Воронежские новости - Соло для хора и трех солисток

Культурное событие | Завтра в театре оперы и балета состоится юбилейный концерт Государственного академического Воронежского русского народного хора

Виктор СИЛИН

Вот передо мной та самая, редкостная, чудом уцелевшая программка «Программы концерта-приема Государственного хора русской песни Воронежской области двадцатого апреля 1943 года».

Два ветхих листочка, покоричневевших от времени. Я замечал, что такого цвета бывают много познавшие труда крестьянские руки.

Программка отпечатана в типографии села Анны где, собственно, и состоялся первый концерт Воронежского хора. Тираж – 200 экземпляров. Но, по воспоминаниям ветеранов хора, на концерте народа тогда собралось куда больше, чем 200 человек. Так что программка досталась далеко не каждому.

Народный артист СССР, создатель и первый художественный руководитель прославленного коллектива Константин Массалитинов писал: "В типографии аннинской районной газеты "Коллективный труд" темновато, свет выключили. Иначе нельзя - село прифронтовое. Старый наборщик вставил последнюю букву шрифта, скомандовал: "Давай!". Я налег на колесо. Оно завертелось. Станок задвигался. И оттиск программы нашего концерта на желтоватой газетной бумаге лег перед нами… Программу концерта принимать собрались как на большой праздник.

Кроме приехавших из области, в зале много аннинцев. Программа большая - 25 номеров, 69 человек. Хоровод водили и плясали сами хористки (танцевальной группы еще не было. - В.С.). Пелись на концерте александровские, гваздовские, кисляйские, аннинские народные песни. Анну Николаевну Королькову в праздничном наряде приветствовали из зала. Она без объявления стала сказку сказывать. Концерт закончился "Калинкой". А 30 апреля 1943 года хор дал свой первый концерт в освобожденном Воронеже, в зале случайно уцелевшего медицинского института".

В вокальной группе хора в ту пору насчитывалось полсотни человек и в оркестровой - четырнадцать. Вот фамилии, которые и по прошествии семи десятков лет остаются на слуху: Анастасия Кузнецова, Мария Зеленева, Ольга Иванова, Евдокия Осипова, Вера Беднева, Евдокия Пучнина, Анастасия Веселова... И, конечно, Мария Мордасова. Она вместе с Евдокией Осиповой (два самых необыкновенных голоса, третий был у Юлии Золотаревой, но она пришла в хор в январе сорок пятого) исполнила песню, которая так и называлась - "Мы про новую деревню песню звонко запоем".

Через сорок лет Мария Николаевна Мордасова писала аннинцам: "Среди первых участников Воронежского хора была и я. С Константином Ираклиевичем Массалитиновым мы выехали в Старую Тойду. Не все правильно понимали нас в то время. Ведь идет война, а вы говорите о создании какого-то хора, - недоумевали некоторые. Но Анна Николаевна Королькова - это прекрасный человек - сразу же собрала в своем доме женщинпесельниц. Мы прослушали их песни. Потом стали приезжать песельницы из Воронцовского района во главе с Миляевой и Поповой. Там были прекрасные исполнительницы - Таня Полякова, сестры Осиповы, Воронина, Беднина. Это был замечательный хор. В числе первых пришли женщины из Александровки - родины М.Е.Пятницкого во главе с Лебедевой, незаурядным руководителем, прекрасным человеком... Репетиции начали в маленьком клубе с разбитыми окнами - ни стульев, ни скамеек. Сами полураздетые. Но никто не жаловался.

Г.Б.Рогинская, директор хора, где могла доставала скудное питание в тех тяжелых условиях. Низкий поклон от нас, от всего сердца жителям Анны. Трудно подыскать слова благодарности за кров, тепло, что они нам дали. Анна Ивановна и Алексей Васильевич Ивановы, у кого жили хористы, тепло нас встретили, как своих родных. Аннинцы всячески помогали нам создать хор, кормили, приглашали к себе.

Рядом с Ивановыми жили Лена и Афоня (фамилию их забыла), у них было тоже битком набито народа из хора: и на полатях, и на печке, и на полу. Они с нами пели, радовались нашим успехам, записывали песни. Стало быть, аннинцы фактически были тоже участниками хора".

Знаю, что Ольга Васильевна Иванова из первого состава Воронежского хора, из оркестровой группы, играла на балалайке. Звоню ей.

- Да, - говорит она, - в нашем доме и жили в ту пору Мордасова, Массалитинов, Рогинская. Алексей Васильевич - это мой родной брат, а Анна Ивановна - его жена. Тогда-то Мордасова и "просватала" меня, совсем еще девчонку, прийти в хор.

В то же самое время в хоре появилась и землячка Оли Ивановой - Маша Зеленева.

Лет десять назад, как-то по весне, мы с Марией Максимовной прошли по всему центру Воронежа, и она мне подробно рассказала, где на первых порах базировался хор, как жили они, во что одевались, что по карточкам полагалось им на пропитание. Рассказала Зеленева и о том, как пришла она в Воронежский хор:

- Когда началась война, я училась в Аннинской средней школе. Как-то в клубе спиртзавода выступал хор Воронежской швейной фабрики. Мы, девчонки, бежали по улице впереди самодеятельных артистов, заглядывали им в лица.

Среди них была уже тогда известная Мария Николаевна Мордасова. Думала ли я, гадала, что вскоре мне придется с ней выступать?! И Зеленева поведала о том, что зимой сорок второго-сорок третьего годов, когда в Анне создавался Воронежский хор, на прослушивание пришла и она.

- Костантин Ираклиевич Массалитинов спросил меня: "Песню "Летят утки" знаешь?" "Знаю", - ответила я. "Спой!" Я спела. - "А вторить можешь?" - "Могу". И тогда он пригласил Мордасову. Мария Николаевна пела, а я ей вторила. А вообще, мы с ней за все время работы в хоре напели девять песен. Все они были записаны на грампластинки.

Уже после войны, на гастролях в Ленинграде, родились их "Ландыши". Как-то в гостинице Мордасова и Зеленева напели на два голоса:

Помню, в роще соловьиной
Я гуляла вечерком.
Статный парень,
чей не знаю,
Подошел ко мне с цветком...

Их случайно услышал Массалитинов, зазвал к себе в номер, тут же записал мелодию, а на следующий день "Ландыши" зазвучали в городе на Неве.

...Как раз в апреле, дело было под Пасху, хор приехал в Воронеж. Они сошли с поезда - Маша Зеленева и Зоя Викулина. Сошли и остолбенели: куда идти - кругом полная разруха! "Давай, Маня, рванем домой, - заговорщицки сказала Викулина. - Какой тут хор, когда кругом одни руины".

Их разговор слышала Мордасова и тут же пресекла: "Нечего панику наводить. С песней и руины поднимутся - в дома превратятся".

И девчонки словно стряхнули с себя все душевное смятение. Облегченно вздохнули и пошли со всеми вместе в центр города.

Поселились кто где. У кого-то в Воронеже были родственники, ютившиеся в подвалах. У кого-то - знакомые. Часть певцов разместилась в здании за областной библиотекой. Раньше там располагалась партшкола, а потом облсуд. Где-то достали соломы, разбросали ее и спали на полу. "Как-то забрели и в библиотеку, заприметив там железную кровать, - говорит Мария Максимовна. - Но тут же с криками выскочили прочь - оказывается, там лежал труп солдата".

...Подошли мы с Зеленевой и к тому месту на улице Средне-Московская, где располагались корпуса завода имени В.И.Ленина, а сейчас здесь вытянулся "караван" из супермаркетов.

- Здесь у нас общежитие было. Помню, Фрося Пучнина привезла из деревни перину и спала на ней. Богатая была невеста! Здесь же, почти рядышком, старые-престарые тополя.

Мария Максимовна так и всплеснула руками:

- Да это же тот самый тополь, под которым мы с моим Василием Владимировичем Прониным познакомились. И не раз потом укрывались от дождя.

Мария Зеленева (в центре), баянист Иван Руденко, рядом стоит Мария Мордасова.
Фото публикуется впервые

Если бы меня спросили, какая моя самая-самая любимая песня в исполнении Воронежского хора, то не задумываясь ответил бы - "Под горой росли цветочки". Сочинили песню - и музыку, и слова - в том же сорок третьем Евдокия Осипова, Фекла Миляева, Мария Мордасова, Татьяна Полякова, Мария Морозова. Вечерами собирались и голосами выводили мелодию, а слова вроде бы сами собой легли на бумагу.

- А первой исполнительницей песни была я, - говорит мне Вера Павловна Беднева. - Не знаю, почему-то девчонки мне ее доверили.

Я об этом не знал. Прошу Веру Павловну напеть. Она, глубоко вздохнув, принимается:

Под горой росли цветочки,
На горе растет полынь.
Мой миленочек на фронте,
Он воюет не один.

Проводила я миленка,
Он ушел фашистов бить.
На прощанье обещала
Одного его любить...

Грустно звучала песня, печально. Есть у нее и второе название - "Прощальная".

Вера Павловна умолкает.

А мелодия, словно эхо, продолжает звучать в душе.

- Помню, как в июне сорок третьего мы, разделившись на бригады, отправились на фронт с концертами, - после паузы говорит Беднева. - Поехали в знаменитую 1-ю Стрелковую дивизию генерал-майора Ивана Никитовича Руссиянова. Врезалось в память: ходил он, генерал, в простой солдатской шинели, ел из котелка. Невысокого роста, светловолосый. И постоянно был в окопах, рядом с бойцами.

Под горой поставили две полуторки, сдвинув их друг к другу - это и была их сцена. А на горе, как на балконе в театре, сидели солдаты.

День за днем вперед
к Победе
Наша армия идет,
Окружает, истребляет,
Без пощады немцев бьет,

- лихо выводила Мария Мордасова.

И светлели лица бойцов, сияли улыбками. И долго не отпускали воронежских артистов солдаты, дарили полевые цветы, угощали американской колбасой и говорили девушкам невероятно приятные слова: ведь большинство солисток были барышни "осмнадцати" лет.

Их осталось только трое из того первоначального состава Воронежского хора.

Три дня назад я их всех поздравил - Ольгу Васильевну Иванову, Марию Максимовну Зеленеву и Веру Павловну Бедневу.

Ольга Васильевна даже расплакалась. Потом успокоилась и сказала: "Знаешь, тогда, отбыв на фронте с концертами, мы уезжали в Воронеж за полночь. А бойцы в три часа ночи пошли в наступление. Мне все эти семьдесят лет не дает покоя одна мысль: "Сколько же их в ту ночь погибло?"

Они удивительные - эти простые русские женщины. Сохранившие свои голоса до глубокой старости. Вот и получается, что песня их до конца не спета: целых семьдесят лет как звучала, так и звучит.

Источник: газета "Коммуна" N 55 (26077), 19.04.2013г.

Чтобы оставить комментарий, необходимо войти или зарегистрироваться.

Источник: Газета "Коммуна"

[Последние] [Архив]