01.03.12
Cудебный очерк. Мажоры
Каждый год в поздние летние вечера, ближе к ночи, на широких улицах Северного микрорайона Воронежа повторяется одна и та же картина. Издалека слышится вой моторов, звуки клаксонов, и вот уже мимо тебя со скоростью под 100 километров проносятся мощные иномарки. Одна, другая, третья – они пытаются обогнать друг друга и первыми вырваться на Московский проспект. За рулем - молодые люди, рядом с ними нередко девушки, визжащие от восторга. Миг - и автомобили уже скрылись вдали. У случайных прохожих и жителей окрестных домов, вынужденных наблюдать опасное зрелище, каждый раз возникает тревожная мысль: «Не дай бог, если кто-то окажется на пути этих страшных гонок. Почему ГАИ не пресекает смертельные забавы, не знает о них или не хочет знать?»
Сентябрь 2009-го.
Столкновение
В тот день, 5 сентября, жизнь семьи Ивакиных шла как обычно. Накануне решено было предстоящую субботу посвятить заготовке солений и маринадов на зиму. В круговерти будней большая семья нечасто имела возможность собраться вместе, а тут договорились заранее. Александр Николаевич и Марина Анатольевна вместе с четырьмя дочерьми работали споро, подначивая друг друга шутливыми замечаниями. С работой к вечеру управились, и сестры решили сходить в кино. В одиннадцатом часу трое вернулись домой, а старшая, 21-летняя Полина, захотела прокатиться на машине со своим приятелем Романом Козыревым, с которым они работали вместе в концерне "Созвездие".
Потом родители с дочерьми пили чай, и за домашними разговорами время пробежало незаметно. Укладываться спать начали уже в первом часу ночи.
Неожиданно в дверь позвонили.
Александр Николаевич удивился и пошел открывать. На пороге стояла соседка с двумя неизвестными молодыми людьми. Они, чуть замешкавшись, сказали, что работают охранниками в гостинице "Брно", и около часа назад возле гостиницы произошла большая автомобильная авария, в которой побились несколько автомобилей, в том числе "Жигули" десятой модели серебристого цвета. Хозяин автомобиля Роман Козырев сильно пострадал, а девушка, которая была рядом с ним, погибла. Имя девушки пришедшие не назвали, сказали только, что готовы доставить родственников на место происшествия.
Через несколько минут отец и мать Ивакины с дочерью Дарьей уже ехали к центру города.
Уже на подъезде к "Брно", на перекрестке улиц Плехановской и Пушкинской, они увидели толпу людей. Зеваки разглядывали три побитых автомобиля, одним из которых были козыревские "Жигули" десятой модели. Возле нескольких машин ДПС стояли свидетели, а сидевшие внутри милиционеры опрашивали их и записывали показания. Какие-то мужчины с блокнотами в руках осматривали побитые автомобили, громко просили толпившихся отойти в сторону и не мешать работать.
Ивакины быстро подошли к милиционерам, спросили, куда отвезли пострадавших?
- Парня в больницу, погибшую девушку - в морг, - прозвучал равнодушный ответ.
- В какой морг, где ее сумка с документами? - вскрикнул отец, всеми силами души отторгая ужас свершившегося.
- Откуда я знаю, - взглянул на него неприязненно оперативник, отрывая взгляд от бумаги с писаниной. - Ч что, сторожить ее должен? Спросите вон у следователя…
Следователь, сидевший в "уазике", тоже что-то писал и на вопрос Александра Николаевича ответил, что погибшую увезли в морг судебной экспертизы, а где ее сумка с документами он не знает. Потом что-то вспомнил, заглянул под сиденье, из кучи грязной ветоши и валяющихся инструментов достал сумку Полины: "Может быть, эта?" - и протянул отцу. Тот прижал ее к груди: еще совсем недавно она была в руках дочери.
Следующий день, воскресенье, семья провела в ужасе от случившегося и слезах. Отец поехал было в морг, что на улице Ипподромной, но дежурный завернул его: вскрытие будет только в понедельник, тогда и надо приезжать. Приехали, ждали целый день, потому что никто из работников не мог точно сказать, когда оформят документы и можно будет забрать тело Полины.
Дождались, однако одежду, в которой была дочь, не выдали. Где могут быть джинсы и куртка погибшей, никто не знал и искать не хотел. Несчастный отец говорил, что на них могли остаться весьма важные для дела следы, но работники бюро судмедэкспертизы лишь пожимали плечами и отводили глаза. А следователь раздраженно заявил, что у него и без этого куча дел: "Если одежда вам так нужна, ищите сами".
То, что искать не столько одежду, сколько истину, никто особенно и не стремится, Ивакины поняли быстро. Прошло несколько дней после похорон, но из милиции им никто не звонил и не приглашал на встречу.
Александр Николаевич поехал в следственный отдел Ленинского РОВД, узнал, что дело о ДТП будет вести следователь Трофимов. Найти его не удалось. Через пару дней разыскал все же по телефону. Представился, спросил, когда он может дать показания? Сергей Трофимов ответил, что расследование идет по плану, и когда будет нужно, он вызовет Ивакина повесткой, а пока желательно прекратить шумиху в Интернете. Дело - рядовое, таких каждую неделю несколько, почему же вокруг этого такой ажиотаж: "Если он не прекратится, нам будет трудно работать".
Реплика насчет "рядового дела" больно царапнула сердце Александра Николаевича: "Видимо, не приходилось тебе, следователь, терять дорогих людей".
Хотя Интернет, действительно, полнился сочувствиями к пострадавшим и резко негодующими отзывами блогеров, которые рассказывали, что видели на месте происшествия, обсуждали сумбурные действия тогдашней милиции, спрашивали, почему кареты "скорой помощи" так долго стояли на месте ДТП, а не уезжали в больницы, почему не называется фамилия человека, который своим джипом убил девушку и покалечил парня. Высказывались предположения, что это "сынок какого-нибудь крутого мужика, который своим баблом отмажет дитятю".
Ивакин, сдержав гнев, спокойно сказал следователю, что за публикации Интернета он не отвечает и спросил, много ли свидетелей удалось найти, и когда начнутся их допросы.
- Я же вам сказал, следствие идет по плану, - уклонился Трофимов от ответа. И в свою очередь поинтересовался.
- Кстати, вы не знаете, почему ваша дочь и ее попутчик переходили дорогу в неположенном месте? Следствию это важно знать, они ведь в определенной степени сами виноваты в том, что произошло.
Горькую обиду Ивакин переживал несколько дней: оказывается, его погибшая девочка сама виновата в своей гибели...
Но обида - плохой помощник в деле, и он опять позвонил следователю, чтобы предложить ему свою помощь. Телефон один, второй, третий день не отвечал. Тогда он едет в Следственное управление и узнает, что дело передано новому следователю - капитану юстиции Завьяловой. Звонил ей несколько раз - бесполезно. "Ее нет в кабинете, когда будет неизвестно... Она уехала на следственный эксперимент... Она на совещании... Она работает со свидетелем..."
Проходит месяц, другой третий, и потерпевшие начинают думать, что следствие кто-то специально затягивает.
Александр Николаевич через Интернет и некоторые воронежские газеты обращается ко всем, кто был свидетелем происшествия, знает таких людей, может назвать владельца машины "Инфинити - FX-45", которая, по всей вероятности, и стала причиной ДТП. "Мы не хотим никому мстить, мы хотим правды, какой бы горькой она ни была", - обращаются потерпевшие ко всем честным людям.
Пользователи Всемирной паутины не остались равнодушными. Неизвестные воронежцы выражали сочувствие, давали советы-рекомендации, подсказали фамилии адвокатов, хорошо знающих категорию подобных дел, назвали фамилию парня, который управлял злополучной иномаркой, - Сергей Терехов, рассказали о его друзьях и даже выложили в сети фотографии его окружения.
Среди множества писем с эмоциональными высказываниями в адрес владельцев дорогих автомобилей были также отклики с адресами и фамилиями свидетелей. Отец погибшей дочери, превозмогая душевную боль утраты шел по этим адресам, просил людей прийти к следователю и честно сказать все, что они знают. "Не будем никого обвинять или выгораживать. Пусть суд решит: кто прав, кто виноват в этой беде", - говорил отец, и многие, к кому он обращался, внимали призыву человека, потерявшего любимую дочь.
Следственная канитель 2010 года
Увы, со следователем Ириной Завьяловой отношения складывались непросто. Редкие встречи были напряженно-нервными. Любая попытка Ивакина тем или иным образом помочь следствию воспринималась капитаном юстиции с неприязнью. "Следствие идет по плану, вы своей настойчивостью можете лишь помешать ему", - говорила она сурово. Но Ивакин чувствовал, что дело начинает искусственно затягиваться.
Когда 9 ноября 2009 года истек первый срок предварительного расследования, его продлили еще на три месяца. Они промелькнули быстро, но нужных результатов практически не принесли. Результаты автотехнических экспертиз, например, месяц лежали у экспертов, а следователю все недосуг было одолеть полкилометра от своего кабинета до кабинета экспертов, взять нужные документы и вложить их в папку с другими материалами дела.
Когда же наконец потерпевшему вместе с его адвокатом Сергеем Гариным разрешили ознакомиться с результатами исследований, они поняли, что прошедшее время ушло впустую, поскольку аргументированных доказательств чьей-либо вины так и не выявлено. Завьялова ставила перед экспертами такие вопросы, на которые они просто не могли ответить из-за отсутствия вещественных доказательств.
Важнейшими из них, например, могли быть записи видеокамер, которые с противоположных сторон фиксировали перекресток, где произошло столкновение. Диски с этими записями следовало немедленно изъять и приобщить к делу, а капитан юстиции будто нарочно тянула время, и записи едва не были утеряны. Неторопливость и оплошности проявлялись постоянно.
Поскольку дело за прошедшие пять месяцев даже не приблизилось к завершению, его продлили еще на два месяца.
Завьялова будто этого и ждала: 9 апреля 2010 года она вынесла постановление о приостановлении расследования.
Борис ВАУЛИН
(Продолжение следует)
Источник: газета "Коммуна" N29 (25857), 01.03.2012г.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2012
