03.09.14
Из блокнота журналиста. Уроки итальянского
Виталий Мухин
г.Воронеж
(Продолжение. Начало в N35 ).
Признаюсь, в этот момент мне стало стыдно за узколобых «чинуш», не захотевших дать кров своим соотечественникам из братских республик и раскидавших золотой фонд нации по бескрайним просторам Европы и Америки. Очередная волна эмиграции опустошила и без того скудный фонд человеческого материала в стране, где на первый, как, впрочем, и на второй план вышли "бабки", а на трибуны вылезли фарцовщики из подворотен.
Прошел час или около того, а мы все говорили и говорили. Наконец, вспомнив, что скоро придет ее начальница, Ирина извинилась и вернулась к своей работе, а я, дабы не уходить с пустыми руками, попросил порекомендовать мне бутылочку "Кьянти" из числа тех, что стояли в тот момент на витрине.
До сих пор помню, что бутылка эта была с синей этикеткой, хотя рядом стояли точно такие же с зеленой и красной. С этой бутылкой я вернулся в номер гостиницы, где и выпил ее в одиночестве, размышляя попутно о превратностях человеческого бытия. А рано утром, закусив кашей с салом, я взвалил на плечо свой "товарный вагон" и отправился на вокзал, где меня давно ждал поезд на Турин.
Путешествие в "никуда"
В этом, никуда не спешащем, но очень дешевом поезде, меня даже привели в пример двум иностранцам: контролеры, проверявшие билеты у пассажиров, обнаружили, что у моих соседей те не закомпостированы. Другими словами, на них нет даты и времени убытия из Флоренции. А чтобы наглядно продемонстрировать, как все должно быть, они попросили меня показать незадачливым путешественникам мой билет.
Сказать, что я был горд, значит, не сказать, ничего. Думаю, вид у меня был совершенно счастливый, тем более что о компостировании билета я сам узнал только вчера, когда направлялся из Рима во Флоренцию. К чести итальянских контролеров, они не стали штрафовать ни меня, ни моих нынешних соседей: очевидно, встречи с "деревенщинами", не знакомыми с правилами проезда в Европе, были для них рутинными.
Между тем поезд плавно тащился к своему конечному пункту, куда я прибыл часам к пяти вечера. Выйдя из здания вокзала, я стал искать транспорт, который доставил бы меня до главного пресс-центра Олимпиады. И тут я понял, что главным моим достоянием в путешествии было не сало, не спирт и даже не матрешки, а итальянский язык, который незнамо зачем я самостоятельно выучил после окончания университета.
Лишь только я зашел в трамвай и поинтересовался, как мне добраться до Олимпийского центра, как чуть ли не все пассажиры кинулись объяснять мне, сколько стоит проезд, и где надо будет сходить. Те же, кому не досталась почетная роль моего экскурсовода, принялись угождать, чем только можно: рассказывали о том, какие достопримечательности ждут меня по дороге, уступали место моему багажу и передавали два моих евро водителю с такой осторожностью, словно это были деньги из хрусталя.
Впоследствии я еще не раз смогу убедиться в том, что иностранец, говорящий в чужой стране на языке "аборигенов", это уже не иностранец, а почти что родня.
Пока же я с благодарностью принял все знаки внимания и без помех добрался до Главного пресс-центра, который оказался бывшим помещением концерна ФИАТ. В комнате, отведенной для российской пресс-службы, я оккупировал стул у телефона и часа три пытался связаться с теми, кому было поручено доставить меня на временное место жительство.
Неудовольствие мое было понятно: пока я сидел в пресс-центре, в Русском доме давал презентацию спонсор российской команды фирма Боско, а это означало только то, что на ужин у меня вместо балыков и черной икры будет традиционная каша с салом.
Но все оказалось не столь мрачным. В десятом часу ночи связь, наконец, наладилась, и я на незнакомой автомашине с неизвестными мне молодыми людьми отправился в неизвестном мне направлении, по пути вспоминая любимые фильмы об итальянской мафии. По счастью, ехать пришлось недолго, и уже минут через десять мы остановились возле симпатичного трехэтажного дома с палисадником, за забором которого росли цветы.
Выйдя из машины, я поднялся на второй этаж, вошел в указанную мне квартиру и остолбенел: за длинным накрытым столом сидело человек двенадцать итальянцев и итальянок всех возрастов, которые тут же уставились на меня с видом туземцев, впервые увидевших стеклянные бусы.
Я никогда не бывал на приеме у следователей, но тут всем нутром ощутил, что чувствует преступник, попав на свой первый в жизни допрос. Особенно внимательно на меня смотрела дородная женщина лет пятидесяти в темном платье и с пронзительным, как у ястреба, взором – как вскоре выяснилось, хозяйка данной квартиры и одновременно моя благодетельница. Пытаясь выскользнуть из-под него, я бросился к своей сумке и принялся спешно доставать из него приготовленные сувениры.
На халяву
Вопреки ожиданиям, водка не произвела на хозяйку дома ни малейшего впечатления. Зато икра и предметы народных промыслов были ею с благодарностью приняты.
- Жить будете не здесь, а в квартире моей сестры, - сказала она, приглашая меня за стол. - А она на это время переедет сюда ко мне.
Все внутри меня пело и ликовало. Мало того, что я стану жить в самом Турине, так у меня еще и будет собственная квартира. Правда, не давала покоя мысль, а сколько мне придется платить за нее, но хозяйка быстро развеяла мои опасения.
- С вас я не возьму ничего, - сказала она, - только будьте поаккуратнее с газом.
Мы сели за стол, плотно уставленный бутылками с вином и блюдами из овощей, что было весьма и весьма кстати. И хотя я предпочел бы сейчас иметь перед собой полкило мяса, мысль о том, что сегодня не придется иметь дела с салом, заставляла мое сердце биться ровно и безмятежно. Поначалу беседа не клеилась.
Возможно, потому, что я по-прежнему ощущал себя инфузорией под микроскопом. Но тут я заметил на стенах комнаты репродукции Пикассо и Дали. И поскольку я довольно сносно ориентировался в испанской живописи и был неплохо знаком с итальянским кино, то тут же завел разговор об искусстве. Синьора Масса - так звали хозяйку дома - немедленно оживилась, и дальше наша беседа потекла, как по маслу. Кончилось это тем, что она категорически заявила: "Все, никуда вы не поедете, а будете жить здесь со мной!"
Пол ушел у меня из-под ног, потолок раскололся на части. Мысль о том, что вместо отдельной квартиры мне придется жить в доме под присмотром хозяйки, да еще и в компании каких-то людей и детей, повергла меня в глубокий траур. В который раз уже мой болтливый язык и моя эрудиция сыграли со мной злую шутку.
- Ну, что вы, - попытался я восстановить статус-кво. - Вам тут и без меня тесно. Уж лучше я буду жить у вашей сестры.
- Ничего, как-нибудь поместимся, - огорошила меня хозяйка квартиры, и, скрепя сердце, мне пришлось согласиться. Два дня после этого я мучился, спотыкаясь по утрам о детей под ногами и выстаивая длинную очередь в туалет, а на третий не выдержал.
Воспользовавшись отсутствием хозяйки, которая работала по ночам, поставляя продукты в близлежащие магазины, я поймал ее сестру и категорично заявил:
- Вы меня извините, но я чувствую, что всем здесь мешаю. Поэтому я бы хотел переехать к вам на квартиру, а синьоре Массе я потом все объясню.
- Ну что ж, поехали, - ответила мне девушка с таким лицом, как будто я только что лишил ее наследства. Было видно, что она весьма недовольна черной неблагодарностью с моей стороны. Ему, видите ли, сделали одолжение, оставив в хозяйском доме, а он…
Турин с Музеем кино. Фото Виталия Мухина
Как бы там ни было, но спустя полчаса мы уже ехали к ней на квартиру, которая оказалась всего в трех кварталах от дома тетушки Массы и, что самое главное - в пятнадцати минутах езды от Медиа-центра. И хотя в квартире имелась только одна небольшая комната и крохотная кухня, я был на седьмом небе от счастья. Жить в центре Турина в отдельной квартире, да еще и на халяву - об этом можно было только мечтать...
Тетушка Масса
Справедливости ради стоит сказать, что я в этот же день вернулся к месту, откуда так позорно бежал, предварительно купив бутылочку "Кьянти", и в самых извинительных тонах объяснил благодетельнице мотивы своего безобразного поведения. Синьора Масса на меня не сердилась и даже великодушно предложила разделить с ней трапезу.
Она и в дальнейшем регулярно приглашала меня на обеды, и я, когда был свободен от журналистских обязанностей, всегда с удовольствием принимал ее приглашения.
Синьора Масса (слева) и ее подруги. Фото Виталия Мухина
Тетушка Масса вообще оказалась отличным "малым". Несмотря на свою тучность, а живого веса в ней было никак не меньше ста килограммов, она обладала большой подвижностью и неимоверной энергетикой, за что друзья прозвали ее "синьора тысяча вольт". Была она коренной неаполитанкой, которую случай занес в Турин, а потому даже во время болезни не могла ни минуты улежать на месте.
Однажды, придя к ней днем домой, я застал ее в ночной рубашке и с сигаретой в зубах. Как оказалось, синьора Масса ждала врача - у нее поднялось давление и разыгрались остальные болезни, которых у нее был воз и маленькая тележка. Несмотря на это, она бегала по квартире, утопая в сигаретном дыму и решая с домочадцами какие-то проблемы.
Я огляделся. На столе стояли тарелки с недоеденными овощами и несколько пустых бутылок из-под вина, которые, похоже, недавно опустошили.
В этот момент кто-то позвонил в дверь.
- Это врач, - сказала тетя и рухнула на застеленный простыней диван, а мы с ее сестрой принялись спешно сгребать со стола посуду и разгонять журналами табачный дым.
(Продолжение следует)
Источник: газета "Воронежская неделя" N 36 (2175), 03.09.2014г.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2014