К содержанию 1, 18.1.1998

Борис Иванов

СЛУЧАЙ ОБРАТНОЙ СВЯЗИ
(научно-фантастический рассказ)

Экспериментатор отвернулся, дожевывая всухомятку гамбургер. Его не устраивал компонент святости в женской красоте. И вообще он недолюбливал свою ассистенку за элементы юродивости в поведении. Но с аппаратурой она ладила на "все сто" -- чего не отнять, того не отнять...

-- Остались трое, -- доложила девушка. Если перенесем на завтра, думаю, уже никто не придет. Каникулы начались. Весь кампус стоит пустой...

-- Еле наскребаем статистику. А военные -- не благотворительная организация... С какой бы радостью я послал бы к чертовой матери всю эту тему, если бы не эти три случая положительных результатов у Тодора... Хотя я не верю им ни на грош...

-- У Тодора был талант... -- в сторону сказала девушка...

-- Тодору хорошо -- заключил контракт с Пятью Углами, сам сел в дурдом благополучно, а мы тут -- отдувайся за него... Приглашай следующего...

-- Доброволец три-двадцать, -- доложила медсестра, кладя на стол личный файл испытуемого.

Тот был высок, добродушен и светел физиономией.

-- Итак, -- сказал Экспериментатор. -- Вы тут ознакомились с нашей текстовочкой?

-- Да, ответил Три-Двадцать. Вы изучаете обратные связи. Между мозгом... э... между сознанием человека и магнитосферой Земли...

-- Системы Земля-Солнце, если быть точнее... Еще Чижевский -- был такой русский -- показал, что прямая связь есть... Ну -- солнечные циклы влияют на поведение масс людей, их восприимчивость к заболеваниям, на социальное поведение...

-- Да, я читал об этом... Я очень интересуюсь этим вопросом -- потому и пришел по вашему обьявлению... Я ведь не из здешних студентов... Иногда мне кажется...

-- Вот и прекрасно. Вы помните, что получили две сотни за расписку о неразглашении?

-- Да, деньги мне... -- Ну вот и хорошо -- смотрите сюда. Это датчики солнечной активности. И активности земной магнитосферы... И еще -- разное... Все это в интегрированной форме подается на вот эти осциллографы -- вы слышали о таких приборах?

-- Я работал в... -- Вот и отлично. Все эти показания, суммарно, так сказать, отражаются на экранах в виде вот этих светящихся значков. Вот видите -- одни из них неподвижны, другие, наоборот, следует удерживать на месте.

-- Как?

-- Усилием воли. Вот, вам на голову мы помещаем этот колпак. Это самый маленький ЯМР-томограф в мире. Он будет регистрировать состояние практически каждой группы из десяти-двенадцати клеток вашего мозга. И одну за другой ставить их в отношение обратной связи с показаниями датчиков. Как только такая связь будет достоверно зарегестрирована, положение значка на экране изменится... Вы поняли?

-- Понял. Но что же все-таки я должен делать?

-- Прилагать усилия воли. Не более. А я буду указывать на значки, на которых вы должны сосредотачивать ваше внимание в каждый отдельно взятый момент... Ну, начали?

Через сорок минут, основательно выдохшиеся Экспериментатор и Три-Двадцать обменялись понимающими взглядами. Надкусанный гамбургер черствел в углу стола...

-- Боюсь, что я разочаровал вас, док...

-- Ничего, не вы первый... Впрочем, осталась еще одна серия... Дело в том, что... Что один специалист, одним словом, все-таки думает, что добился кое-чего, пуская в ход гипноз...

-- Я плохо поддаюсь...

-- Ничего -- нам поможет кое какая химия -- вы ведь проходили аллергический тест? Экспериментатор бросил взгляд на медсестру. Та справилась в файле:

-- Противопоказаний нет, доктор.

-- Так вы не против? Не бойтесь, привыкания не наступит... Расслабьтесь, наденьте наушники и слушайте вот это... Вы ведь почти не почувствовали укола, правда?

Еще через полчаса, доктор вздохнул и взял со стола подсохший гамбургер. Листочки салата свешивались с него, как эполеты маршала потерпевшей поражение армии...

-- Вырубайте аппаратуру и введите подопытному кофеин. И посмотрите -- не разбежались ли остальные, двое, расписавшиеся за двести баксов...

Но девушка не ответила. Она завороженно смотрела на экран осциллографа.

-- Он... Он ползет док... Он... Так невозможно! Это время запаздывания. Ведь от нас до Солнца...

Док как ужаленный поскочил к окну. И остолбенел. Небо изменило цвет. Грозным медным сиянием наполнился небосвод. А лик дневного светила, потемнев, словно покрылся угрями... Словно черви на лице покойника торопливо копошились на нем... И все вокруг -- только потом доктор сообразил, что э т о происходило внутри него -- наполнил грозный апокалиптический гул...

-- Сейчас... Сейчас ж-жахнет! -- истерически завопил он. -- Эй, вы! Три-двадцать! Как его там? Медсестра?!!

-- Ларри Питерман, отставной рядовой... -- Ларри Питерман -- немедленно, НЕМЕДЛЕННО, я вам говорю, верните синий курсор на место!!!

-- Есть, сэр, -- не выходя из транса, ответил бывший рядовой. -- Вернуть синий курсор на место...

-- По его личному делу, -- сухо сказала сестра, -- видно... Тут есть пометка. На нем... На той части в которой он служил, испытывали какие-то средства... Потом всех списали с пожизненной пенсией... Очевидно, это повлияло на его способности...

-- Повлияло... Это уникум... Надо быть очень осторожными, девочка... Пять Углов -- это Пять Углов... Или мы миллиардеры, или мы покойники... Никому ни слова... Разгони тех -- к чертовой матери... Скажи, пусть приходят завтра...

Девушка высунулась в приемную и, вежливо извинившись, отпустила тех двоих, что все еще ждали там. Экспериментатор не отходил от окна. Только временами оборачивался на аппаратуру.

Стрелки приборов стали на место. Смолк и этот проклятый внутренний гул. И солнце снова стало уже не жутким, громокипящим шаром, а штатной начищенной медяшкой в голубизне неба.

-- Ну что-ж, остается факт принять как факт, -- Экспериментатор взялся за трубку телефона. Введите ему валиум и потихоньку уложите бай--бай. Пока за ним не приедут... Эй, положите оружие, истеричка!...

Но девушка с лицом, взятым напрокат с иконы и не подумала положить на место потертый "Смит и Вессон". Его ствол уверенно глядел куда-то в солнечное сплетение собеседника.

Экспериментатор сразу почувствовал себя тучным, потным и неуклюжим мужиком с недоеденным гамбургером в одной руке и так и не снятой телефонной трубкой в другой. Трубку он отпустил сразу, гамбургер, подумов, швырнул на пол и обе руки поднял повыше.

-- Вот так, -- сказала ассистентка. -- А теперь не делай резких движений...

Умудряясь не выпускать тяжелый револьвер из руки, она уверенно разодрала пакет с одноразовым шприцом и наполнила его из соответствующей ампулы. Конечно, у руководителя эксперимента были шансы выбить все это хозяйство из рук тоненькой девчушки, а саму ее быстренько развернуть носом в землю, но мешало прошлое. Мешали несколько лет, прожитых в "горячих точках" -- они, эти несколько неважных лет, дали ему знание того, что может сделать с человеком, даже краем его задев, пуля такого калибра. Поэтому он, слегка поморщившись, вытерпел, когда игла шприца нашла его вену, а потом -- когда ассистентка приказала ему сесть -- сел и стал ждать, что будет дальше.

-- А ты, -- девушка обратилась к номеру три--двадцать, -- спи. Пока я не назову тебя по имени. И тогда ты ничего не будешь помнить... А до тех пор -- слушайся меня. Скажи "да"...

-- Да, -- сказал номер три-двадцать.

-- Сечас ты выйдешь со мной,-- сказала девушка скадывая вынутые из приборов кассеты и бумажные ленты в обьемистый эмалированный протвинь и поливая их серной кислотой. -- И мы поедем.В один дом. Тебе там будет хорошо...

Подумав, она сняла с полок и покидала на пол папки с записями. Полила эфиром. Обычным и петролейным -- за неимением лучшего и это сойдет.

-- Тебя там будут учить... Ты много узнаешь... Многое станешь уметь...

Она выбрала подходящую колбу из обычного -- не термостойкого стекла, наполнила ее почти до краев медицинским спиртом. Потом вышла в коридор. Оттуда она вернулась удовлетворенно волоча за собой где-то прихваченную тележку, груженную почти двумя дюжинами собранных по полупустому корпусу огнетушителей.

-- Вот, держи. Погрузишь в машину -- она здесь одна на стоянке. Сам сядешь на переднее сидение -- справа от водителя. Там не заперто... Только помоги сначала подкатить сюда баллоны... Этот -- кислородный... И вон тот...

Она подождала, пока номер три--двадцать выйдет, толкая перед собой тележку с огнетушителями, взяла за плечи блаженно улыбающегося на стуле руководителя, поддтолкнула к другой двери -- запасной, на вдаль уходящую аллею.

-- Иди! -- приказала она. -- И не оборачивайся. Что бы там не вышло... Вот так иди и иди и иди...

Потом она взяла со стола личную папку номера три--двадцать, сунула ее под мышку и поставила колбу со спиртом на электроплитку с открытой спиралью. Включила нагрев. Потом быстро вышла сама. Надо было торопиться...

-- Тебя многому научат, -- сказала она спутнику, трогая машину. И когда ты проснешься, тебе скажут слова... И ты выполнишь их... --И потом -- когда за спиной уже глухо рвануло, стала обьяснять дальше. -- Вот эти... Она взяла с сидения старый журнал и прочитала вслух:

"Счастья! Для всех, даром..."

К содержанию 1, 18.1.1998