Незрячие тоже видят мир. Но не глазами, а руками
Иду по коридорам воронежской коррекционной общеобразовательной школы-интерната N 3 для слепых и слабовидящих детей. Мимо с веселым смехом проносится компания мальчишек лет десяти-двенадцати. Пропускаю детвору и вспоминаю веселые годы, когда сама точно так же носилась с портфелем наперевес, не замечая никого и ничего вокруг. И тут буквально застываю от неожиданной мысли: да ведь эти дети – незрячие!
Поразила и особая, тихая и почти гипнотизирующая, атмосфера на уроке. Я впервые увидела, как пишут слепые. Ребята сосредоточенно надавливали грифелями на бумагу, вставленную между двумя пластинами, и выкалывали точки. Для зрячих этот ритуал, носящий название Брайлевское письмо, загадочен и непонятен. Для людей с нарушениями зрения это дело столь же привычное, как для нас - написание алфавита.
Чтобы прочитать брайлевские знаки, лист бумаги нужно перевернуть,
поэтому записи делаются справа налево. Фото Натальи Некрыловой
Чтобы прочитать брайлевские знаки, после накалывания лист бумаги нужно перевернуть, поэтому записи делаются справа налево.
Выходя из класса, обратила внимание на украшающие столы поделки, изготовленные терпеливыми детскими руками: бумажные фигурки лебедей, экзотические цветы, сплетенные из бисера, салфетки из кружева. Жаль, что сами ребята никогда не увидят красоту, которую создали. Или все-таки они ее видят? Ведь не зря же говорят, что у слепых сквозь пальцы смотрит душа.
Одним из ребят, с которыми я столкнулась в коридоре, был двенадцатилетний Ваня (имя изменено по этическим соображениям). Он полностью потерял зрение после перенесенного инфекционного заболевания глаз. В школе-интернате Ваня учится с ноября прошлого года. Даже для здорового ребенка прийти на новое место учебы - довольно сильный стресс. А для слепого - это настоящее испытание. Ведь нужно не только подружиться с одноклассниками и найти общий язык с преподавателями, но и освоить незнакомое пространство, чтобы суметь самостоятельно передвигаться.
- Сначала приходилось тяжело, - признался мальчик. - Ходил «по стенке» в сопровождении учителей. А теперь, спустя полгода, знаю наизусть, где двери в класс, спортзал, учительскую. Могу бегать по коридору, играть с одноклассниками. Я здесь как дома.
В школе-интернате учатся сотня ребят со всей Воронежской области. Его директор Татьяна Столярова не очень любит понятие "коррекционная", ведь многие ассоциируют его с местом, где занимаются дети с задержкой психического развития.
- У нас все ребята интеллектуально сохранны и обучаются по общеобразовательной программе. Единственное отличие в том, что среднее образование они получают в течение двенадцати, а не одиннадцати, как в обычной школе, лет. Незрячие детки дольше осваивают программу ввиду специфики восприятия информации и методов обучения, - отметила Татьяна Васильевна.
Дети с нарушениями зрения, которые занимаются вместе со здоровыми сверстниками, элементарно не успевают за ними. Ребенок, использующий брайлевский шрифт, пишет на 20 процентов медленнее. Поэтому, чтобы выполнить контрольную работу, ему нужно давать меньше заданий или больше времени.
Кроме того, особой методики следует придерживаться при объяснении материала. Так, дети с некоторыми заболеваниями глаз воспринимают только один цвет: или желтый, или синий, или красный. В специализированной школе учителя делают для них карточки разных цветов. В обычной школе, где в классе 25 человек, реализовать все это невозможно. Для сравнения, в коррекционных классах обучается не больше 4-5 учеников.
Сейчас очень модно рассуждать об инклюзивном образовании и о том, что нужно вводить его повсеместно. Татьяна Столярова с этим не согласна. Она считает, что к вопросу необходимо подходить индивидуально. Кому-то подходит обучение в обычном классе, а кому-то - нет. Конечно, в первую очередь все зависит от степени поражения зрения.
- Главный аргумент в пользу инклюзивного образования - то, что благодаря нему дети с ограниченными возможностями здоровья не оторваны от общества. Но у нас они и так не изолированы: общаются друг с другом, с преподавателями. Дома у них есть родные, друзья. Но, помимо этого, здесь созданы подходящие условия для обучения таких ребят. Например, в медкабинете установлена прекрасная офтальмологическая аппаратура. В программе есть такие предметы, как "Предметно-практическая деятельность", "Развитие мелкой моторики" (ведь известно, что пальчики очень тесно связаны со зрением), "Лечебная физкультура".
Некоторые из ребят, те, что из сельских районов нашей области, проводят в интернате всю учебную неделю; другие, воронежские, приходят утром и уходят в обед или ближе к вечеру, как в обычной школе. А те, кто живет очень далеко, находятся здесь от каникул до каникул. После уроков с детками, которые живут в интернате, занимаются преподаватели: делают с ними домашнее задание, гуляют, устраивают маленькие праздники. Кроме того, у ребят бесплатное пятиразовое питание.
Я поинтересовалась у замдиректора школы-интерната по воспитательной работе Ирины Макаровой, где готовят педагогов, которые работают с незрячими детьми.
- К сожалению, тифлопедагогику (науку о воспитании и обучении лиц с нарушением зрения) преподают только в двух педагогических вузах: в Москве и Санкт-Петербурге. А наши учителя все постигают сами: читают специальную литературу, ездят на курсы.
Вообще, мир незрячих - особая сфера, которая с трудом поддается нашему пониманию. Тяжело представить, как можно, не имея зрения, накопить багаж знаний иногда более увесистый, чем у абсолютно здорового человека. Каким образом слепые плетут из бисера, лепят из пластилина, рисуют, вяжут, играют на музыкальных инструментах, ходят по улице…
По окончании школы ребята пишут ЕГЭ и поступают в престижные вузы. Многие выбирают творческие профессии. Они выходят из школьных стен в большой мир, но никогда не теряют связи со своими преподавателями, которые их так многому научили.
Наталья Некрылова
Источник: газета "Коммуна" N67 (25895), 15.05.2012г.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2012
