Воронежские новости - Земляки. Живая легенда

Было это в далеком 1960 году. Вроде бы, и событие рядовое – встретились и познакомились люди, ан нет - встреча эта сохранилась в памяти на всю жизнь во всех подробностях. Уж слишком был неординарен человек, который пришел в нашу студенческую аудиторию читать курс лекций по истории КПСС.

Дмитрий Шеншин,

Заслуженный учитель РФ

с.Верхний Мамон, Воронежская область

О Степане Иосифовиче Батраченко мы узнали, будучи абитуриентами. Книга И.Сидельникова «Неутраченное счастье» переходила из рук в руки и была прочитана в нашей группе за несколько дней. Мы с нетерпением ждали первой встречи. В аудиторию вошел высокий, спортивно подтянутый человек, безукоризненно одетый в серый костюм с портфелем в руках. Он высоко держал голову, покрытую серебряной сединой. Подошел к кафедре, открыл портфель, достал бумаги. Поднял голову:

- Я сюда пришел? Мне нужен первый курс истфака. В аудитории кто есть?

Вопрос был неслучайным. Встречая Степана Иосифовича, мы стояли молча, не шелохнувшись. Ответил староста группы Иван Коржов:

- Да, Степан Иосифович, вы пришли правильно.

И началось наше знакомство. Степан Иосифович поговорил с каждым из нас. Попросил назвать себя, рассказать о своих родителях, откуда приехал, интересовался, почему решил стать учителем. Выяснилось, что большинство из нас - сельские мальчишки и девчонки, что у многих из нас отцы были на войне или погибли на фронте. Он внимательно вслушивался в нашу речь, иногда подшучивал над деревенским диалектом. Это потом мы поняли, что Степан Иосифович обладал феноменальной памятью, по голосу распознавал не только своих коллег, но и студентов.

- Ну что ж, а теперь я жду вопросы от вас.

Естественно, мы хотели услышать его рассказ о себе. Но просить об этом мы как-то робели, ведь перед нами стоял человек, при жизни ставший легендой. И все-таки Иван Коржов осмелился.

Степан Иосифович поведал о своем детстве и родителях, вспомнил школу и учителей, учебу в военном училище, о том, как он попал на финскую войну, о полыхнувшем взрыве, лишившем его зрения. С любовью он рассказывал о своей семье - спутнице жизни Лидии Федоровне, детях, которых он называл "гладиаторами", хотя Виктор уже был студентом, а Наташа заканчивала школу. С гордостью он рассказывал об успехах сына на занятиях радиоспортом, о том, как успешно он "гонял лису" на последних городских соревнованиях.

Говорил о работе в воронежских и московских архивах во время подготовки своей кандидатской диссертации о роли большевиков Воронежской губернии в Гражданской войне.

Навсегда запомнилось его напутствие об идеалах коммунизма и роли учителя истории в патриотическом воспитании детей.

А потом были лекции, семинары, курсовые работы, зачеты и экзамены. И с каждым днем мы все больше узнавали своего преподавателя. В аудиторию он приходил в сопровождении своего секретаря, иногда его приводила Лидия Федоровна, но, как правило, эти обязанности выполнял староста группы или кто-либо из студентов. Впрочем, Степан Иосифович и сам прекрасно ориентировался по этажам института. Он мог безошибочно найти свою кафедру и любую аудиторию. Он знал каждую трещину на ступеньках лестницы, предупреждал:

-Здесь будет щербина, не оступитесь. А за поворотом коридора - пожарный кран, не зацепить бы плечом.

Но это не главное. Главным была атмосфера, которая складывалась в отношениях между преподавателем и студентами, какая-то особая аура вокруг бытия и кипучей деятельности Степана Иосифовича. Поражало то, что он не испытывал дискомфорта в связи со своими ограничениями здоровья. Он всегда был в мажорном настроении, всегда искрометно шутил, как ребенок радовался успехам и с возмущением огорчался каким-то просчетам или необдуманным решениям. Студенты, и юноши и девушки, всегда обращались к нему со своими проблемами. И он по-отцовски принимал их близко к сердцу и по возможности помогал решать их.

Пропусков или "сонных" студентов на лекциях никогда не было, никто не осмеливался заняться другим делом. А на семинарах или зачетах у нас и мысли не было воспользоваться шпаргалкой. Это было бы гнусностью по отношению к нашему незрячему учителю. Степан Иосифович не только великолепно знал и излагал учебный материал, но он был и прекрасным ритором. Его лекции были тесно связаны с жизнью, эмоциональны, понятны и доступны студентам. Он всегда выделял ведущие идеи темы и обращал на них наше внимание. Иногда лекция переходила в собеседование, в диспут, и он мастерски мог направить наши мысли и эмоции в нужное русло.

В то время в институте еще разрешали курить на лестничной площадке. Степан Иосифович присоединялся к нашей компании. И вот здесь начиналось царство футбола. На эту тему он мог говорить часами. Он страстно любил футбол, не пропускал ни одного матча, болел за нашу команду "Факел". А как он радовался каждому голу, переживал и сокрушался за поражения! Он прекрасно знал всех игроков команды, знал таблицу игр на сезон, умел составить прогноз на ближайшие игры.

Второй темой лестничной площадки была хрущевская оттепель и эйфория строительства коммунизма. Степан Иосифович с сожалением рассказывал о потерях института в 30-40-х годах, восхищался рассказом Солженицына "Один день Ивана Денисовича".

В памяти сохранилась наша встреча 12 апреля 1961 года. Он пришел в институт восхищенным и всем советовал запомнить этот день навсегда и рассказывать о нем своим детям и внукам, купить газеты и сохранить их. И действительно, я до сих пор бережно храню эти газеты и показываю детям.

На втором курсе нам нужно было писать курсовые работы по истории КПСС. Степан Иосифович предложил мне разработать тему о 40-й Богучарской дивизии Малаховского. А для консультации пригласил меня домой.

Нужно сказать, что студенты часто бывали на квартире Степана Иосифовича. Он помог мне определиться с литературой, выделил основные и значимые места работы. И так он вел курсовые работы своих студентов до их публичной защиты.

Как-то в конце второго курса, когда уже приближались экзамены, Степан Иосифович с грустью сказал:

- Жаль расставаться с вами. Меня переводят на факультет физвоспитания. Там ребята увлеклись спортом, а про занятия забывать стали. Да и дисциплина хромает. А с вами будет заниматься ректор института Леонид Николаевич Талов. Вы уж не подведите, не посрамите себя и меня. А я к вам приходить буду, если появятся проблемы - знаете, где меня найти.

И действительно, мы еще не раз встречались со своим учителем. Как-то собрал он некоторых ребят из нашей группы. Разговор шел о роли учителя истории в школе и в обществе, о том, что учителя-мужчины рано или поздно станут директорами школ, будут проводить политико-массовую работу среди населения. Сказал, что готов дать рекомендацию в кандидаты КПСС. Конечно же, мы и мечтать не смели о таком доверии.

После окончания пединститута у меня было еще несколько встреч со Степаном Иосифовичем. Иногда разговаривали по телефону. При этом он всегда опережал:

- Погоди, не называй себя. Просто говори. Я должен узнать тебя по голосу.

И узнавал. Он всегда живо интересовался работой, школьными делами, трудностями, семьей, жильем. Радовался успехам, давал советы и рекомендации.

Бывая в Воронеже, я находил время заглянуть к своему учителю. Привозил деревенские гостинцы - фрукты, овощи, донскую рыбу. Больше всего ему нравился деревенский хлеб, изготовленный мамонскими мастерицами на хмелевых дрожжах - пышный, пахучий, с румяной корочкой.

Прикладывался Степан Иосифович к хлебу, восхищался:

-Сельской нивой пахнет, здоровьем дышит, - говорил он.

Лидия Федоровна была радушной хозяйкой. Она никогда не отпускала, не угостив чаем.

Степан Иосифович всегда чем-либо удивлял. Как-то раз он усадил меня в кресло, открыл шкаф и стал показывать свою коллекцию значков. Проведет рукой по бархатному планшету, определится и с увлечением начинает свой удивительный рассказ о фалеристике.

Как-то звонит мне домой:

- Дима, твоя работа? Я получил несколько бандеролек со значками. Из разных районов страны. И что удивительно - по моей тематике! Каюсь, мой грех.

Узнав о таком увлечении Степана Иосифовича, созвонился со своими однокурсниками. Они-то и помогали учителю увеличивать свою коллекцию.

…На жизненном пути человека встречается множество людей. Разные люди. Одни остаются в твоем сердце навсегда, снимая вопрос: делать жизнь с кого? Вот таким человеком для меня был Степан Иосифович Батраченко. Он всю свою жизнь был верен идеалам эпохи, служил нашему обществу делом и сердцем. На его груди были два высших ордена страны - орден Боевого Красного Знамени и орден Ленина. Но выше всех наград - память народная...

Источник: газета "Воронежская неделя" N 2 (2091), 10.01.2013г.

Источник: Газета "Коммуна"

[Последние] [Архив]