 |
| Д.Г.Ломсадзе |
Мнение ученого | Россия сегодня возвращается в мировую политику в качестве ключевого игрока. Что она может предложить миру?
Собеседник «Коммуны» - директор Центра межрегиональных исследований Воронежского государственного университета Дмитрий ЛОМСАДЗЕ.
- Дмитрий Георгиевич, оцените события в Украине глазами ученого – что там произошло?
- Мы являемся свидетелями проявления новых форм современных международных конфликтов. Дело в том, что в XXI веке наступила фаза глобальных межцивилизационных конфликтов, в которой консолидация сил, средств и ресурсов его участников строится по принципу принадлежности к определенной культуре или цивилизации, продвигающей свою систему ценностей, что позволяет мобилизовать более значительные людские и материальные ресурсы. При этом статус, казалось бы, сугубо локальных конфликтов резко поднимается до уровня межцивилизационного противостояния. Что, собственно, мы сейчас и наблюдаем в событиях вокруг расширяющегося политического кризиса вокруг Украины.
- Что это такое - межцивилизационные конфликты?
- Наиболее развернутый ответ на этот вопрос, конечно же, можно найти в работах Сэмюэла Хантингтона и Льва Гумилева. Дело в том, что в сегодняшнем мире доминируют конфликты нового поколения - так называемые межцивилизационные конфликты, в которых борьба за ресурсы уже идет на ментальном, ценностном уровне, объединяющем трансграничные и многонациональные массы людей, принадлежащих к общей цивилизационной парадигме и культурной традиции.
Мобилизационный потенциал этих конфликтов нового поколения многократно превосходит возможности традиционной национально-государственной идеологии, способной для участия в конфликте мобилизовать лишь ресурсы одного государства и его политических союзников. Межцивилизационные конфликты повсеместно вытесняют традиционные формы конфликтов, построенных на столкновении интересов отдельных наций-государств. Это в свою очередь приводит к тому, что для урегулирования современных конфликтов очень эффективно применяются механизмы культурно-цивилизационных моделей внешнего управления, основанные на технологиях информационно-психологического воздействия на систему ценностей и мировоззрения конфликтующих сторон.
Таких моделей в мире сегодня четыре: это американская (англосаксонская), европейская (романо-германская), ближневосточная и восточноазиатская.
- Как я понимаю, на Украине реализуется именно англосаксонская модель?
- Я бы сказал, смешанная модель - американская и европейская. В чем их суть. Англосаксы традиционно видят разрешение конфликтов в полной принудительной трансформации политических систем конфликтующих сторон. Точнее, своих оппонентов, которые безотлагательно должны принять политические нормы и стандарты англосаксонской протестантской цивилизации. Так называемые демократические институты. Достигают они этого или методом прямого силового давления, или методами несилового воздействия, приводящего к внутриполитической нестабильности в стране. Пример такого воздействия - "цветные революции".
Европейская романо-германская модель, в свою очередь, базируется на своей цивилизационной и политической этике. Она традиционно отягощена консервативными стереотипами, набором "общепринятых" и общеобязательных этических представлений, не всегда совпадающих с ценностями других цивилизаций. Европейцы исходят из того, что процесс разрешения конфликтной ситуации заключается в изменении взглядов оппонентов и принятии ими устоявшихся в этой цивилизации господствующих этических норм и стереотипов. Так называемых общеевропейских ценностей. Романо-германская модель является моделью психологического воздействия и не ставит задачу путем прямого вмешательства изменить политические системы его участников. Речь идет о стремлении управлять сознанием политических элит, стоящих у власти в государствах - участников конфликтов, а также манипулированием сознания различных социальных групп местного населения и международной общественности. Т.е. европейцы навязывают оппонентам необходимость смотреть на конфликт с позиции и глазами самого европейского сообщества.
- А у России есть своя цивилизационная модель?
- Конечно же, есть! Но как показала практика - нам еще только предстоит осмыслить ее историческую миссию самим, четко сформулировать для других и предъявить миру. Ведь российский миротворческий опыт в той же Сирии, да и на пространстве СНГ, позволяет сделать вывод о том, что ключевым условием успешности России в вопросах достижения национальных интересов и приоритетов своей внешней политики должно стать именно наличие собственной культурно-цивилизационной модели, основанной на национальных технологиях воздействия на системы ценностей конфликтующих сторон. Только выработка собственной модели управления конфликтами, на мой взгляд, позволит России занять достойное место среди уже утвердившихся на этом поле глобальных игроков, каждый из которых в управлении международными конфликтами опирается на свою ценностную культурно-цивилизационную парадигму. При этом российская модель должна не дублировать уже существующие западные и восточные аналоги, а предлагать миру иную наилучшую альтернативу.
В разработке и обосновании российской культурно-цивилизационной модели я вижу большую роль и задачи для отечественных ученых - представителей общественных наук.
Беседу вел Сергей Иванов
Специально для электронного издания "Коммуна"
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2014
