила по каравану. Затем устремилась в повторную атаку. Над горной низиной поднялось море огня и дыма. Рвались на спинах верблюдов боеприпасы, горели животные и люди, горела земля.
А тем временем, пока экипажи Ми-24 били по бандитам с воздуха, а высаженный десант с пары Ми-8 - из-за обломков скал, Майданов повел свою пару за группой усиления.
Прилетели на площадку, взяли десантников и вернулись к "котловану". В результате боя одна часть охранения каравана была уничтожена, другая - сложила оружие.
На всю жизнь остался у Дербина в памяти еще один полет с Майдановым.
Каким он был по счету? Кажется, восьмым. Но он хорошо помнил, что в этот день находился с Майдановым на дежурстве в поисково-спасательном обеспечении. И вдруг поступила команда на взлет. На площадке мотострелков взяли на борт десант. Когда поднялись в воздух, командир эскадрильи передал по радио:
- Вам высылается звено боевых на прикрытие. Одну пару пустите вперед, другую - позади себя. И действуйте по обстановке.
Когда подходили к заданному району, поступило сообщение: транспортный вертолет, улетевший раньше, подбит, а доставленная им группа десанта попала в окружение. Шедшая впереди пара Ми-24 с ходу вступила в бой, отсекая десантников от наседавших бандитов.
- Ноль-одиннадцатый, здесь идет ожесточенный бой, - услышал Майданов доклад ведущего боевых вертолетов. - Огневых точек очень много.
Когда Майданов с Дербиным подлетели к месту боя, то увидели страшную картину: один вертолет догорал на земле, второй, на котором пытались вывезти группу десантников, подбит был на взлете. Наши десантники укрылись возле него в небольшом углублении.
Как только Майданов снизился и высадил группу усиления, тут же душманы начали "обкладывать" его машину минами. Командир экипажа сбитого вертолета махал рукой Николаю: мол, уходи быстрее, а то собьют.
Майданов взлетел, а Ми-24 продолжали бить по огневым точкам душманов. Затем Николай связался со своим дивизионным командованием в Кабуле и доложил, что группа наших ребят находится в окружении. Просит помощи. Надо ее вывозить. Обстановка крайне тяжелая. Обстрел очень сильный.
Оттуда последовал ответ:
- Помощь вам организуем. Придут экипажи под ваше управление. А пока самостоятельно принимайте решение на месте.
Майданов немедленно приступил к делу.
Связавшись с Дербиным, следовавшим за ним, он передал:
- Саша будем заходить на посадку. Я - первым, ты - вторым.
Майданов приземлился с ходу. Душманы тотчас же усилили обстрел. Хорошо, что на Ми-24 были боеприпасы. Их экипажи надежно прикрывали вертолет Майданова.
Николай забрал десять бойцов, взлетел, затем по его команде сел Дербин, взял остальных десантников на борт. Спасенных перевезли в безопасную зону, километров на пять-шесть в степь, где они заняли круговую оборону в ожидании дальнейшей помощи.
Оставалось забрать десант, высаженный Майдановым на усиление. Эта группа находилась в километре восточнее. Там уже были тяжело раненные.
- Ноль-одиннадцатый, - отдал Майданов приказание своему ведомому капитану Дербину. - Походи тут с "двадцатичетверками". А я сам схожу...
В этот момент майор Донковцев, возглавлявший группу боевых вертолетов, сообщил:
- Ноль-одиннадцатый, у нас боеприпасы кончились. Мы уходим...
А тем временем с командного пункта передали:
- На помощь вышло звено Ми-8 и звено Ми-24. Возвращайтесь на "точку".
- Все понял, - ответил Майданов. И уже от себя добавил: - Группу все равно надо забирать. Тут человек двенадцать.
Первый заход. Майданов идет по курсу. А плотность душманского огня все увеличивается и увеличивается. От близких разрывов машину то поставит на "рога", то посадит на хвост. Нервы уже не выдержали. Николай отдал ручку управления от себя и ушел на разворот.
Предпринял вторую попытку, заходя на посадку с другой стороны. То же самое: то одна мина рванет рядом, то другая. Третий заход - и опять неудача. В четвертый раз Николай повел машину над самой землей, следя за приближением разрывов. Все-таки проскочил в ложбину, туда, где сосредоточилась группа десанта, занявшая круговую оборону. А по сторонам шапки разрывов, осколки разлетаются над вертолетом.
Занесли в вертолет раненых, забрали остальных десантников. А тем временем в кабину ворвался старший десантной группы молоденький лейтенант с перевязанной головой. Он доложил:
- Душманы в двухстах метрах отсюда.
Майданов в ответ выкрикнул:
- Посчитай, все ли на месте?
- Одного нет. Он метрах в ста по руслу держит фланг.
А с командного пункта уже запрашивают:
- Забрали десант? Взлетайте.
- Группу взял, но одного бойца нет, - ответил Майданов.
Через несколько минут последовала грозная команда:
- ВзлетайтеЙ Генерал приказал немедленно взлетать.
- Как я могу взлетать? У меня одного человека нет. Останется - его тут же убьют. Взлечу, только когда заберу его.
Что же делать? Майданов лихорадочно искал выход из создавшегося положения.
- Юра, - обратился Майданов к своему правому летчику старшему лейтенанту Агееву. - Понимаю, что не имею права посылать тебя, тем более, в такой обстановке. Но надо. Возьми одного человека и беги, ищи.
Агеев с солдатами бросились вдоль лощины. Минуты через три нашли последнего бойца. Он был ранен в руку, но продолжал прикрывать правый фланг, чтобы душманы не перекрыли курс взлета. По сути, парень сознательно жертвовал собой, чтобы спасти вертолет и всех, кто находился в нем. Прибежал, запыхавшись:
- Командир, по этому направлению не взлетайте! "Духи" перекрыли курс.
Майданов развернул машину. Начал взлет по ветру. Поднялась пыль, ничего не видно. Взлетать очень тяжело, тем более из лощины.
Вертолет с трудом набирал скорость. А с только что подошедших Ми-24 кричат ему:
- Отверни, Николай! Мины! Мины!..
Майданов понимал, что - мины. Они ложатся впереди, по сторонам, вот-вот заденут вертолет. Но понимал и другое: пока не набрал положенную скорость, отворачивать нельзя - можно свалиться в глубокий крен. Как только стрелка переползла за деление "100", тут же заложил вертолет в вираж и полетел уже увереннее...
Утром следующего дня в вертолетный полк прилетел из Кабула генерал авиации. Он поговорил со спасенными мотострелками, с членами экипажей вертолетов, участвовавших в бою, выяснил обстоятельства, в которых действовал экипаж Майданова. А затем, пожимая крепко руку Майданову, сказал:
- Я восхищаюсь вашим мужеством и отвагой. При исполнении интернационального долга в Республике Афганистан вы сражались так, как сражались наши летчики с фашистскими захватчиками в годы Великой Отечественной войны...
Навсегда покидая Афганистан, Майданов возвратился на Родину с золотой звездой Героя, а Дербин - с двумя орденами - Красной Звезды и Боевого Красного Знамени - и медалями.
...Дальнейшую военную службу им пришлось нести по разным местам: Майданову - в Забайкалье, Дербину - на Камчатке. Дербин, когда ушел в запас, вернулся на постоянное место жительства в родной Воронеж. Майданов оставался в боевом строю до своего трагического дня в Чечне.
"Да... - подумал вслух Дербин, - в тогдашнем Союзе не уберегли первого космонавта, а в нынешней России - одного из лучших летчиков нашего Отечества".
Иван ТЕСТОВ.
Источник: "Воронежская неделя", N 6 (1991), 09.02.11г.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2012
