 |
12.01.11
Рукописи не горят!
Так уж получилось, что публицист и поэт Василий Кубанев родился в День российской печати, то есть 13 января. И завтра будет отмечаться его девяностолетие
Василий Кубанев. Художники Н.Сидоров и А.Король. 1982 г.
Поэт Константин Симонов, когда прочитал сборник земляка воронежцев Василия Кубанева «Если за плечами только восемнадцать», сделал такую запись:
"…Когда читаешь эту книжку Кубанева несколько раз – и вот перед тобой книжка человека, жизнь которого оборвалась на двадцать первом году жизни, и который, исходя из твоего собственного сегодняшнего ощущения, обладал в юности большими задатками, чем ты..., с горечью думаешь, что смерть утащила из литературы человека, который, будь он жив, был бы способен в литературе и больше, чем ты сам сделал, и больше, чем сделали многие другие".
Так замечательный поэт Константин Симонов, который познал и несладкий хлеб газетчика, высоко оценил творчество собрата по перу. Ту большую заявку, которую Василий Кубанев сделал в литературе. Но осуществить ее ему не дала война.
Он пришел в острогожскую районную газету "Новая жизнь" еще до войны. Кубанев пишет много и основательно. Ему удаются не только статьи и корреспонденции, но и зарисовки и очерки. То, что представлено из кубаневской прозы в таких наиболее полных его книгах, как "Идут в наступление строки" (1958 и 1967), "Стихотворения. Эскизы поэм. Миниатюры. Письма. Дневники. Афоризмы" (1981), "Если за плечами только восемнадцать..." (1973), говорит и о его таланте эссеиста. В нем жил одновременно большой философ и литератор. И такое благодатное сочетание талантов давало, к примеру, такие строки:
"Не многословием, не клятвами, не угрызениями совести и прочими красивыми вещами (вещами нематериальными) выражается любовь к человеку, а действием. Будничным действием. Не надо смущаться, что ты не можешь совершить мирового подвига. Мировых подвигов в одиночку никто не совершал... Целому миру нельзя помочь. Невозможно это. Значит, и не нужно. Помогай тому, кому можешь, и тем, чем можешь. Помощь - действие, отношение, а оно увеличивает знание... Надо помогать человеку в мелочах, не стесняясь, что это мелочи. Одна мелочь, вторая мелочь - это уже не мелочь".
Статьи его блещут афоризмами: "Глупость похожа на мудрость, как подсолнух на солнце", "Стихи - дыхание души", "Наглость - прикрытие трусости" и так далее.
Он был по-максималистски упрям.
- Василия не так-то было легко переубедить, - рассказывал мне известный краевед и историк, а на ту пору преподаватель Острогожского педагогического училища Алексей Дмитриевич Халимов. - Он часто приходил ко мне домой и за чисто бытовыми разговорами вдруг возникали какие-то глобальные проблемы. И, по большому счету, верность в мироощущениях и оценках Василия не подводила.
Так рождается газета... Фото Михаила Вязового.
После подписания мирного договора с Германией в советском обществе - во всяком случае, в основной народной массе - воцарилось некоторое благодушие на тот счет, что удалось избежать войны. Василий же Кубанев в своем дневнике на этот счет не строит никаких иллюзий:
"Итак, договор с Германией подписан. Он будет нарушен - и в этом нет никаких сомнений... Пока суд да дело (как говорит пословица), будем недоуменно радоваться вместе со всеми. Будет ошибкой, если мы ослабим борьбу против фашизма и войны (что одно и то же)".
Это его потаенные мысли и суждения, которые на ту пору, если их обнародовать, сочли бы и наветом, и политической безграмотностью.
Но тема предстоящей войны его гложет и должна каким-то образом найти выход в печатном слове. И тогда у Кубанева буквально вырываются строки:
Ты думаешь, мне каска не к лицу
И плотная шинель не по плечу?
Ты думаешь, что я в прямом строю
Сутуловатость покажу свою?
• • • • •
Не беспокойся.
Разве можно жить
И насовсем о будущем забыть?
Поверь, мой друг, в решительном строю
Я выявлю запальчивость свою. Первым ушел на фронт редактор "Новой жизни" Иван Андреевич Семин, удивительно талантливый журналист, воспитавший уже после войны ни одно поколение газетчиков (отвоевав - он участвовал и в Сталинградской битве, потерял на фронте ногу, - после войны возглавил отдел печати Воронежского обкома партии).
Кубанев 23 июня тоже сунулся в военкомат, но ему повестку не вручили. Оказалось, что на него не заведены документы. Вскоре же ошибку исправили и 4 августа его проводили в Красную Армию. В дневнике у Кубанева появится слегка ироническая запись:
"Мама обеспокоена. Она считает меня дитем и никак не может себе представить меня в обмотках. Но я знаю, что ей в глубине души (да и не в глубине тоже) хочется, чтобы я был красноармейцем, и притом хорошим".
Кубанев сначала попадает в Борисоглебское военное училище, а потом - в авиационную школу, что располагалась в соседнем Кирсанове Тамбовской области.
Воевать ему не пришлось. Кубанев тяжело заболел туберкулезом, и его списали подчистую. Он вернулся домой в начале сорок второго.
До оккупации Острогожска еще оставалось почти полгода. Писал ли Кубанев стихи или нет в эти последние дни своей жизни, сказать трудно: в бомбежку их дом загорелся и весь хранившийся архив пропал в огне. Бомба попала и в могилу поэта.
Но рукописи все-таки не горят! Это доказал настоящий друг Василия Кубанева Борис Стукалин, который по крупицам собрал все, что можно было собрать.
Автор: Виктор Силин.
Источник: "Воронежская неделя", N 2 (1987), 12.01.11г.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2012
|
