|
20.09.16
Мукомол и просветитель
Поиски и находки | Судьбу героя этой статьи определил тот мартовский день, когда в квартиру его товарища, литератора Николая Астырева, ворвалась с обыском московская полиция
Виталий Черников
Найден и был изъят свёрток с печатными воззваниями к голодающим крестьянам и учащейся молодёжи. А ещё - программа народовольцев. Среди арестованных оказался студент из Борисоглебска Ефим Мягков. Шёл 1892 год. В 1891-м Россию постиг неурожай и острый продовольственный кризис. На значительной территории Черноземья и Среднего Поволжья начался голод. Масштабы его замалчивались - как это не раз бывало прежде и не раз случится потом в стране, знавшей хотя бы подобие свободы слова лишь в короткие периоды. Шила в мешке не утаишь. На помощь голодающим пришли частные лица, прежде всего интеллигенты из либералов и народников. Самоорганизация цвета нации без разрешенья властей виделась непростительной дерзостью. Препятствия, с которыми столкнулись предтечи нынешних волонтёров, сформировали новое поколение радикалов (или тех, кого объявило таковыми начальство). Ефим Дмитриевич Мягков - из этого поколения. В изложении "Воронежской энциклопедии" его биография таинственна. "За участие в студенч. кружках подвергался аресту, состоял под надзором полиции. (БЂ¦) В нач. 1900-х гг. - пред. борисогл. биржевого комта, гласный гор. думы. В 1902-05 успешно занимался мукомольным пр-вом в Харбине. В 190506 основал изд-ва "Колокол" и "Молодая Россия" в М., к-рые выпускали с.-д. и эсеровскую лит. (БЂ¦) В 1916 находился в Сербии как корр. газ. "Русское слово". Это всё - эпизоды жизни одного человека? "Первые годы жизни Клима совпали с годами отчаянной борьбы за свободу и культуру тех немногих людей, которые мужественно и беззащитно поставили себя "между молотом и наковальней", между правительством бездарного потомка талантливой немецкой принцессы и безграмотным народом, отупевшим в рабстве крепостного права. Заслуженно ненавидя власть царя, честные люди заочно, с великой искренностью полюбили "народ" и пошли воскрешать, спасать его. Чтоб легче было любить мужика, его вообразили существом исключительной духовной красоты, украсили венцом невинного страдальца, нимбом святого и оценили его физические муки выше тех моральных мук, которыми жуткая русская действительность щедро награждала лучших людей страны". Купеческий сын Ефим Мягков старше персонажа процитированного романа А.М.Горького "Жизнь Клима Самгина" лет на десять. Те события (и их преломления в спорах близких на веранде), что должны были сохраниться в памяти Клима смутно, личность Ефима сформировали. Его рождение и первые годы жизни совпали со строительством и открытием движения по железной дороге Грязи - Борисоглебск и Борисоглебск - Царицын, стимулировавшим создание промышленных предприятий в городе. Это место к концу века выделится среди русских провинциальных городишек более высоким культурным развитием. Предпосылки были и раньше: здесь, например, имелся принимавший гастролёров театр. Не известно, какие книги читал Ефим в детстве, каковы были его учителя. Самгин ещё не родился, а Мягков уже ходил в гимназию, когда пропагандисты "Земли и воли" ушли в народ, становясь педагогами, писарями, фельдшерами, дровосеками. Затем был раскол: радикалы не видели иного пути, кроме революционного террора, "деревенщики" главной задачей ощущали работу среди крестьян. Власть не видела между теми и другими отличий. Когда радикалы 1 марта 1881 года убили Александра I, Ефим был подростком. Той весной оставил столичный институт, чтобы "осесть на землю", молодой интеллигент Николай Астырев. "Одним из рыцарей позднего народовольчества" назвал его историк литературы Олег Ласунский. Астырев добился в Воронеже места помощника волостного писаря, а затем писаря. Так был собран материал для цикла очерков о крестьянском самоуправлении. В начале 1890-х Астырев в Москве знакомится со студентом Ефимом Мягковым. О том, что случилось потом, рассказывается в книге Леонида Меньщикова "Охрана и революция" (1925 год). В конце марта 1892-го у Николая Астырева собрался кружок литераторов, к которому примкнул и Мягков. Гости Астырева читали брошюру "Всероссийское разорение" и обсуждали способы воздействия на общество и правительство. Кто-то предложил создать подпольную типографию. За квартирой следили филёры; начались аресты. Чем-то юноша из Борисоглебска заинтересовал будущего начальника Московского охранного отделения Сергея Зубатова. Тот и сам в молодости был близок нигилистам. С арестованными он, убеждённый, что понимает их психологию, вёл беседы за чашкой чая. "В результате Мягков подал 10/IV-92 г. "заявление", в котором, признав своё знакомство с Николаевым, Астыревым и другими, он объяснил ещё: "поведение Астырева считаю возмутительным. На квартире Ковригиной не былБЂ¦ Держусь принципов либерализма, не принимая участия в событиях текущей жизниБЂ¦". Зубатов наверняка ждал более подробных показаний. Меньщиков намекает на то, что к лету Мягков для такого разговора созрел. Возможно, он пытался перехитрить жандармов, приуменьшая свою роль в кружке. "В течение 1892 г. шла интенсивная работа по объединению народнических групп Москвы и Петербурга, - сообщается в коллективной монографии "Книга в России, 1881-1895". - С этой целью из Москвы приезжал Е.Д.Мягков, представлявший организации студентов Петровской академии и университета. Он привёз с собой отпечатанные на гектографе листовки и брошюрыБЂ¦". Узнали ли о той поездке в Охранке? Вероятно, арестованный убедительно каялся - и, скорее всего, был не очень искренен. Совпадение: фамилия будущей жены Ефима Мягкова Ольги - в девичестве Балакиревой (по информации директора Борисоглебского историко-художественного музея Юрия Апалькова, дочери костромского купца) - также встретилась мне на страницах "Охраны и революции". Скорее всего, это она - учительница О.Балакирева, участница студенческого кружка, арестованная в апреле 1890-го. При обыске у двадцатилетней учительницы конфисковали статью Плеханова "О свободной торговле" и брошюру Льва Толстого "Церковь и государство". Не знаю, была ли Ольга, осуждённая на год и шесть месяцев, знакома тогда с Ефимом; в списке привлечённых к дознанию упомянут некий И.Мягков - родственник? Краевед Владимир Самошкин в своей датированной 1997 годом статье сообщает, что Мягков в конце 1890-го (думаю, дата неверна, а речь идёт о событиях 1892-го) попал на три года в тюрьму и затем был выслан в Борисоглебск, под гласный, а с 1895-го - под негласный полицейский надзор: продолжался тот вплоть до февраля 1917-го.
Ефим Дмитриевич Мягков. Фото из фондов Борисоглебского историко-художественного музея
В мельканьи дат не разглядеть лица. Я пытаюсь сложить биографию человека из "осколков": беглых упоминаний в старых книгах и малотиражных монографиях. Даже если мой герой упомянут в мемуарах - понять, каким человеком он был, невозможно. Из борисоглебского музея мне прислали цифровую копию старой фотографии. На ней - молодой Мягков. Её автор Иван Нежельский открыл своё фотозаведение в 1888-м. Значит, снимок сделан не раньше этого года.
(Продолжение следует).
Источник: газета "Коммуна", Б„–75 (26615) | Вторник, 20 сентября 2016 года
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2016
|