Выставка памяти известного воронежского художника Бориса Каткова открылась в стенах областного художественного музея имени И.Н.Крамского
«На ту сторону» - так называется первая посмертная выставка Бориса Алексеевича. В зале собрано более двухсот произведений живописи, графики и скульптуры. Можно увидеть и работы, датированные еще серединой 60-х. Поначалу кажется, что попал вовсе не на персональную выставку, настолько разнообразной она получилась. Словно несколько очень разных людей существовало внутри автора этих картин. Экспонатами выставки стали пять очень разных по стилю вариаций темы "Похищение Европы".
Автопортрет. Фото Михаила Квасова
Сколько же всего было Борисов Катковых? Творения его могли быть вполне традиционными (а иным и не мог быть воздвигнутый в 1985 году мемориал жертвам фашизма в Песчаном Логу), однако даже официозный, казалось бы, проект был в чем-то вариацией на темы, заветные для художника. Наверное, даже воронежские коллеги и друзья до конца не осознавали, насколько многогранен талант Каткова. Впрочем, новая выставка многое о нем помогает понять. Разумеется, далеко не все.
Судьба заносила его то в Алма-Ату, то в Ригу, то в Сызрань, то в Ашхабад. Катков заинтересованно изучал чужие миры. На выставке есть несколько работ, посвященных Ташкенту и Самарканду, но, конечно, влияние на творчество прогулок по старому городу проявилось не только внешне – например, вдохновив на цикл пейзажей, но гораздо глубже. За фасадом древнего здания, за стволом дерева живописец умел увидеть нечто большее.
На выставке Бориса Каткова. Фото Михаила Квасова
Кто-то вспоминал на открытии выставки о том, как во время перевыборов руководителя Воронежской организации Союза художников все участники собрания ждали: что скажет Катков? Кажется, даже избранный тогда председателем Алексей Смирнов верит: от мнения Каткова зависел результат голосования.
В рамках изобразительного искусства ему было тесно. Даниил Хармс мечтал когда-то написать такое стихотворение, что если бросить им в окно, стекло разобьется. Наверное, Борису Каткову тоже хотелось, так сказать, выйти за границы холста, "на ту сторону". Более тридцати лет посвятил он изучению нетрадиционных форм оздоровления в Таджикистане, Грузии, Киргизии, на Дальнем Востоке. Его метод лечения заболеваний цветом в течение трех лет проходил апробацию в московских клиниках.
В зале много портретов - например, поэтов Льва Коськова и Галины Умывакиной, композитора Михаила Носырева. А вот скульптура: ученый Леонид Семаго сидит на скамейке в окружении домашних зверей. Олицетворение добра и любви к природе - даже в его ботинке завели гнездо птицы.
Неподалеку - шутливые портреты собак ("Сэр Бантик идет на войну"). На картине по соседству лев осторожно и боязливо ползет по канату. "Подарок другу" - не только картина, но и нечто вроде жанра: на самом обычном ковре изображена нагая пухленькая дама, о телеса которой трется рыжий кот. Вообще художник любил использовать необычный материал. В одну из его картин вклеена настоящая телеграмма, иные из экспонатов выставки заставляют вспомнить слово "инсталляция".
Катков и себя превратил в постоянного персонажа. Художника (как правило, в клетчатой кепке) можно увидеть на многих его картинах. Вполне узнаваемо это лицо среди эскизов к "Мастеру и Маргарите". Однако самоиронии (слегка печальной) Катков был совсем не чужд. Нарисованный в 2005 году "Дон Кихот" - это тоже Катков, на коне и без одежды, то есть, совершенно беззащитный. Вид его несколько растерян - кажется, на коня этот Дон Кихот сел впервые.
Ощущение хрупкости мира (и увидевшего его автора) есть и в других его работах.
Виталий Черников
Источник: газета "Коммуна" N 13 (26035), 31.01.2013г.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2013
