Здравоохранение | При значительных успехах нынешней медицины она все еще не способна остановить законы природы – старение человека, развитие болезней
Осень в природе, как и осень человеческой жизни, имеют много общего. Фото Михаила Вязового
В конце января в Воронеже прошла научно-практическая конференция, на которой шла речь об оказании паллиативной помощи. Наш город был выбран первым в серии таких встреч, которые пройдут во всех федеральных округах России. На них будут обсуждаться принципы и порядок оказания такой помощи больным, участие в ней ведущих специалистов клинической медицины. Почему столь значительно внимание последнему этапу человеческой жизни?
Борис Ваулин
Суровый и одновременно печальный ответ прозвучал в сообщении доктора медицинских наук, заведующего первой в стране кафедрой паллиативной медицины Георгия Новикова: «С каждым годом в стране будет увеличиваться число больных, нуждающихся в паллиативной помощи». В переводе с французского слово "palliatif" означает лекарство или средство, приносящее временное облегчение, но не излечивающее болезнь.
Увы, даже высокие технологии оказались неспособными справиться со многими болезнями. Цифры неумолимы. В 2010 году в Российской Федерации умерло более двух миллионов человек. От внешних причин - 216500, от различных заболеваний - 1811 тысяч, в том числе от онкологических - более 293 тысяч человек.
Как это ни страшно звучит, но хорошо, если они, онкобольные, умерли быстро и без мучений. А когда метастазы пошли по всему телу, когда рак добрался до костей и "грызет" их, превращая в труху, а организм держится и не хочет умирать, какие же поистине непереносимые страдания испытывают при этом тысячи людей.
…Возле онкологической больницы, прислонившись к березке, стоит женщина лет пятидесяти. Лицо ее искажено болью, по щекам бегут слезы, она не может сдержать рыданий. Через два-три дня она приезжает проведать умирающего мужа, в разговоре с ним крепится, говорит какие-то ласковые, ободряющие слова, но выходя на улицу, не может сдержаться: "Уж лучше бы он умер побыстрее, я больше не могу смотреть на его страдания".
Горько видеть поникшую женщину, но никто не может сказать, когда закончатся мучения. Она вытирает слезы и идет к автобусной остановке.
Страшная болезнь, не известно - по какой причине, выявляется вдруг у сотен и тысяч несчастных: среднего возраста и у пожилых, у мужчин и у женщин, из благополучных и не очень семей. Доктора пытаются удалить "взбесившиеся клетки" хирургическим скальпелем, растворить химическими реагентами, выжечь радиационным излучением, но зачастую они не поддаются. Порой виной всему сам человек, который поздно обращается за помощью, когда болезнь уже слишком далеко заходит.
И когда медики онкологического диспансера становятся бессильными, "скорая" привозит очередного пациента в приземистое двухэтажное здание на окраине села Стрелица Семилукского района. Здесь - Воронежская областная специализированная онкологическая больница. Недели или даже месяцы больного терзали, да и здесь не отступят, жуткие боли, которые временно могут заглушить обезболивающие препараты. В минуты просветления в сознании бьется лишь одна мысль: "Почему именно мне такая доля, в чем моя вина, за что такая страшная кара?"
Каждый пациент этого печального медицинского заведения сотни раз задает себе подобные вопросы - и ответить на них не может. Когда совсем становится невмоготу, нажимает черную кнопку на стене, и в дверях тут же появляется медсестра. Милосердие этих немолодых женщин (молодые здесь не работают) удивительно - они и постель поправят, и укол быстро сделают, и слово ободряюще-доброе скажут.
В конце прошлого века здесь был дом сестринского ухода, и в палатах лежали только онкологические больные с четвертой стадией заболеваний. Потом организовали хоспис, и сюда стали направлять с ВИЧ-инфекцией, тяжелой почечной недостаточностью, прогрессирующими неврологическими недугами.
Несколько лет назад решили, что здесь нужно сосредоточить только онкологических больных, все остальные виды инкурабельных (то есть неизлечимых) заболеваний лучше наблюдать в других клиниках, выделив для этого специальные палаты так называемого сестринского ухода.
Хорошо ли это? Воронежским организаторам здравоохранения виднее, но, по словам доктора медицинских наук Георгия Новикова, в связи с растущей потребностью в паллиативной помощи ее лучше сосредоточивать в одном месте. Кстати, на конференции, о которой я упомянул вначале, впервые прозвучала такая цифра: на миллион жителей необходимо выделять сто коек для пребывания таких пациентов.
В городе Воронеже - один миллион, в сельских районах области - один миллион двести тысяч человек, а коек в Стрелецкой больнице - только 35, и ни одна из них не пустует.
Поскольку о паллиативной медицине заговорили всерьез, то вопрос надо решать, потому что как бы ни был милосерден медперсонал специализированной больницы, не в его силах увеличить в ней число мест.
В палатах стоят по три - четыре койки. Неподвижные бледные лица, глаза или закрыты, или смотрят в потолок, губы либо плотно сжаты, либо шепчут что-то невнятное. У многих на тумбочках лежат домашние вещицы и стоят маленькие иконки.
Проведя у порога Вечности несколько недель, многие бывшие атеисты выражают желание креститься. Главный врач приглашает священника из сельского храма в селе Девица - и происходит одно из церковных таинств.
Для постороннего человека тяжелая морально-психологическая атмосфера этого медучреждения чувствуется с первой минуты. Столько боли, страданий и тоски на единицу площади нет ни в одном из наших медучреждений: никто из больных здесь не смеется, не рассказывает забавных историй. Каждый погружен в свои думы.
И в то же время ни в одном другом лечебном заведении не встретишь такой внимательности со стороны медсестер и заботливости нянечек о своих подопечных. Все стараются по возможности хоть как-то поддержать их. Но нервная система самих медиков "сгорает" здесь раньше срока. Сколько добра Стрелецкой больнице сделала бывший главный врач Татьяна Митрофановна Золотых, но, отработав 12 лет, попросила перевести ее в другое лечебное учреждение: нервная система больше не выдерживала. Врач призван лечить людей и делать их здоровыми, а не провожать их еженедельно в иной мир.
Конечно, он не виновен в этом, и никто из родственников его не упрекает: все морально подготовились к неизбежному финалу, но у самого-то сердце на части рвется!
Цель паллиативной медицины - не удлинить жизнь, но повысить качество ее в оставшееся время - будь то дни, недели или месяцы, скрасить их, облегчить страдания. К сожалению, сегодня никто не знает, сколько в Воронежской области и самом Воронеже больных, которым нужна паллиативная помощь.
Информация о них отрывочна. Родственники одних пациентов не хотят отвозить их в медучреждения, поскольку уверены, что там они будут оставлены на произвол судьбы. Родственники других предпочитают делать им инъекции дома. Хотя только врач со специальной подготовкой способен определить, какой препарат лучше снимет боль при том или ином диагнозе. Ведь, кроме онкологии, XXI век преподносит все больше неизлечимых заболеваний.
Добавим к этому, что ряд необходимых манипуляций - кишечный анастомоз, трахеостомия, зондовое питание, радиотерапия - могут быть проведены только в условиях стационара. Что касается психологической, социальной, духовной поддержки, то здесь она тоже может быть оказана незамедлительно.
Обратим внимание на еще один момент. У родственников, ухаживающих в домашних условиях за тяжелобольным человеком, психосоциальная выдержка тоже не беспредельна. Неделю, месяц, несколько месяцев не каждый способен наблюдать мучения родного тебе человека. Нужен хотя бы кратковременный отдых, и в этом может помочь специализированное медучреждение. Но, естественно, никакого давления на родственников или самого больного не допускается: все зависит от их воли. Если же пациент одинок, то ему дома вообще невозможно оставаться.
Многим памятен драматический случай в 2013 году в одном из районов Воронежской области: старая женщина, не выдержав мучений, попросила соседа убить ее.
В той или иной мере паллиативная помощь оказывалась и в советской медицине, и в российской, но законные ее основания были определены в 2011 году в Федеральном законе РФ N 323 "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации". Теперь она входит в систему госгарантий отдельным видом помощи. Следует сказать, что, кроме России, ни в одной стране мира нет закона, который бы устанавливал принципы и определял методологию паллиативной медицины. Быть может, теперь организаторы здравоохранения на законном основании смогут уделять больше внимания тем, у кого оказался "прогнозируемый неблагоприятный исход".
- В прошлом году наш бюджет составлял 12500 тысяч рублей, - сказал мне главный врач стрелецкой больницы Сергей Авдеев, - а в этом году он уже будет 15500 тысяч рублей.
Сергей Васильевич занял свой пост только в начале нынешнего года, но уже строит планы по развитию. Больница двухэтажная, тем не менее, начали работы по монтажу грузового лифта на второй этаж: весной, летом и в теплые осенние дни будут вывозить неходячих пациентов на свежий воздух.
Больше всего радуется этому работающая здесь со дня открытия больницы старшая медсестра Зинаида Семенова:
- Мы лишь с горечью наблюдали дополнительные мучения людей, которые даже в жаркие дни не могли покинуть палаты. Теперь без проблем сможем выкатывать их во двор.
В противовес принятому в России закону в некоторых якобы продвинутых европейских странах приняли закон об эвтаназии, то есть добровольном уходе человека из жизни. Метастазы в коре головного мозга или на позвоночнике вызывают такие дикие боли, что человек, не контролируя свои действия, просит лишить его жизни. Теперь европейские врачи на законном основании смогут это делать.
Кстати сказать, и многие наши соотечественники разделяют подобную точку зрения: зачем заставлять человека мучиться, если ему невозможно помочь?
Журналист "Коммуны" задал этот вопрос Георгию Новикову.
- Категорически против эвтаназии. Может ли врач, совершивший ее, называться после этого врачом? Для того чтобы у человека отнять жизнь, надо сначала всеми силами пытаться облегчить ее. Да, каждый из нас имеет право сделать собственный выбор, но ассистенция врача в отнимании жизни абсолютно не нужна. Я 28 лет работаю в онкологии и только однажды был свидетелем того, как одна из больных решительно прервала свою жизнь. Но теперь, в соответствии с законом, можно организовать помощь любому страдающему человеку. Если этого не будет делаться, то виновны станут равнодушие и нераспорядительность, которых у нас еще немало.
К несчастью, неизлечимые болезни захватывают не только взрослых, но и детей. Крохи, едва начавшие свой путь на этом свете, наказываются судьбой врожденными или приобретенными неизлечимыми болезнями. В борьбе с ними вынуждены признавать свои поражения и ведущие специалисты российской медицины. Принятый три года назад закон дал толчок открытию на базе воронежской областной детской клинической больницы N 2 паллиативного отделения для больных ребятишек. Один из старых корпусов капитально отремонтировали и оформили с таким тщанием и выдумкой, что жить бы в нем малышне и не болеть. Увы, пока наоборот выходит: десять коек отделения никогда не пустуют. Неизлечимые болезни уносят детей в иной мир, и нам остается лишь горько сознавать такую жестокость жизни и по возможности помочь им в последние ее дни.
Источник: газета "Коммуна" N 24 (26240), 18.02.2014г.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2014