К 25-летию окончания выполнения советскими войсками боевых задач в Афганистане
В течение десяти лет – с осени 1981 года по осень 1991 года - я трижды побывал в Афганистане, проведя в стране в общей сложности пять лет, девять месяцев и двадцать дней.
Алексей Зимовец
1.
В июле 1979 года я с семьей проводил очередной отпуск у родителей в родных воронежских краях, на прекрасном нашем Битюге.
Однако спокойный отдых нарушила телеграмма из Алма-Аты с рекомендацией мне пройти медицинскую комиссию на предмет дальнейшей службы «в стране с сухим, жарким климатом». Комиссию я прошел, получил заключение, что годен.
4 июля ушел из жизни мой отец, Тимофей Моисеевич, ветеран и инвалид Великой Отечественной войны. Дали знать фронтовые раны солдата.
После отпуска я вернулся в Караганду, где служил в должности заместителя начальника Особого отдела дивизии.
Мне было не привыкать к внезапным ночным звонкам. Но один из них - глубокой августовской ночью - был необычным. Меня попросили позвонить из Управления по ВЧ. Шел первый час ночи. Я вызвал служебную машину. Вопрос "зачем?" сидел в голове всю дорогу. Позвонил в Алма-Ату. Начальник Особого отдела округа, задав несколько вопросов по службе и получив ответы, после некоторой паузы сказал: "Был звонок из Центрального аппарата. Просили подобрать кандидатуру грамотного сотрудника из числа руководителей дивизионного звена и направить в Москву. Выбор пал на тебя".
Я спросил, есть ли у меня время посоветоваться с женой? Генерал ответил, что времени практически нет. А на сборы - два дня. И я дал согласие.
Вернулся на квартиру в третьем часу ночи. Жена Вера не спала и, конечно, встретила известие со слезами.
Это была ночь с пятницы на субботу. Дети мирно спали. Сыну Владимиру было двенадцать, а дочери Инне - семь лет. А в понедельник я уже был в Москве, на Лубянке, в здании КГБ СССР.
Было уже ясно, что предстоит служба в Афганистане. И для подготовки к ней я был направлен в Высшую Краснознаменную школу КГБ СССР им. Ф.Э. Дзержинского.
Годы учебы я вспоминаю с особой теплотой и глубокой благодарностью к нашим наставникам из КГБ, Институтов АН СССР, МИДа, других ведомств. Они делились с нами своими знаниями, опытом работы в Афганистане, где в ту пору шла война.
Перед выпуском с нашей группой встретился председатель КГБ СССР Ю.А. Андропов. Он в непринужденной, доброжелательной обстановке просто и понятно разъяснил важность и значение нашей предстоящей миссии в Афганистане.
В Кабуле я получил назначение в провинцию Пактия, по месту дислокации Третьего армейского корпуса Вооруженных сил ДРА на должность старшего офицера связи - советника отдела военной контрразведки этого корпуса. Советником отдела военной контрразведки 12-й пехотной дивизии, которая дислоцировалась в городе Гардезе, административном центре провинции Пактия, был назначен мой коллега Халим Хасьянович Менюшев.
15 сентября 1981 года мы с Менюшевым вылетели в Гардез.
Войска Третьего армейского корпуса состояли из трех пехотных дивизий: 12-я (г.Гардез) - советник Х.Х.Менюшев, 14-я (г.Газни) - советник Р.В. Вартанян, 25-я (Хост) - советник Е.И. Польщиков. Отдельный пехотный полк дислоцировался в местечке Джаджи, на границе с Пакистаном. Отдельный артполк размещался в местечке Чамкани и отдельная танковая бригада - в местечке Мукур.
Задачами этих войск было ведение боевых действий против банд формирований, расширение сфер влияния государственной власти, выявление и уничтожение бандгрупп на основных караванных маршрутах.
В этих целях войска корпуса практически ежемесячно совместно с подразделениями 40-й армии и самостоятельно проводили плановые боевые операции.
В условиях реальной войны упор приходилось делать на контрразведку, так как бандформирования предпринимали активные попытки внедрения в войска и органы безопасности Афганистана своей агентуры.
Мы довольно быстро привыкли к напряженной обстановке и уже не вздрагивали от ночной перестрелки на улице и свист мин нас не особенно пугал. Жизнь проходила однообразно. Выезжать за пределы городка практически не приходилось. Народная власть контролировала в провинции сравнительно небольшую территорию. В Кабул можно было попасть только на вертолетах или на самолете местной авиакомпании "Бахтар".
Начальство иногда разрешало короткие поездки к нам наших жен. В начале декабря 1981 года я получил сообщение, что в Кабул прилетает моя жена. Радости моей не было предела. На следующий день в Кабульском аэропорту я встретил жену. Разместились мы с ней в гостинице.
Но уже через двое суток мне было приказано убыть в Гардез, и я убыл. В виде исключения - с женой. Она прожила в Гардезе три недели.
В январе 1982 года резко обострилась обстановка в уезде Чамкани в провинции Пактия, где дислоцировались отдельные подразделения частей Третьего афганского армейского корпуса. Из Кабула в Гардез на двух вертолетах Ми-17 афганских ВВС прибыла группа советских специалистов из аппарата Главного военного советника во главе с генерал-лейтенантом Шкидченко. На следующий день вместе с группой управления и несколькими товарищами из Кабула вылетели в уезд Чамкани. Этот перелет останется в моей памяти навсегда. Летели в условиях обильного снегопада; видимость - практически нулевая.
Я поразился мастерству пилота, который вел машину по складкам местности, виртуозно огибая вершины сопок и гор.
При подлете к месту мы обрадовались: снегопад прекратился. Но мы попали под сильный обстрел с укрепленных позиций душманов, расположенных на горных вершинах.
Обстрел велся из крупнокалиберных пулеметов ДШК. Наш пилот дважды, словно бомбардировщик, заходил на огневую точку, выпуская при этом несколько нурс ов (неуправляемых реактивных снарядов). Конечно, об обычной посадке не могло быть и речи. Командир экипажа крикнул: "Покидать вертолет с зависания!".
Из вертолета был быстро выброшен с высоты до двух метров груз (в основном боеприпасы и продовольствие), затем и мы также покинули борт. Под свист пуль каждый из нас очень быстро нашел "свое укрытие" в складках местности. Затем перебрались в расположение гарнизона.
Я уже упоминал о генерал-лейтенанте Шкидченко. На следующий день он улетел от нас в Кабул, а когда возвращался снова в Чамкани, его вертолет был сбит и все летевшие в нем погибли. На войне без потерь не бывает, и человек не способен предугадать, где и когда его подстерегут ранение или смерть… 12 октября 1982 года я убыл на Родину. В Москве отчитался начальству и получил новое назначение в Брест.
2.
В сентябре 1984 года от руководства поступило предложение подготовится к следующей командировке в Афганистан. В нашем ведомстве в таком случае приказов не отдавали, а делали предложения, от которых отказываться было не принято.
11 сентября 1984 года был уже в Кабуле. Получил назначение на должность советника Отдела военной контрразведки по военноучебным заведениям. Важнейшей задачей отдела являлось ограждение военно-учебных заведений от диверсионных и террористических акций противника.
Ознакомившись с обстановкой на объектах и в их окружении, совместно с руководством отдела я тщательно отработал систему контрразведывательных мер, предусматривавших, прежде всего, создание надежного негласного аппарата и расстановку оперативных средств на основных каналах проникновения в войска агентуры противника.
Я убедился, что оперативные возможности моих новых афганских коллег, уровень специальной подготовки руководящего и оперативного состава значительно вырос. Они уже умели скрупулезно, со знанием дела, глубоко оценивать обстановку на объектах, уделяли больше внимания обучению негласного аппарата практике конспирации, анализу, оценке и перепроверке получаемой информации.
В мае 1986 года в Афганистане произошла смена политического руководства.
Очередная моя командировка в Афганистан подошла к концу в сентябре 1987 года.
После недельного пребывания в Москве получил назначение в Горький на должность руководителя Особого отдела армейского корпуса.
3.
В конце декабря 1989 года в моем служебном кабинете раздался телефонный звонок по аппарату ВЧ. Звонили из Москвы. Начальство. Голос на другом конце провода без обиняков спросил: "Не хотелось бы вам, Алексей Тимофеевич, еще раз слетать в Афганистан?"
Предложение для меня явилось полной неожиданностью, тем более что официально советские войска были выведены из Афганистана еще в феврале. Ответил уклончиво, мол, если острой необходимости нет, то не хотелось бы вновь туда отправляться.
На следующий день вновь зазвонил телефон и тот же московский голос сообщил, что такая необходимость есть.
Как мог, я подготовил близких к новой разлуке. Мы вместе встретили Новый год - наш любимый праздник.
2 января 1990 года я был в Москве, а тринадцатого - уже в Кабуле.
Нас, советских контрразведчиков в Афганистане, тогда уже можно было по пальцам руки пересчитать. Я получил назначение на должность советника начальника Управления собственной безопасности МГБ Афганистана.
Обстановка в Кабуле была очень напряженная, противник подвергал город массированному обстрелу реактивными снарядами.
Динамика работы советника в этот период, характер решавшихся задач, их уровень и глубина, высочайшая ответственность обусловливали постоянные выезды, а вернее сказать, вылеты в командировки.
География таких командировок была весьма обширна - от Джелалабада до Герата.
Полеты с Первым лицом осуществлялись на транспортном самолете Ан-26, как правило, в ночное время и с выключенными бортовыми огнями. С советской стороны на борту находились руководитель Представительства КГБ СССР при органах безопасности Афганистана генерал-лейтенант Валентин Алексеевич Ревин; мой непосредственный начальник, полковник Михаил Васильевич Стрельников и автор этих строк.
С афганской стороны президента Наджибуллу сопровождали десять гвардейцев из его личной охраны и начальник Управления личной охраны - родной брат Наджибуллы Ахмадзай.
Расскажу об одной из таких командировок в провинцию Нангархар.
С аэродрома Кабула мы вылетели в 22 часа. Полет проходил без бортовых огней. Управлял машиной генерал-майор ВВС Афганистана. В полете провели сорок минут.
При подлете к Джелалабаду, центру провинции Нангархар, самолет подвергся массированному обстрелу из средств ПВО. Душманы стреляли наудачу, на гул самолета. Снаряды и трассирующие пули прошивали небо совсем близко от самолета, но, к счастью, прямых попаданий не оказалось. Самолет пошел на снижение, земля быстро приближалась.
Командир для ориентировки попросил аэродромную службу осветить взлетно-посадочную полосу. Фонари были включены на 30 секунд. Самолет снижался в полной темноте до 50-метровой высоты, что говорит о высоком мастерстве афганского пилота. Взлетно-посадочную полосу полностью осветили в момент, когда самолет находился на 30-метровой высоте.
Короткая пробежка и - все! Аэродромное освещение было снова выключено...
В октябре 1991 года моя "неожиданная" командировка в Афганистан закончилась, и я получил назначение снова в город Горький (Нижний Новгород).
4.
Часто задаю себе вопрос: "Что лично мне дал Афганистан?" И мысленно отвечаю: очень многое! Несмотря на подстерегавшую на каждом шагу опасность, считаю эти годы лучшими в моей жизни. Я ощущал себя нужным, представителем великого Советского Союза, был востребован.
В боевой обстановке Афганистан научил меня более основательно разбираться в людях. На войне ведь сразу видно, кто чего стоит. Это была проверка каждого на прочность.
С большой теплотой вспоминаю своих руководителей, коллег. Со многими поддерживаю отношения и поныне.
Афганистан заставил меня поверить в Судьбу. За более чем пятилетний срок моего пребывания там я не раз был на грани жизни и смерти, но Бог каждый раз отводил беду. За это я благодарен Судьбе и, конечно, жене Вере Егоровне, которая, переживая за меня, твердо верила в мое благополучное возвращение.
Алексей Зимовец (слева) со своим афганским коллегой
Биографическая справка
Зимовец Алексей Тимофеевич, полковник ФСБ России в отставке. Родился в 1941г. в селе Коршево Бобровского района Воронежской области.
С отличием окончил Горьковское военное училище связи, юридический факультет ВГ У, факультет подготовки руководящих кадров ВК Ш КГ Б СССР им. Ф.Э.Дзержинского со знанием персидского языка.
В органах госбезопасности - с 1972г.
В командировки в ДРА направлялся трижды: сентябрь 1981г.- октябрь 1982г.; сентябрь 1984г. - август 1987г.; январь 1990г.- октябрь 1991г.
Награды советские государственные: медаль "За боевые заслуги", орден Красной Звезды; афганские государственные - ордена Дружбы народов, "Звезда" III степени, "За храбрость" и др.
< С 1993 года проживает в Воронеже.
Источник: газета "Воронежская неделя" N 7 (2148), 12.02.2014г.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2014