Осенью 2014 года «Воронежская неделя» рассказала о вышедшей незадолго до того в свет повести Алексея Ряскина "Чучело рыжего кота". Едва успели мы откликнуться, как типографию покинула его новая книга "Мост через переносицу", отрывок из которой предлагаем вашему вниманию.
"Книга писалась легко, весело и с удовольствием. Как, собственно, и должна писаться любая книга", – признается автор. Презентация "Моста через переносицу" состоится 26 февраля, в 15 часов, в Воронежской областной юношеской библиотеке имени Василия Кубанева.
Алексей Ряскин
Вальдимат постучал в дверь квартиры Амалии ровно в десять минут третьего. Никто, естественно, не открыл. Тогда он сел на лестничной площадке этажом выше и стал ждать стука ее каблуков.
Каблуки застучали где-то в районе половины третьего.
— Привет, — сказал Вальдимат.
Амалия вздрогнула.
— Господи, напугал!
Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга, пытаясь угадать — об одном и том же думают или нет?
Амалия впервые заметила, что взгляд Вальдимата напоминает волчий, а Вальдимат, тоже впервые, увидел в ней ростки обычной растерянной девушки, с мутным прошлым и не совсем ясным будущим.
— Пойдем, чего стоять, — прервала она молчание и двинулась к двери.
Обернувшись, отметила: — Ты все-таки протрезвел, да? В квартире пахло Федором. Вальдимат поморщился, но отступать не решился.
— Федор на работе? — спросил он на всякий случай.
— Ага, — крикнула Амалия откуда-то из спальни.
Вальдимат стоял в коридоре, прикидывая в уме, что делать дальше. Может, просто накинуться на нее? Или просто отдать номер телефона и уйти? У каждого варианта были свои плюсы и минусы.
— Пройди сюда, — попросила Амалия.
Вальдимат глубоко вдохнул, как перед прыжком в глубину, и стал снимать ботинки. Три шага до спальни показались тремя километрами. Он уже представлял себе, что она лежит там голая, закинув ноги на спинку дивана, и накручивает на указательный палец руки прядь своих рыжих волос.
Войдя же, увидел, что Амалия поливает цветы на окне.
— Их надо три раза в день поливать, — объяснила она, заметив взгляд Вальдимата.— Влагу очень любят.
Вальдимат глупо покивал, будто понимал, о чем идет речь. Внезапно ему стало ясно, что мечтать и воплощать свою мечту в реальность — совсем не одно и то же, что реализованная или полуреализованная мечта — это даже не продолжение самой мечты, а что-то глупое, инородное, противоречащее изначальному замыслу. Было здорово думать об Амалии и строить на нее фантастические планы, но противно стоять на пороге ее квартиры. Вальдимат почувствовал, что, кажется, сделал глупость, придя сюда.
— Ну? — Амалия посмотрела на него. — Рассказывай.
— Что?
— Откуда ты его знаешь? Где с ним встретился?
Вальдимат понял, что речь идет о том человеке, бывшем любовнике Амалии.
— Да мы, в общем-то, не знакомы. Случайно пересеклись, — нехотя начал вспоминать он. — Вот, кстати, телефон.
И он протянул бумажку. Амалия взяла.
— Он тебе рассказывал что-нибудь про меня?
Вальдимат кивнул и многозначительно промолчал. Она поняла верно.
— Знаешь, это все правда, — сказала она. — Я прожила у него около недели. Не помню уже точно. Здорово было. Я даже так и не спросила, как его зовут. А ты?
Вальдимат тоже не спросил.
— Будешь ему звонить? — насупился он.
— Не знаю. Наверное.
— А зачем?
Вопрос был наглый, но, по мнению Вальдимата, обоснованный. Он как человек, посвященный в интимную связь Амалии, имел право его задать.
— Давай чаю попьем, — предложила она.
Вальдимат согласно кивнул.
Они не успели произнести больше ни одного слова, направленного друг к другу.
Когда Амалия разливала чай, а Вальдимат молча рассматривал ее руки, хлопнула дверь и в квартиру торжественно вошел Федор.
Амалия замерла с чайником, а у Вальдимата нервно дернулась щека.
Федор спокойно посмотрел на них, на кружки с чаем, молча разулся и протопал куда-то в глубь квартиры.
Амалия перевела взгляд на Вальдимата и хотела было что-то сказать, но снова появился Федор. И встал между нею и Вальдиматом.
…Когда Вальдимат понял, что уже лежит на полу, до него дошло, как больно Федор его ударил. Горело где-то в области рта, по подбородку потекло.
Амалия молчала, видимо, предвкушая свой удар. Но Федор не спешил.
Он рассматривал корчившегося на полу Вальдимата, прикидывая, куда бы ударить еще, и полностью игнорировал жену. Похоже, он уже столько раз разукрашивал ее тело гематомами, что ему просто было не интересно. Федор поднял стул, на котором сидел Вальдимат, сел и взял его кружку.
— Не сладкий, — сказал он, отхлебнув.
Амалия подвинула к нему сахарницу.
— А че ж чай-то? — кивнул на кружку Федор. — Я думал, вы тут финьшампань распиваете.
Лежавший на полу Вальдимат начал вставать. Когда его макушка сравнялась со столом, Федор поставил кружку и нанес ему еще несколько упреждающих ударов. Вальдимат снова рухнул.
— Прекрати, — попросила Амалия.— Он просто зашел в гости.
— Зачем? — спросил Федор.
Амалия умоляющее посмотрела на полубессознательного Вальдимата. Видно, мысленно молила его о том, чтобы ни в коем случае не проболтался о записке с номером телефона.
Но Вальдимат был так обескуражен и взволнован сыплющимися на него ударами, что уже и забыл о причине своего прихода в эту квартиру. В его голове крутилось только одно: он боялся, что Федор в приступе ярости выбросит его с балкона и пророчество правого глаза сбудется. Вероятность гибели была близка как никогда. В конце концов, Федор мог просто забить его насмерть, и все, и никакого балкона не надо.
— Так зачем этот шанкроид явился? — повторил вопрос Федор.
Он встал, прошел к холодильнику и достал сыр и масло. (...) Она стояла, как загипнотизированная, словно ожидая разрешения сесть, а Вальдимат барахтался на полу и безуспешно пытался вспомнить, что означает "шанкроид".
Федор намазал масло на булку, положил сверху сыр и стал смотреть на то, как поднимается Вальдимат.
— Давай-давай, соберись! — подбадривал его Федор.
Когда Вальдимат занял более или менее вертикальное положение, Федор положил бутерброд на стол и ударил Вальдимата ногой в живот. Тот вылетел в коридор, успев обрызгать Федора смесью слюны с кровью.
— Вот скотина! — обиделся Федор и нырнул куда-то в глубь квартиры.
Из ванной послышался звук льющейся воды и громкие чертыхания.
Амалия бросилась к корчившемуся Вальдимату и попыталась помочь ему встать. Надо сказать, что Вальдимат, с раннего детства отвыкший от неожиданных ударов ногой в живот, был в жалком состоянии. Его физическое и астральное тела скрутило так, что выпрямить их могла только обильная рвота. Срыгнув на ковер, он кое-как поднялся, оперся о плечо Амалии и побрел по направлению к спасительной двери.
— Куда это вы? — удивился Федор.
В следующее мгновение Вальдимат снова полетел на пол. Следом упала и Амалия. Тайным отделом сознания Вальдимат этому даже обрадовался. Не все ж ему одному отдуваться. Несколько ударов в спину и по ребрам были добавлены Федором для того, чтобы Вальдимат хоть пять минут полежал тихо и дал бы ему спокойно съесть свой бутерброд.
Бил Федор умело, быстро и точно, весь отдаваясь этому увлекательному процессу. У Вальдимата даже тени сомнения не возникло в том, что Федор хоть раз ударил его не в то место, в которое целил. В принципе, таким соседом можно было даже гордиться. Незаурядный все-таки человек. Об этом размышлял Вальдимат, соображая, как заслужить прощение Федора.
— И ведь просил же, — услышал Вальдимат удаляющийся в сторону кухни голос Федора. — Как человека просил: не приходи, плохо дело кончится. Так нет же, чужой бабы захотелось!
Он сел за стол и продолжил пить чай. Кусал бутерброд и, медленно разжевывая, следил за Вальдиматом и Амалией.
— Дурак! — крикнула Амалия. — Он просто зашел!
— Помолчи, — попросил Федор.
Вальдимат тоже хотел сказать что-то в свою защиту, но у него так сильно болели те места, куда бил Федор, что слова путались в голове и никак не складывались в достоверное оправдание.
— Не было ничего! — снова крикнула Амалия.
— Заткнись!!!
Федор закашлялся и грохнул недопитую кружку об пол. Вальдимат приготовился к умерщвлению. И, как оказалось, не напрасно. Федора, похоже, сильно рассердила последняя фраза жены, и он, забыв про недоеденный бутерброд, подбежал к лежавшим и нанес им пару-тройку взрослых ударов.
Видимо, у Амалии уже столько раз "было", что теперешнее ее "не было" не успокаивало Федора, а напротив, раззадоривало.
Не зная о даре Вальдимата видеть правым глазом будущее, Федор бил его по лицу не прицеливаясь и не делая исключений. В результате глаз был основательно поврежден прямым попаданием кулака Федора. Вальдимат взвизгнул.
Раздался телефонный звонок.
— Черт, щас уже машина приедет, — вспомнил о чем-то Федор.
Из кармана штанов он вынул свой мобильник.
— Да. Да, уже собираюсь. Минут через двадцать давай.
Вернул мобильник в карман штанов.
— Я тебя засужу... — вдруг просипел Вальдимат.
Видимо, удары Федора нарушили в его голове какие-то процессы, отвечающие за осторожность и сдержанность. Он вдруг решил, что просто лежать и считать удары - отвратительно. Так как физических сил на отпор в резерве почти не было, он решил стегать Федора моральным кнутом.
— Чево? — не расслышал Федор и присел рядом.
— Загремишь в клетку до конца жизни, — пообещал Вальдимат, тоскливо сплевывая кровавую слюну. — Как рецидивист...
Ответ Федора был лаконичен. Он громко прочистил гортань и смачно харкнул в лицо Вальдимату, причем так сильно, что у того даже голова покачнулась. Встав, Федор прошел в ванную, включил воду и чем-то загремел там.
— Где моя пена? — крикнул он.
Амалия не ответила. Держась за ушибленное плечо, она медленно, неуклюже пыталась подняться на ноги.
Из ванной послышалось бодрое насвистывание. Вальдимат, несмотря на угнетенное состояние, узнал мелодию: "Соловей" Алябьева. Хоть он и был сильно зол на Федора, все же не мог не признать: свистел муж Амалии прекрасно.
Из ванной Федор пошел в спальню. Его щеки и подбородок были украшены зимним слоем пены для бритья. Вернувшись из спальни с полотенцем на плече, он, будто только что вспомнив про Амалию и Вальдимата, еще несколько раз стукнул каждого. Амалия издала какой-то икающий звук и повалилась на спину. Вальдимат встретил новые удары героическим стоном.
Сделав свое дело, Федор опять удалился в ванную.
Удивительно, но он успел побриться, а Амалия и Вальдимат за это время даже не смогли встать на колени. Они бестолково лежали, ощупывая ушибы и прикидывая, есть ли теперь у каждого из них переломанные ребра. Вместо того чтобы спасаться бегством, они лежали и страдали. (...)
Федор направился на кухню. Проходя мимо лежавших, он опять не удержался и ударил каждого. Похоже, это его развлекало.
На кухне Федор достал веник, совок и подмел осколки разбившейся кружки.
— Ты смотри, разутая не ходи, — посоветовал он жене. — А то какой-нибудь мелкий осколок в пятку воткнется. Слышишь?
Не дождавшись ответа, Федор спрятал веник, налил новую кружку чая и сел за стол. Взяв в правую руку нож, он долго размешивал им сахар, неотрывно следя за тем, как бесследно и навсегда растворяются кристаллики.
— Ты на меня заявлять не будешь? — вдруг спросил он у Вальдимата.
Вальдимат посмотрел на него, затем на нож в его руке и молча утер рукавом кровоточащий подбородок.
Федор, будто только сейчас это заметив, отставил чай, взял со стола тряпку и подошел к Вальдимату.
— Ты не обижайся, — посоветовал Федор, вытирая ему кровь с лица. — Я же так, не со зла.
Вальдимат почувствовал, что у него нос зачесался от подступающих слез. Он вдруг понял, что если бы Федор был на него и вправду зол, то просто бы прирезал тем самым ножом, которым минуту назад размешивал сахар в кружке. А так — одни только увечья, ничего серьезного.
— Ты б тоже небось из себя вышел, если б узнал, что я твоей Зинке трубы прочищаю, — доказывал свою правоту Федор.
— Какой Зинке? — не понял Вальдимат.
— Какие трубы?
— В общем, замяли дело? — подвел итог Федор, не желая опускаться до деталей.
— Скотина, ты мне опять плечо вывихнул! — подала голос Амалия, которая к тому моменту уже успела встать.
— Заткнись! — рявкнул Федор.
— Сам заткнись!!!
Федор вскочил и прямо полотенцем шлепнул ее по уху.
— Еще слово скажешь — я вас обоих придушу вот этим вот полотенцем!
Вальдимат тут же возненавидел Амалию за ее несдержанность. Господи, ну пусть помолчит хоть пять минут, пока Федор не остынет! Шансы выбраться живым из этой квартиры снова пошли на убыль.
Но случилось то, чего Вальдимат не ожидал и ожидать никак не мог.
Федор подошел к жене и вдруг резко, безо всякой увертюры впился в нее губами. Да-да, именно впился, по-другому просто не скажешь. Но даже не это было самым странным. Куда больше Вальдимат удивился, когда увидел, что Амалия отвечает взаимностью на его напор. Она обхватила его руками и ногами, и они вместе повалились на пол. У Федора зазвонил телефон.
Он с трудом нащупал вибрирующий в кармане брюк аппарат и разбил о стену. Это навело Вальдимата на мысль о том, что если он тоже издаст какой-то мешающий их соитию звук, и его голову так же играючи разобьют обо что-нибудь из интерьера квартиры. Надо было уходить.
Источник: газета "Воронежская неделя", N 6 (2200), 11-17 февраля 2015 г.