Пяти месяцев от роду, он успел утомиться и огрочиться жизнью настолько, что решил добровольно расстаться с ней - и расстался.

Душа его распалась на все четыре стороны.

На четыре - поскольку состояла из четырех частей. Одна часть отлетела в Америку, штат Канзас, к Андрею Пирцу, инженеру - авиастроителю, две части - в некий сельскохозяйственный район центрального нечерноземья, к семейной паре, учительнице и ветеринару, пожелавшим остаться неизвестными широкой публике, а четвертая - ко мне.

Встретились мы в сети на одном из чатов - сначала просто обменивались мнениями о книгах, а потом решили мнения эти сделать достоянием общества, самонадеянно посчитав, что обществу будет интересно.

Насколько нравственно брать псевдоним (некоторые считают - прятаться за псевдонимом)? Насколько нравственно вообще заниматься критикой, поиском соринок в чужом глазу, кодгда в Москве - стройка стоит?

Никто не знает. То есть, обычно действует логика дикаря или царя Додона - когда я съел чужую жену, это хорошо, когда кто-то съел мою - это плохо. Ежели я хочу правду-матку прямо в глаза, то это будет критика литературная, а ежели мне - пашквиль.

Беда, мне кажется, в том, что сейчас нет ни SF-критиков, ни SF-пасквилянтов. Ладно, скажу - мало и тех, и других. Единицы. Для того, чтобы быть критиком, как минимум, нужно знать материал - и не только SF-литературу, но и литературу вообще, нужно уметь сколь-либо сносно писать и, главное, нужно иметь желание писать постоянно.

Чего ради?

Ежели человек умеет писать, он лучше роман напишет. Или программу партии.

Вот и получается, что в основном преобладают этакие обзоры-рецензии:

"Читал такого-то, издано там-то. Содержание такое-то. (Не)понравилось".

Но разве это критика? Какую пользу получит от нее писатель? читатель?

Еще встречаются критики комплиментарные, пишущие по принципу "aut bene, aut nihil". Действительно, круг SF-литераторов узок, к чему портить отношения? Все мы, в сущности, люди неплохие. Кому польза?

Но от подобной позиции тянет мертвечиной. Искусство похоронных дел мастера.

Или можно произвести одного-другого литератора в постоянную групповую мишень, и отличаться в критике так, как нынче покоряют Эверест: прежде восхождения совершали по южному склону, а я - по северному, прежде - летом, а я - осенью. И без кислорода. Милое дело!

Теперь о пасквилянтах.

Уязвить, задеть за живое, да не просто графоманом, борзописцем и вселенской бездарью, а так, чтобы - до дуэли! - это ведь тоже талант. Но не любить кого-либо до такой степени, чтобы посвятить ему свое перо - нужен повод незаурядный. И потом, дуэль, она: чревата. Да и не дуэль, а просто - перо в бок или адскую машинку под дверь.

А вот для чего и псевдоним! Поди, найди тут ножичек!

Так ведь вся радость - чтобы уязвленный мучителя своего знал, иначе зачем огород городить, Амонтильядо, ради всего святого, Монтрезор! и прочая. Другое дело - мелкая пакость, имярек-то у нас алкоголик, гомосек и просто тупица. "Ванька дурак!" - мелом на виртуальной стене. Запросто.

Хотя, за отсутствием больших пакостей, мелкие тоже: докучают.

К нам в "Редкую Птицу" порой разное пишут. В том числе и "наисамейшую критику". Была у нас мысль привести образец, снабдив его соответсвующим комментарием, но и в таком виде она оказалась оскорбительной для "критикуемого", подробности приводились - казалось, либо критик живет с критикуемым на одной лестничной площадке, либо сочиняет. Или просто путает героя с автором.

Нехорошо. Очень.

Правда, бывают и в другую сторону перегибы, обжегшись на молоке, дуют на водку. В самых отвлеченных фразах видят подкопы и наветы. Старые раны тревожат долго: