Виталий МУХИН
г.Воронеж. Фото автора
(Окончание. Начало в NN25, 26)
Не говоря ни слова, девушка перевела взгляд на отца Ани, который стоял рядом и что-то внимательно разглядывал на прилавке.
– Тогда посмотрите хотя бы пятьдесят лир, - подождав пару секунд, снова обратилась ко мне продавщица, с треском разрывая плотно упакованную пачку банкнот.
Поставив сумку на пол и засунув руку в карман, я нащупал там горсть мелочи, однако вытащив ее на свет, обнаружил, что вся она - советская. В попытке отыскать в этой куче монетку в пятьдесят лир, я тряс и пересыпал мелочь из ладони в ладонь, в то время как продавщица с едва заметной ухмылкой смотрела на моего сопровождающего.
- Ну, что, нашел? Нашел? - между тем с надеждой заглядывал тот через мое плечо.
В этот момент самым большим моим желанием было дать ему в морду. На худой конец взять такси и распрощаться со скаредным папашей, которому я сэкономил на тренировках дочери не один миллион лир, но меня удерживала стоящая рядом Анна, которой я мог в один момент испортить сегодняшний день. А возможно, и не один.
И все же мои труды не пропали даром: среди груды советского «серебра» я нашел-таки итальянский полтинник и торжественно вручил его продавщице, после чего забрал у нее сдачу и купленные подарки и направился к выходу из магазина.
Весь оставшийся путь до Флоренции я не проронил ни слова, а на вокзале сухо простился с Аниным отцом, пожелал его дочери больших успехов в теннисе и только тут заметил Джулио, который все же нашел время меня проводить. В двух словах рассказав парню о произошедшем, я посоветовал ему держаться подальше от своего соседа, а заодно пригласил его в Воронеж, после чего сел в переполненную электричку "Флоренция - Венеция" и отправился на север итальянского "сапога".
На одной ноге
По причине выходного дня ехать мне пришлось не в удобном кресле и даже не в самом вагоне, а в его тамбуре, будучи тесно прижатым пожилой профессоршей из американского университета к колумбийскому студенту, обучающемуся в Шанхае и приехавшему в Италию на каникулы. Время от времени из соседнего вагона к нам пытался пробраться итальянский солдат с лицом давно высохшей мумии, но единственно, чего ему удалось достичь, это просунуть в наш тамбур свои глаза - узкие и мутные, как у недавно пойманной рыбы.
О том, чтобы в этих условиях стоять на двух ногах, даже не приходилось мечтать. Тем более что электричка катила настолько плавно, что не давала шансов даже на малейший толчок, который помог бы сдвинуть с места всю эту слипшуюся в брикет массу тел.
Так прошли все три часа до Венеции, где я после выхода из вагона сумел, наконец-то, размять свои затекшие части тела. Кто же мог знать, что "разминать" их мне придется еще без малого восемь часов - именно столько времени оставалось до ближайшей "электрички" на Загреб. И тогда я пошел бродить по Венеции: посетил площадь святого Марка, полюбовался роскошным фасадом Дворца дожей, немного постоял на ажурном мосту через большой канал, после чего просто начал бродить по городу, стараясь не соскочить с мостков, проложенных по его "улицам". И тут мне открылась обратная сторона этого воспетого в стихах и поэмах города.
Оказалось, что вдалеке от туристических троп он не так уж красив, зато очень пахуч, правда, запах этот не слишком приятен. Как выяснилось, легендарные венецианские каналы пригодны не только для прогулок влюбленных в гондолах, но и для слива в них нечистот, поэтому оставшуюся часть своего маршрута я проделал, опасливо поглядывая по сторонам и стараясь избежать брызг от проносящихся мимо моторок. И только когда совсем стемнело, сумел вернуться на вокзал, забрался там в вагон электрички и попытался уснуть, но сделать это мне удалось лишь отчасти. Среди ночи в вагон стали заходить пограничники разных стран, и хотя они меня не шмонали, а лишь проверяли билет и паспорт, после них я заснуть уже не мог.
Вот такие мосты в Венеции. Фото Виталия Мухина
Путь от Загреба до Будапешта я проделал почти в забытьи, измученный хроническим недосыпанием и постоянным ожиданием поездов на вокзалах, а в венгерской столице меня уже ждал очередной сюрприз: плацкарты до Москвы не оказалось, а на купе у меня не хватало денег. Оставалось одно - подойти к отправлению поезда и попросить его начальника посадить меня в любой вагон: Христа ради. И хотя ситуация выглядела катастрофичной, мысль о том, что я повторяю путь "римских невест", заставила меня рассмеяться - вот уж действительно ирония судьбы.
До отправления поезда оставалось еще пять часов, но ни сил, ни желания, ни денег знакомиться с местными достопримечательностями у меня не было. Поэтому, найдя на вокзале тихий уголок, я присел на лестничный парапет и задремал.
Очнулся незадолго до подачи состава и сразу же отправился на перрон. Думал, что придется потратить немало сил, чтобы убедить поездную бригаду взять меня "на поруки", но проводницы первого же вагона, которым я рассказал о своей беде, посадили меня в свое купе, не затребовав с блудного и обнищавшего вконец журналиста ни копейки, - это было время, когда людей еще не пожирали деньги, и душа их оставалась открытой для сострадания.
Чем я мог отплатить девушкам за их доброту? Только бутылкой тосканской "Джордоне", которую на прощание подарил мне мой флорентийский друг Джулио и которую они ни за что не хотели брать. Тем не менее, потом мы ее все же распили, и я рассказал о своих приключениях на Апеннинах. И хотя проводницы предлагали мне ехать до самой Москвы, убеждая, что оттуда я быстрее попаду в Воронеж, непонятная сила заставила меня выскочить из вагона уже в Киеве.
Быстро отыскав междугородный телефон, я набрал домашний номер и услышал в трубке тихий плачущий голос сестры:
- Мама умерла, сегодня мы ее схоронили…
Как впоследствии выяснилось, телеграмма о смерти матери пришла в Импрунету как раз в тот день, когда я покинул Флоренцию, и чтобы проститься с ней, мне не хватило всего одного дня...
Источник: газета "Воронежская неделя" N 27 (2168), 02.07.2014г.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2014