24.03.15
Каверзное слово - "Воронеж"
Взгляд в историю
Павел Попов,
кандидат исторических наук
(Продолжение. Начало в NN16-18, 20-29)
В 1962 году историк А.В. Кожемякин продолжил искусственное филологическое теоретизирование, указав, как звучит двухкорневое выражение «лесная защита» в двух ветвях мордовского языка: "вирьнеже", "вирюнежет". Вроде бы похоже на "Воронеж". Но и такие версии сразу отпадают, если перевести их в плоскость реальной топонимии. Нет ни одного аналога. При стыковке корней второй корень обычно указывает вид географического объекта: вода, река, озеро, гора, город и т. д. (например, Кара-су – по-тюркски черная вода), но никак не социально-политическое понятие типа "защита".
По мысли историка-краеведа А.М. Аббасова, "Воронеж" - искажение от "Воронега", где "вор" - забытое значение слова "ограда", а "онега" - "вода", "река". Все вместе - "ограда водой", связанная с междуречьем Воронеж - Дон. Очень дельное наблюдение насчет защитной роли междуречья. Но опять не бывающая в реальности конструкция, ибо в ней на первом месте не природный, а социальный признак. К тому же читается наоборот: "оградная вода". Если же предположить, что слово "ограда" имело только природно-географическое содержание, тогда смысл топонима теряется: любая река "ограждает" любое побережье…
А.М. Аббасов в качестве аналога использовал суждение академика Б.А. Рыбакова о реке Ворскол. Тот делил название на корни "вор-скол" в смысле "ограда сколотов", то есть племен скифского времени. Но такой исторический наворот гораздо хуже, чем у воронежского краеведа, - он полностью оторван от географических и лингвистических реалий. Совсем отсутствует обозначение природного объекта...
Недавно на сайте воронежского общественного движения "Вантит" была выставлена идея Юрия Струкова: может, названия рек Ворона и Воронеж повелись с эпохи бронзы (III - I тысячелетия до новой эры!) от имени бога всех мировых вод - Варуна? Много интересных археологических выкладок. Но остаются без ответа главные необходимые вопросы. Как славяне могли узнать и перенять столь давние названия рек? И зачем добавили завершение "еж"?..
И ни одна из версий не учитывает существование Воронежа не как реки, а как природно-исторической области.
Воронежцы должны быть благодарны всем, кто работал или работает над этой темой. Однако столичным составителям новых словарей пришлось вновь уповать на давние мысли И.И. Срезневского или М. Фасмера или А.И. Попова, не делая вразумительного вывода.
Остался в ходу словарь В.П. Нерознака (1983), переиздан старый словарь В.А. Никонова (1966), и в обоих опять упоминается Фасмер. "Воронеж" - возможно, от чегото вороного, но непонятно, от чего, и особенно неясен... формант "еж".
Парадоксально, но осознаешь, что "роковой" для понимания или непонимания слова "Воронеж" становится его завершающая часть. "Неж" или "еж" и что это значит - камень преткновения, который не позволяет четко вычленить корень! Но, зациклившись на лингвистических аналогиях, не изучив местность, ее природу, - тоже не определишь корень и не вычленишь "неж" или "еж": замкнутый круг!
Отдадим должное Г.П. Смолицкой и ее единомышленникам: они уверенно называют суффиксами частицу "еж", которую встречаем в очень многих подобных гидронимах: Трубеж, Любеж, Иневеж, Ремеж, Фатеж и прочих и прочих... Так давайте посмотрим, что значило "еж", а точнее, и все другие суффиксы, употребленные в древности в слове "Воронеж", - "ож", "аж", "яж", если мы уже поняли, что именно было вороным в природе...
Такое простое и сложное "еж"
Между прочим, "камень преткновения" расшифровывается не в научных трудах, а в подробных изданиях по русской грамматике. Такие суффиксы существуют доныне и указывают на интенсивность (множественность или основательность) действия. Они подразумевают происхождение существительного от глагола, означающего данное действие. Например: платить - платеж. Правда, суффиксы продуктивны в основном в разговорной речи: вертеть - вертеж, гудеть - гудеж, оживлять - оживляж, подхалимничать - подхалимаж... Но ведь и топонимия - часть живой речи. Многовековая устойчивость суффиксов - это свидетельство и условие того, что они - коренные, очень древние, характерные для славянского этноса.
Попробуем теперь подобрать парный глагол к слову "воронеж", если речь вдруг идет о птицах воронах. Производный от слова "ворона" глагол "воронить" в ироническом значении "зевать" совершенно не имеет отношения к топонимии, а слово "воронировать" не существует и существовать не могло.
Наконец, согласно словарю В.И. Даля, существует глагол "воронить" в смысле чернить. Значит, остается только один возможный случай словообразования: воронить, то есть чернить, - воронеж (воронож, воронаж, вороняж), то есть зачернение, свершившееся чернение.
Развернутое объяснение топонима "Воронеж", с адаптацией к современному языку, должно выглядеть примерно так. Воронеж - основательно зачерненная (затемненная) лесом местность. Или так: местность, основательно покрытая лесом черного цвета. Или: очень протяженная местность со сплошным чернолесьем.
Очевидно, вариация последней гласной указывает, что суффикс если не постоянно, то часто был безударным. Тоже имеем полное соответствие филологической науке.
Давно установлено, что в древнерусском языке ударение вообще не играло большой роли. Например, если последней гласной когда-то была "е", то, став безударной, она закономерно превратилась в "е".
И очень удачно находится множество аналогов с суффиксами интенсивного действия. Первейший из них - летописный топоним Трубеж. Причем такое имя принадлежало и принадлежит не одной, а нескольким рекам.
В бассейне Днепра известно пять Трубежей, в бассейне Оки - два Трубежа! По-старорусски "труба" - протока, рукав реки. Значит, "трубеж" можно перевести просто как "течение", или "устойчивое явление протекания".
Или возьмем известное озеро Сенеж в Подмосковье. Каких только сложных версий не выдвинуто! В.П. Загоровский предполагал связь с именем Всенег. Филологи, далекие от изучения подмосковной природы, усматривали внешнее сходство с финским словом "saynas" ("плотва")...
Сейчас в Интернете какие-то любители вспоминают любимого коня Екатерины II Сенешаля! Но давайте вновь вспомним о простых русских словах. У В.И. Даля "сенить" - бросать сень, то есть заслонять свет, и пример соответствующий: "Берега речки осенены лесами". Не подлежит никакому сомнению, что и озеро Сенеж встарь находилось в лесной чаще.
(Продолжение следует)
Источник: газета "Коммуна", N31 (26420) | Вторник, 24 марта 2015 года
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2015