13.03.15
Каверзное слово - "Воронеж"
Взгляд в историю
Павел Попов,
кандидат исторических наук
(Продолжение. Начало в NN16-18, 20-26)
О правобережной дубраве много писали советские ученые. Лесовод и лесовед М.М. Вересин в 1987 году отмечал, что дуб обыкновенный (он же черешчатый) преобладал на 85 процентов. При этом 75–80 процентов площади приходилось на деревья в возрасте 90-100 лет.
Следовательно, нынешний основной возраст ветеранов - 120-130 лет. Нетрудно подсчитать, что это - прямой результат прекращения сплошной вырубки взрослых деревьев после революции. Все они выросли из молодняка благодаря их охране в советское время… Ни в коем случае нельзя забывать и про левый берег.
Нынешний Усманский бор в работах географов, ботаников и лесоводов обычно предстает как суборь, то есть лес, в котором преобладает сосновая растительность, но есть и лиственная. Сосновые массивы чередуются со смешанными. Все привыкли, что таковым лес был и в предыдущих поколениях. И биологи были немало удивлены, когда я показал им найденный в областном архиве план центральной части Усманского леса. Составленный в 1888 году, он изображает владение купца и мецената С.Л. Кряжова - 24 квартала. Большинство угодий имело признаки крупных вырубок. Однако возле усадьбы Маклок оставался участок леса, который Кряжов и предыдущие владельцы сохраняли в неприкосновенности: это не бор и не суборь, а дубрава.
Подчеркиваю: документ не безнадежно отдаленного для краеведа средневековья, а сравнительно недавнего XIX века. Но, оказывается, науке даже такая документальная фиксация чернолесья не известна, так как изучением Усманского бора занимались не историки, а не работавшие в архивах биологи.
До сих пор на окраинах лесного поселка Маклок наблюдаем остатки дубравы - громадные, не менее чем 200-300-летние дубы, памятники природы. Однако другая территория бывшей Маклокской дубравы занята смешанными лесами, поднявшимися из поросли, и искусственными насаждениями сосны.
Нет сомнений, что левобережные дубравы претерпели огромные утраты еще в Петровское время. Например, в 1700 году стольник Афанасий Захаров выяснил: в районе впадения в реку Усмань реки Девицы, в лесах, отведенных кумпанству Святейшего патриарха, «по обе стороны речки Усмани чернолесье, а в нем дубовый лес и сосновый местами по суходолам рублен». Ныне здесь северо-восточная окраина Воронежского заповедника.
Обратите внимание: хотя росли и дубы, и сосны, все-таки весь массив назван чернолесьем из-за явного преобладания дубов. Для древнеславянского населения ландшафты с такими лесами тоже выглядели "темными", то есть, на языке того времени, "вороными".
Летописные страсти
Посмотрим теперь, каково чернолесье в среднем течении реки Воронеж и в ее верховьях, на территории Липецкой и Тамбовской областей. Главное, и были, и остаются большие леса - в прошлом еще более знаменитые, чем в низовьях. Об этих лесах остались важнейшие сообщения в русских летописях и других средневековых письменных источниках. А через призму летописных сведений о верхнем чернолесье удается увидеть и упоминания о нижнем чернолесье. С летописей и начнем.
Следующие летописные упоминания слова "Воронеж" относятся к 1237 году, к событиям, когда хан Батый начал завоевание Руси. В Никоновской летописи читаем: "Того же лета приидоша от восточныя страны на Рязанскую землю, лесом...". Но рязанские, муромские и пронские князья решили дать бой врагам "и выидоша противу их в Воронож". Потерпев поражение, "бежаша князи во грады своя". В другом списке - не "в Воронож", а "в Воронеж". В Троицкой летописи - "в Вороняж".
На мой взгляд, здесь таится феноменальный и предельно краткий, хотя и косвенный, ответ на вопрос, что же такое Воронеж по своему главному содержанию.
Вчитаемся еще раз: враги пришли на Рязанскую землю лесом, и русские вышли против них в Воронож (не на Воронож) - то есть туда же, в лес. Воронож - та местность, где лес! Более того, в Тверской летописи употреблен топоним Черный лес: "Зимоваша окаанныи Татарове под Черным лесом, и оттоле приидоша безвестно на Рязаньскую землю лесом...".
Не исключено, что в этих фразах сжато представлена территориальная и природно-ландшафтная сущность макротопонима Воронож (Воронеж). Татары стояли под черным лесом (вероятно, в низовьях) и дальше пошли опять лесом - так показана линейная протяженность лесных массивов. Русские вышли в Воронож: скорее всего, это указывает на наибольшую устойчивость во времени топонима "Воронож" в верховьях реки Воронеж. Там, где леса были самыми широкими.
Нашествие Батыя на Рязанскую землю. Миниатюра XVI века
Важно также, что в данном случае летописный Воронож (Воронеж) - опять-таки не город и не река, а более обширный природно-географический объект - локализуется на Рязанской земле без малейшей оговорки. Мы помним, что при описании событий 1177 года об этом не говорится напрямую, что оставляет некоторое поле деятельности для тех историков, которые желали бы (пусть даже бездоказательно) совместить летописный Воронеж с нынешним одноименным украинским поселком. Тот факт, что в 1237 году местность Воронеж находилась в районе нынешней реки Воронеж, уже не может быть подвергнут сомнению никем и никогда.
(Продолжение следует)
Источник: газета "Коммуна", N27 (26416) | Пятница, 13 марта 2015 года
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2015