Виктор РУДЕНКО
(ОКОНЧАНИЕ. Начало - в NN114-116,118, 119)
Процесс национального примирения активно идет в Герате и Фарахе, в последнем создана зона мира. «Кармалисты» (сторонники Бабрака Кармаля – В.Р.) обвинили Наджибуллу в предательстве интересов революции. Перед афганским правительством ставится задача: провести Лойю джиргу (народное собрание) и сформировать Правительство, вновь избрать Наджибуллу на пост Президента. Необходимо укрепить армию, царандой, вооружить боевые части МГБ, им требуется связь, тяжелое вооружение.
За девять месяцев афганцы провели 1500 операций самостоятельно, 54 - совместно с советскими войсками. Уничтожено 2 тысячи моджахедов, разгромлено 50 складов.
Свой доклад Зайцев завершил таким выводом: "Положение сложное, но не катастрофическое. Поскольку принято политическое решение о выводе войск, необходимо настраивать афганцев на самостоятельность, на полную ответственность за положение дел в стране, чтобы брали инициативу в свои руки и уже без нас старались стать хозяевами положения".
Зайцев называл вещи своими именами: что возможна легализация банд за деньги, за дорогие подарки, за высокие посты в Правительстве; что некоторым главарям можно предлагать высокие посты в столице взамен на их лояльность к власти; что "с просьбами" можно не стесняться; что нужно их активно вовлекать в экономическую деятельность.
После его выступления стало понятно, что вопросы идеологии уходят на второй план, главным становится - любой ценой удержать просоветскую власть в Афганистане! Советникам по линии КГБ предлагалось усилить меры личной безопасности и в своей деятельности "быть ближе к другим советникам - по линии царандоя, партийной, комсомольской, кое-какие акции реализовывать их руками".
Убеждать оппозицию в выгодности сотрудничества с НДПА.
Совмещать тактику переговоров с боевыми действиями против непримиримых для достижения необходимых результатов. Проводить спецакции, направленные на то, чтобы Пакистан отказался от помощи моджахедам и занялся своими внутренними делами. Обстановка складывается сложная: в связи с тем, что советские войска перестали проводить широкомасштабные операции, противник обнаглел.
…9 апреля 1988 года Плигин отметил свой 50-летний юбилей.
Из Кабула поступила телеграмма: "Приказом руководства ведомства... за долголетнюю и безупречную службу в органах госбезопасности, достигнутые положительные результаты в работе и в связи с 50-летием со дня рождения полковник Плигин Владислав Григорьевич награжден грамотой".
Все серьезно, официально!
А подчиненные постарались сделать из этого юбилея праздник. Заготовили шуточный поздравительный адрес в виде оперативного дела "На Полстолетника". С юмором и основательностью, которые способен оценить оперативник-профессионал, собрали справки на юбиляра "из Интерпола", донесения "агентов", шифровки "из Центра".
Есть в нем и такие строчки: "...доподлинно установлено и бесповоротно доказано, что подозреваемый моулави Плигин действительно достиг 50-летнего юбилея. В течение многих лет работал в пользу Шуравейского государства и, будучи руководителем больших коллективов ответственных работников, не в пример другим умудрился остаться Человеком... Располагаем точными сведениями, что Полстолетник во время тайных вечерь и личных встреч с офицерами Фарахрудского войска вызвал к себе в их сердцах и ушах море уважения и восхищения своим умом, дипломатичностью, коммуникабельностью и умением мягко руководить своим коллективом... В связи с изложенным полагаем: в зендан за подвиги не сажать, и всю оставшуюся жизнь всем присутствующим брать пример с оного".
Шутливый адрес, но как много он может сказать о самом юбиляре, отношениях внутри коллектива советников.
Владиславу Плигину - полтинник! Как давно это было...
- В конце 1988 года мы, советники, попрощались со своими афганскими коллегами и перебрались в Кабул, - рассказывает Владислав Григорьевич. - Так закончилась наша миссия в Фарахе. Когда афганцам стало известно, что советские войска все же уходят, как мне показалось, они были разочарованы: "Вы уходите, нас оставляете".
Боевые действия гласно и негласно в это время уже сворачивались, тем более что провинция была объявлена зоной мира. Мы перестали проводить операции по караванам - у нас было шесть караванных путей, которые мы должны были контролировать. Хотя, если говорить откровенно, обстановка была тревожной. И даже в батальоне майора Худякова старались избегать опасности, чтобы зря людьми не рисковать. Им говорили: если вы идете на караван, то должны закрывать зону протяженностью по фронту до шести километров.
На прикрытия с воздуха не приходилось рассчитывать: "вертушкам" уже сложно было летать, потому что появились "Стингеры"... И они старались реже ходить на караваны, даже если от них этого требовали. А поскольку отчитывались о результатах рейдов трофейным оружием, то приходили к нам: дайте ствола три-четыре!
У нас трофейного оружия было завались! Я даже собрал большую коллекцию - китайские, израильские автоматы, американские винтовки, пистолеты различных марок. Наиболее ценные вывесил на стене сакли - американскую М-16, английский "бур", старинное ружье с прикладом вроде пистолетного. Остальные хранил в... диване. Поднимаю крышку: выбирайте, какое хотите!
Признаюсь, из этого арсенала очень хотелось взять в Союз в качестве охотничьего оружия английскую винтовку "бур". Я ведь старый охотник, люблю хорошее оружие. Исторической ценности "бур" не представлял, чтобы запрещать его к вывозу из страны, но афганские власти почему-то не очень благосклонно отнеслись к моей идее, и я не стал настаивать...
- Не создавалось ли у вас впечатление, когда стало известно о выводе советских войск, что подсоветные вместо реальной деятельности занимались ее имитацией?
- Нет, такого впечатления у меня не возникало. Я знал людей, с которыми работал. Генерал Рафик - ему исполнилось лет тридцать, - однозначно был просоветски настроенным. У него была твердая уверенность в правильности того дела, которому служит. И, в принципе, такие люди, как он, могли взять ситуацию в стране в свои руки. Но нужно понимать, что решимость отдельных людей не могла повлиять на общий настрой в стране... Ведь после ухода советских войск наша страна прекратила помощь Наджибулле, хотя финансовая помощь моджахедам с Запада по-прежнему продолжалась.
Мы стремились к тому, чтобы афганцы начали работать самостоятельно. А то ведь раньше: только соберутся что-то делать, сразу приходят за советом. Наши советники помогали разрабатывать операции, подсказывали, когда и с кем вступить в контакт, как уговорить руководителя бандгруппы, чтобы он стал "протокольной группой": вы нас не трогаете, и мы вас не трогаем. Но это же не могло продолжаться до бесконечности?! Наша задача была: научить их работать самостоятельно, вселить в них уверенность, что они сами могут проводить все эти операции. Считаю, что со своей задачей мы справились.
- Ваш подсоветный - генерал Рафик - был пуштуном?
- Да, пуштуном, но хочу сказать, что видимого разделения на пуштунов и непуштунов в нашей провинции не было. По крайней мере, мне такой информации от подчиненных не поступало. Точно так же, как не было деления на суннитов-шиитов. В руководстве НДПА - да, но в самом Фарахе - нет.
Тех проблем, которые сейчас имеются в Афганистане, тогда на самом деле не существовало. Ни с наркотрафиком - мы даже донесений по этой тематике не готовили, ни с талибами. Хотя еще в 1987-м мы информировали руководство о том, что это "выкормыши Штатов" и что нужно обратить внимание на это движение. Если бы в те годы приняли необходимые меры, то смогли бы сдержать развитие угроз, которые есть сейчас.
Кстати, проблема с наркотиками зазвучала актуально, когда в Афганистан пришли США со своими союзниками. Это стало одним из видов заработка местного населения. Когда там находились советские войска, то с помощью наших специалистов предпринимались попытки оживить экономику. А США же, видимо, подобное не интересовало, вот они и стимулировали рост производства наркоты.
- Мое пребывание в Кабуле совпало с выводом войск, - говорит Плигин. - Это был эпилог войны, с соответствующим антуражем и психологическим настроем. Кабульское управление МГБ находилось неподалеку от аэродрома, и когда начинался обстрел, то снаряды ложились и на территорию управления.
Естественно, обстрелы случались теперь чаще. Причем, что интересно: мы настраивали приемники на частоты, на которых работали "духи", и слышали, как они корректировали огонь по столице, находясь непосредственно в городе. Как только начинался обстрел, в воздух поднимались "вертушки", старались подавить огневые точки.
Мне искренне жалко афганцев, что до сих пор не прекращается война на их многострадальной земле, никак здесь не воцарится мир. Быть может, в самом деле стоит прислушаться к англичанам, которые говорили после неудачных войн, что "это музей Средневековья под открытым небом, и его нужно оставить в покое - пусть живут сами там, как хотят".
...На Родину Владислав Григорьевич возвращался одним из последних "бортов" 31 января 1989 года. Когда самолет пересек Государственную границу СССР, пилоты включили сирену, а пассажиры - "сдвинули стаканы". И поверьте, говорит ветеран, в тот момент счастливее нас не было людей на свете. Живые, на Родину, к близким! Эта картина стоит перед глазами, словно это было вчера".
Источник: газета "Коммуна" N122 (25950), 21.08.2012г.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2012