 |
12.12.14
Под страхом неопределенности
Три разных семьи свела воля случая – им долгое время приходилось делить одну жилплощадь. Ольга Мандур и Николай Тур из Донецкой области, Оксана Кошелева вместе с детьми и Надежда Дедушкина со своими ребятами из Луганской пересекли российскую границу в конце июня. В Воронеже они попытались построить новую жизнь, в которой не будет страха перед завтрашним днем
Беженцы рассказали «Коммуне», что из этого получилось. Также они вспомнили об "украинских террористах", ночных посиделках в подвале и о том, почему они покинули любимую Украину.
Ирина Лазарева
Три большие комнаты и кухня. Диван - в зале, матрасы - в спальнях. Здесь прибрано и светло. Я пришла в квартиру, где временно поселились бежавшие с Юго-востока Украины. Первое, что я увидела тогда, - озорного мальчишку лет трех. Он бегал по дому и радовался лучикам солнца, поблескивающим в окне. Взрослые общались между собой, будто они старые друзья, не видевшиеся сто лет, или дальние родственники, искренне любящие друг друга. И представилась, может, вполне типичная для человека, не знавшего, что такое война, картина: в этом доме все вечера проходят мирно и спокойно, и у проживающих здесь людей все хорошо. Но так ли на самом деле?
В этой квартире по-прежнему живут бежавшие с Донбасса, правда, уже не в том составе. Ольга и Николай совсем недавно отправились на поиски "лучшей жизни" в Татарстан. И там у них сложилось все более менее прилично - временный приют они получили. Оксана и Надежда со своими детьми остались в Воронеже, в той квартире, где непослушный мальчонка светился улыбкой.
Приют для беженцев, которые не имеют работы и, соответственно, денег, является лишь временным спасением. Ведь не известно, когда тебя попросят освободить квартиру. А каково это - жить под страхом, что тебя завтра выселят?..
- Мы лишились всего. Приехали в Воронеж и готовы были спать на вокзале. У нас не было ни денег, ни своей крыши над головой, ни работы. В Украине у нас все это было, жили хорошо, не жаловались. И в один миг мы все это потеряли. Когда приехали в Россию, то многого не просили - нам нужна была работа, чтобы мы могли оплатить коммунальные услуги и как-то пропитаться, - рассказал Николай.
Эти три семьи познакомились случайно. Их, вместе с незначительными пожитками, которые они успели собрать впопыхах, спасаясь от обстрела силовиков, волонтеры Благовещенского собора заселили в квартиру на Левом берегу. Ее хозяин согласился на время пустить к себе беженцев, пока его отец не решится покинуть Луганск. А когда тот приехал, жителям Украины пришлось искать новый приют.
- Сейчас мы живем в квартире одного воронежского бизнесмена. К сожалению, его имени мы не знаем, поэтому не можем сказать ему спасибо лично, - отметила Оксана Кошелева. - Конечно, кому-то приходится спать на полу, но мы не в обиде. Главное, что нам не приходится ни перед кем унижаться.
Беженцы добирались в Воронеж окольными путями - сначала прибыли в Симферополь, а потом, через Краснодарский край, - в Воронеж. Будучи еще в Краснодаре они начали звонить в горадминистрацию Воронежа.
- Мы несколько раз звонили в управу, и там нас уверяли, что нас примут. Но, когда мы приехали на вокзал и сообщили об этом в управу, нам ответили, что им негде нас разместить. Слишком много прибыло беженцев. А на вопросы, что нам делать, отвечали одно: "Спросите на вокзале, может, вам там что-то подыщут…" И давали кучу телефонов, куда якобы еще можно обратиться за помощью. Но ни один из них не отвечал, - вспомнила Ольга Мандур.
- Честно говоря, наша единственная проблема - отсутствие статуса беженцев. Если бы он был, то нас без проблем взяли на работу. А так, только неофициально можем подрабатывать. Я с лета уборщицей в магазине работаю, недавно вот и Оксану взяли, - пояснила Надежда.
Документы на получение статуса беженцев украинцы подали сразу, как только прибыли в Воронеж. Однако дело с мертвой точки сдвигается мало. Именно такая неопределенность и подтолкнула молодую почти семейную пару - Ольгу и Николая - поменять Воронеж на Татарстан. А Оксана и Надежда остались ждать, пока терпение позволяет. По словам моих собеседников, их документы долгое время даже не "выезжали" из кабинета местного управления миграционной службы. Сейчас дела пошли лучше - Надежда добилась того, чтобы ей предоставили временное убежище. Оксана также собрала волю в кулак и борется за свое благополучие и благополучие детей.
- С этим туго. Но здесь в нас не стреляют, не бомбят наши дома, не насилуют наших родных. Нам не приходится прятаться в подвалах, как нашим родственникам, оставшимся в Украине. Родители Оксаны два месяца просидели в укрытии, родственники Оли и Коли сидели все лето. Вы представляете, что это, когда бомба падает в нескольких метрах от тебя?.. Вы понимаете, кто такая любящая мать, закрывающая ребенка от удара? - с болью в горле и слезами в глазах заметила Надежда.
Ольга Мандур убеждена, что гражданская война на Украине была неизбежной, а началось все с притеснения русской нации.
- Абсурдно было запрещать русский язык и объявлять врагами тех, кто на нем разговаривает. У меня мама - русская, бабушка - русская. И что, я должна была придти к бабушке и сказать: "Ты мне враг"? Хочется спросить у украинской власти: "Вы в своем уме?" - развела руками Ольга.
А Оксана добавила:
- Если бы Киев захотел отделиться, мы бы ему белым платочком помахали. А нас они не захотели отпускать. И убивают. Называют нас не просто сепаратистами, а террористами. Простите, это мы - террористы?! Те, кто защищает свои дома?!
Спокойно смотреть на все происходящее они не смогли. И решили занять активную позицию. Оксана участвовала в референдуме, Надежда - в многочисленных митингах, а Ольга и Николай - где только можно. Митинги, референдум, благотворительные акции - ничто не обошло их стороной.
- Мы даже гуманитарный груз в Славянск переправляли на своей машине. Фотографии автопробега выложили на одном новостном портале, прямо на главную страницу. Там четко виден номер моей машины, мое лицо и лицо Оли. И знаете, какой комментарий там появился первым? "Надо их вычислить по номеру машины и перерезать глотки". Это разве нормально? - удивился Николай.
Со слов моих собеседников, их активная позиция только обозлила силовиков, и рано или поздно им бы все равно пришлось покинуть Украину - страну, в которой они родились и выросли.
Фото Ирины Лазаревой
Сейчас у этих людей нет ничего, они не строят никаких планов и не знают, как сложится их дальнейшая жизнь. Оксане - 32 года, Надежде - 34, Ольге и Николаю - 25 и 23. И они сейчас живут там, где им приходится начинать все сначала.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2014
|
