На околице села Лиски появился мемориал местным жителям, расстрелянным в годы войны мадьярами и немцами
Николай Кардашов
Лискинский район, Воронежская область
Абрамка - так с давних времен называли старожилы села Лиски огромный лог со звонкоголосою криницею, подступавший к селу с поля. И не думал - не гадал люд сельский, что в лето 42-го не соловьиной трелью наполнится до самых краев Абрамка, а пулеметными очередями, гарью пороховой да предсмертными криками женщин, стариков и детишек.
…Июль 1942-го. Немецкие танки под гогот спешащей за ними пехоты, прорвав оборону у Острогожска и Коротояка, уткнулись хищными стволами в правый берег Дона за окраинными улочками сел Лиски и Залужное.
Не удалось фашистам с ходу взять непокорную станцию Лиски и город с говорящим именем Свобода при ней. И тогда, чтобы в спины захватчиков не дышал русский гнев, объявили они Лиски и Залужное прифронтовой зоной. Прифронтовая – значит безлюдная...
Вспоминает Алексей Синельников, бывший партизанский орленок-связной:
«Двенадцать лет мне в то лето было. В конце июля вслед за немецкими мотоциклистами пошли по улицам автоматчики. Из домов женщин с детками малыми да немощных стариков выгоняют, прикладами в колонны заталкивают. Погнали через Никольскую гору на дорогу, ведущую в Ковалева. По бокам - всадники на огромных лошадях. Плач над колонной стоит, пыль и жара несусветные. Некоторые женщины кинулись из Никольского родника воды детишкам набрать, так изверги автоматными очередями их остановили. Воду по дороге пили из копытных следов, оставшихся на обочине. К сумеркам втянулась изможденная колонна в Ковалево. Согнали немцы нас в кучу на площади - здесь ночевать будете. Женщины, кто помоложе, засобирались в село наше вернуться, чтобы еды и одежду детям прихватить: к утру надеялись обернуться.
Пошла с ними и наша соседка, тетя Маруся. Она уже на сносях была, вот-вот родить должна. Но никто из женщин так и не вернулся к утру. Прибежали плачущие детишки, рассказали, что всех их в Абрамке расстреляли немцы. И тетю Марусю тоже... А из ямы расстрельной крик ребенка родившегося они слышали...»
А вот что вспоминает еще один очевидец.
Ольга Дмитриевна Тютюнникова, сидя на крыльце, вязала шерстяные варежки, когда услышала с улицы плач сыночка Василия. Рослый мадьяр, схватив ребенка, тащил его к Абрамке, снимая с плеча винтовку. Бросившись на крик, женщина стала умолять изверга обменять сына на варежки. Так варежки и спасли сына.
Учительница Лисянской СОШ Татьяна Закотельникова, которая вместе с мамой Верой Николаевной Стародубцевой занималась трагедией Абрамки, рассказала и о таких драматических эпизодах:
- Нашей землячке Марии Сергеевне Милькиной было в ту пору 16 лет, когда она вместе с мамой и другими женщинами и детьми вернулись в Лиски из Ковалево, чтобы взять провианта и одежду. Мадьяры всех арестовали и повели в Абрамку, заставили копать яму. Сначала расстреляли женщин. Потом на край расстрельной ямы поставили и семерых детишек вместе с Машей. Но начался обстрел, и расстрелять детей изверги не успели. На ночь закрыли в хате, а утром выдали пропуска и заставили вернуться в Ковалево. Не успели детишки отбежать за околицу, как по ним открыли огонь из пулеметов. Слава Богу, никого не убили. А Маша Милькина, оставшись без мамы, одна воспитывала пятерых своих сестричек и братиков... Другой землячке, Евдокии Жижелевой, в августе 42-го было всего 4 годика. Мама пришла с ней в село и, оставив ребенка у железнодорожной насыпи, направилась в избу, чтобы взять картошки. Мадьяры схватили ее и тоже расстреляли в Абрамке. Девочка росла одна, потом уехала в Украину. В прошлом году группа учителей Лисянской школы по приглашению земляка, Владыки Арсения, гостила в Святогорске, в Святогорской Свято-Успенской лавре. И неожиданно встретили там Евдокию Савичну Жижелеву, которая, узнав о земляках, пришла встретиться с ними и передала всю свою пенсию, чтобы в Лавре помянули ее расстрелянную в Абрамке маму и всех лисянских детей и женщин.
Недавно стараниями Владыки Арсения расстрельное место в Абрамке превратилось в величественный мемориал памяти об убиенных земляках.
- Черный облицовочный мрамор, - рассказывает настоятель местного храма отец Андрей, - привозили из Украины. Селяне, узнав, что здесь возводится памятник расстрелянным жителям Лисок, сами приходили и предлагали свою помощь. Очень хорошо помогли техникой и материалами специалисты компании "ЭкоНива" при прокладке в Абрамку дороги и возведении каменной часовни, которую возводили рядом с родником мастера из Лавры.
Светит теперь мемориал в Абрамке ликами и именами расстрелянных. С черного мрамора скорби слезами черными стекают капли росы.
...Узнал о расстрельном яре столичный учитель с лискинскими родовыми корнями Виктор Кучерявенко. Вместе со своими московскими школьниками выковал из стали памятник-символ для похороненных в Абрамке. "Древом жизни" его нарек. Девяносто листочков-свечек в его ветвях - пока столько имен убитых назвала Абрамка. Но не всех еще назвала... И надломленная веточка с нераспустившимся бутоном на скорбном древе символизирует оборванную жизнь только что народившегося младенца.
В корнях дерева корчится фашистская свастика - жизнь с ее спутником добром сильнее смерти оказалась...
Земля печаль свою вечно хранит. Фото Николая Кардашова
Источник: газета "Коммуна" N 2 (26218), 10.01.2014г.
Чтобы оставить комментарий, необходимо войти или зарегистрироваться.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2014