17.02.15
Каверзное слово - "Воронеж"
Взгляд в историю
Павел Попов,
кандидат исторических наук
(Продолжение. Начало в N16)
«Перенос» или повтор?
В.П.Загоровский верно подметил повтор характерных топонимов на Черниговщине и в Подворонежье. И там, и здесь есть реки Девица, Эсмань (Усмань), Ведуга (Ведога), селения Воронеж и Ромны (Рамонь) и так далее. И нельзя не согласиться, что этот факт уже сам по себе может указывать на направление славянской колонизации. Основной поток расселения шел из бассейна Днепра, с древней земли славян, на восток. Но ученый обошел стороной происхождение большинства названий, ибо их этимология неясна. Это весьма существенно, ибо здесь возникает очень спорный, на мой взгляд, вопрос о так называемом переносе названий.
Почему они "перенесены", если речь, скорее всего, о простых, но забытых географических терминах? Один и тот же народ одинаково, в силу своего языка, называл темные или светлые реки, большие или малые леса, глубокие или мелкие овраги. Например, "рамень" или "раменье" – всего-навсего опушка леса. Это существительное есть в толковом словаре Владимира Даля. Стало быть, опушку леса и на Черниговщине, и на реке Воронеж, и в других регионах называли "рамень", и по этой элементарной причине названия везде повторяются. Современный райцентр Рамонь на реке Воронеж называется так потому, что стоит возле древнеславянского городища Ромень. Однако опушку с остатками городка русские люди, скорее всего, обозначили уже в XVI веке, при организации новой сторожевой службы, не ведая древнего названия здешнего города.
Выразила сомнение в "черниговском происхождении" воронежского слова "Рамонь" и современный авторитетный топонимист Г.П.Смолицкая.
Каков первоначальный смысл топонимов Девица или Усмань? Может быть, это - также географические обозначения, понятные славянам и на новом, и на старом месте, а вовсе не знак привязанности к топонимии покинутой родины?
Воронежский краевед В.А.Прохоров в своих книгах вслед за Загоровским вторил о "переносе" топонимов с Черниговщины. Он пытался даже причислить названия рек Усмань и Девица к ираноязычным, то есть имеющим древнейшие индоевропейские корни. Название "Усмань" объяснялось лишь по его внешней схожести с иранским словом "asman" - "камень". Индоевропейское "dheuina" означает "источник, течение", но очень спорно, что славяне сначала "перенесли" ставшее непонятным слово "девина", а затем превратили его в "девицу". Получаем большие противоречия и в сочетании речевых следов населения, и, главное, в природно-географических особенностях рек: они совершенно игнорируются - вопреки основам топонимики.
Г.П.Смолицкая считает воронежский топоним Девица старорусским и замечает, что в России так иногда называют старицу, дочернюю с основным руслом. Но в двух воронежских Девицах дочерних русел не выявлено. Значит, добавлю: нельзя исключить и прямой смысл слова - девственность, то есть нетронутость, неосвоенность рек. Сначала надо искать в русском топониме русский корень и только в случае неудачи обращаться к иноязычным формам! Непонятное, забытое - еще не значит, что чужое.
Гидронимам, то есть названиям рек, невозможно придать никакого другого смысла, кроме обозначения местности. Поэтому в названных случаях я предложил бы отказаться от понятия "перенос" и говорить о повторе одинаковых природно-географических терминов при перемещении людей, говоривших на одном языке. Логично предположить, что в ряду тех же терминов должны стоять слова "Воронеж" и "Усмань".
Первое упоминание
При разгадке слова "Воронеж" ситуация с письменными источниками - заведомо сложная. Нет первоисточников. Древнейшая летопись - Лаврентьевская - относится к 1377 году, старый список Ипатьевской летописи - к началу XV века. Еще позже, в середине XVI столетия, создана основная часть Никоновской летописи. Однако в основе каждой лежали более древние своды. Их переписывали из века в век.
Слово "Воронеж" (с вариациями последней гласной) впервые упоминается в летописях под 6685 годом "от сотворения мира", то есть, по-новому, под 1177 годом "от рождества Христова". Это было время феодальной раздробленности Руси, когда даже родственники оказались по разные стороны военных лагерей. В 6685 году, "в понедельник Федоровой недели" (первая неделя Великого поста) неподалеку от города Владимира произошла битва между дружинами владимиро-суздальского князя Всеволода Большое Гнездо и рязанского князя Глеба. В дружине Глеба был его шурин Ярополк, он же племянник Всеволода. Победили владимирцы. Глеб попал в плен, Ярополку удалось бежать. Всеволод потребовал от рязанцев, чтобы те выдали беглеца, угрожая им походом на Рязань. И рязанцы сами "изъяли" Ярополка "в Воронеже".
Самая подробная Никоновская летопись сообщает: "…Отбежа бо князь Ярополк Ростиславич в Воронож, и тамо прехожаше от града во град, от многие печали и скорби не ведый себя камо ся дети. И тако шедше в Воронеже, изымаша его...". В Лаврентьевской летописи рязанцы "ехавше в Воронож", в Ипатьевской - "ехавше Воронаж" (в другом списке "ехавше в Вороняж").
Много лет велись острые дискуссии, что же означает применительно к 1177 году слово "Воронеж" - реку, город или же географическую или административную область. С конца XIX века воронежский краевед и священник С.Е.Зверев безуспешно пытался доказать, что в XII веке могло быть Воронежское княжество. Советский профессор В.П.Загоровский утверждал, что "от града во град" - это, конечно, не один город, а "местность с названием "Воронеж", где "имелись многие "грады". Но какой-то один из городов вполне мог именоваться Воронежем.
В последнее время авторитетные ученые-археологи А.З.Винников и А.Т.Синюк, по прочтении летописей, склонились в пользу реки и не исключили одноименный город...
Будем следовать только фактам. Ни в одной летописи не указаны "город Воронеж" или "река Воронеж". Это, конечно, не случайно.
(Продолжение следует).
Источник: газета "Коммуна", N17 (26406) | Вторник, 17 февраля 2015 года
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2015