Воронежские новости - Оргкомитету конкурса "Учитель в моей жизни"

Уважаемая редакция!

Объявленный вами конкурс – очень нужное и полезное дело. Уверены, что на него откликнется много читателей. И пусть далеко не все заметки будут опубликованы, сама возможность рассказать об учителе, оставившем заметный след в твоей жизни, имеет большое личное значение. В архиве редакции соберется и останется материал, который будет полезен тем, кто в будущем захочет узнать, чем жили мы, на кого равнялись, кому выражали свою признательность.

Сначала мы хотели написать общее воспоминание о прекрасном учителе - Е.М.Близнецовой. Но получились два разных отклика об одном человеке. Их и посылаем. Можете рассмотреть их как один материал.

Владимир Семенович Листенгартен,

кандидат исторических наук, доцент, Ученый секретарь ВГУ

Анатолий Николаевич Латышев,

доктор физико-математических наук,
профессор кафедры оптики и спектороскопии ВГУ

Слово о школьном учителе

Она не была равнодушна

Сегодня, с высоты прожитых лет, особенно осознаем тот вклад в духовное становление своих учеников, которая внесла учитель русского языка и литературы семилетней школы N16 г.Воронежа Елена Митрофановна Близнецова. К глубокому сожалению, она уже ушла из жизни.

Я учился у нее с 5-го по 7-й классы в 1944-1946 годах. Военные и первый послевоенный год. Нынешним молодым людям даже трудно представить себе те лишения и сложности учебы и жизни наших сверстников в ту пору: разрушенный город, занятия в три смены, холод и недоедание, нехватка учебников… Многие из учеников из-за военных условий пропустили два, а то и три года, отвыкли от учебы.

Уже только это перечисление трудностей и сложностей того сурового времени (а его можно продолжать) показывает, какое значение для опаленных войной подростков имело внимание умного взрослого человека, и вдвойне, если этот человек принял на себя нелегкую ношу учительства и воспитания. Низкий поклон всем школьным педагогам той поры!

А среди них выделялись учителя по призванию, учителя-подвижники.

Такой и была Елена Митрофановна. Ее уроки русского языка и, особенно, литературы стали для нас окном в замечательный мир книги, великих русских писателей, мир русского слова. Всегда было интересно. При этом учительница не снисходила к своим ученикам, а стремилась поднять наше сознание на более высокий уровень, побудить к самостоятельному чтению, творческой работе. Сегодня понимаю, сколько времени и сил это требовало.

Автор этих заметок навсегда запомнил, как в 7-м классе, чтобы он достойно выступил со стихами В.Маяковского, она по собственной инициативе организовала консультацию, или, как бы теперь сказали, мастер-класс для своего обычного, ничем не выдающегося ученика у известного артиста Воронежского драматического театра П.Вишнякова.

Все, кто учился у Елены Митрофановны, обязаны ей ею привитой любовью к русской литературе, своим духовным становлением.

С годами все более осознаешь, как все мы обязаны нашим учителям. Мы храним о них благодарную память.

В.С.Листенгартен

Елена

Классный руководитель... Так и хочется прилагательное использовать дважды. Один раз - в современном молодежном смысле: класс, высший класс! Но Елена не позволила бы это. Нет, она не стала бы строго читать нравоучение. Просто бы удивленно подняла бровь, может быть, чуть заметно улыбнулась, показывая этим несуразность жаргонного выражения. И этого было бы вполне достаточно.

Елена Митрофановна Близнецова (Кораблина в замужестве) пришла преподавать к нам в 3-й класс в далеком военном сорок третьем, осенью.

Разбитый Воронеж, окровавленные, обугленные и зачастую зачерствевшие души мальчишек. Мужская школа N16. В классе подростки разных возрастов. Коле Ю. - уже 16. Постоянных учителей в классе не было. Месяц - один учитель, месяц - другой...

И вот мы узнаем, что у нас теперь будет своя учительница. Спешно разучиваем похоронный марш. Исполнение на трубах, изготовленных из стеблей тыквенных листьев. Это казалась нам верхом утонченного юмора.

Вот она - стройная, серьезная, молодая, красивая, весь первый урок простоявшая у окна... Она была приглашена очередной учительницей для знакомства с классом. Марш прозвучал, но не вызвал желаемого успеха. На следующий же день мы стали величать ее между собой Еленой. Видимо, детские глаза сразу же разглядели что-то неуловимое и очень-очень важное для себя в личности Елены Митрофановны. И это в то время, как для других, очень уважаемых, учителей у нас были не очень торжественные имена - Кракатау, Синепуп

Школа была семилетняя. С 5 по 7 классы Елена Митрофановна была классным руководителем в нашем классе, ведя литературу и русский язык. Чуть более четырех лет, мы, как теперь понимаем, имели счастье быть под ее влиянием. Но этого хватило на всю жизнь. До сих пор, встречаясь друг с другом, мы вспоминаем нашу Елену.

А было много с нами хлопот. Почти одичавшие мальчишки охотно обижали девочек из соседней школы N17, располагавшейся в том же здании, что и наша школа. Мы - на четвертом, а девочки - на трех нижних этажах. Нас отгораживали деревянные переборки на лестничной клетке нашей части здания.

На третьем этаже - дверь, соединявшая территории двух школ, сделанная, видимо, для удобства технического персонала. Дверь эта закрывалась на крючок с женской стороны. Но у некоторых мальчиков постарше уже есть расчесочки, довольно часто и прилежно использовавшиеся по прямому назначению. Их же можно просунуть в узкую щель в дверном проеме и сбросить крючок!

Сказано - сделано. И вот тогда... Дело в том, что, для большей гарантии, от обидных встреч с представителями мужской школы девочки начинали занятия на 15 минут раньше. Из-за этого перемены не совпадали. Какое же удовольствие, проникнув через дверь перегородки, с гиканьем, криками, поддавая ведра уборщиц, стоявшие как раз на нашем пути, пронестись по всем трем этажам женской школы, выбежать через второй вход в здание!

Всего один лишь только раз решились мы на это. Нет, не было вызова родителей, строгого директора, школы, собрания. Нет. Было сказано Еленой Митрофановной всего лишь несколько слов: «Ну что, выбрали себе невест?» И этого чуть насмешливого полувопроса-полуукора было достаточно для немедленного прекращения наших кавалерийских наскоков на женскую школу.

Уроки русского языка и литературы проходили под знаком угрозы быть вызванным. Тут уж не до высоких чувств. Тут лишь бы "уцелеть", прячась за спины впереди сидящих. Почему? Уроки, как будто бы, выучивали. Но... "К доске пойдет... (сердце замирает, пока взгляд Елены Митрофановны пробегает по классному журналу) ... гражданка..." И это в мужской школе! Вот "гражданки" и прятались друг за друга, не желая испытывать судьбу. Ведь оказаться на уровне, который предъявляла к нам Елена Митрофановна, очень и очень трудно.

Мне лишь один раз повезло, когда написал домашнее сочинение на вольную тему. Это было весной в пору разлива реки Воронеж. Сочинение назвал - "Река разлилась". Я описал все тонкие цвета спокойного предзакатного водоема и даже украсил заголовок незатейливым рисунком. Получил отличную отметку и даже удостоился прочтения своего сочинения перед всем классом.

Были среди нас и неукротимые, с норовом. Например, Алик Г. - вполне самостоятельный, с сильным характером. Для "закаливания" воли и воспитания в себе отсутствия чувства страха перед болью рисовал лезвием безопасной бритвы домики на запястье своей руки. А буквы в его тетради, как и у многих из нас, буквально вырубались топором.

"Алик, - говорит как-то Елена Митрофановна, - ты же пишешь как курица лапой!" - "Это мой уже состоявшийся почерк!" - "Как же будет читать твои письма твоя возлюбленная?" Молчание. И через некоторое время "устоявшийся почерк" сменяется на каллиграфический. И таких с "достоинством" проигранных сражений было много.

Уроки литературы начались с коллективного прочтения повести, совсем не относящейся к обязательному списку литературы. "Зеленых цепочек" Германа Матвеева, посвященной милому мальчишеству того времени, разоблачению диверсантов. Потом - Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Шевченко, Толстой... А затем - проба пера. Поголовно весь класс участвует в еженедельном выпуске стенной газеты "Дружба" в стихах. Неделя - первый ряд, потом второй, третий. И обязательный разбор "полетов" - чей выпуск лучше. Тут мы и получали от Елены Митрофановны ненавязчивые уроки и доброты, и смелости, и честности, и деликатности, и всего того, что называется хорошим воспитанием.

Шестой, седьмой классы. Мы здесь, а там - смешные девочки с косичками... Елена Митрофановна вовремя поняла наше искаженное раздельным обучением отношение к противоположному полу. И вот начались по ее инициативе знакомства с девочками во время совместных воскресных походов за город и прогулок по знаменитому Парку отдыха имени Кагановича. Нехитрые почти детские игры: "Я садовником родился, не на шутку рассердился. Все цветы мне надоели, кроме..." До сих пор помню, как замирало сердце в тот момент: неужели девочка назовет цветок, который в этой игре был моим?..

Позже совместные вечера. Танцы. Но надо же уметь танцевать вальс! И вот Жора Сорокин, или просто Сорока, наиболее продвинутый, как сейчас говорят, обучает нас танцу. "Танцплощадка" расположена вдали от людских глаз, на роскошном заливном лугу, где трава была выше плеч. На многие годы, а скорее - на всю жизнь, продлилась наша дружба с девочками, дружба в самом высоком, чистом и благородном смысле этого слова. Вот что сделала с нами Елена Митрофановна!

Мало кто из нас стал литератором. Но все мы помним наши уроки литературы, нашу Елену. Помним ее искренность и уважение к нам, вдохновившие нас на всю жизнь. Много было и других хороших учителей, отдавших нам свое тепло и любовь. Помним всех. Но наша Елена была первым и значительным Учителем, который согрел наши души, покалеченные войной.

А.Латышев

P.S. Даже если наше слово и не будет опубликовано, не победит в этом замечательном и столь своевременном нужном конкурсе, мы рады самой представившейся возможности написать слова благодарной памяти о прекрасном педагоге и человеке Е.М.Близнецовой.

Источник: Газета "Коммуна"

[Последние] [Архив]