 |
16.04.15
Письма о войне и победе
Хлеб военного времени
Прочитала в «Коммуне» письма с фронта – и нахлынули воспоминания. Я - дитя войны. Мы жили на Украине в городе Глухове Сумской области. К началу войны мне было два года, а брату Толе - 12 лет. Отец ушел на фронт в июле 41-го, а через несколько месяцев город заняли немцы.
После войны уже мама рассказывала мне о партизанах, о сопротивлении простых людей, о том, как наш Толя пробирался ночью к автомобилям немцев и прокалывал им шины. Мама боялась, что его схватят и расстреляют, плакала, просила этого не делать, но брат продолжал исчезать по ночам.
Конечно, я не понимала, что происходит - почему чужие дяди, непонятно что говорящие, стреляли из ружей, почему горели дома на улицах. Когда раздавался страшный взрыв, небо озарялось красными огнями, на землю что-то падало, стены соседних домишек взлетали в воздух. Я убегала с крыльца и пряталась в углу коридора.
Потом пришло много наших солдат, женщины плакали и целовали их. Запомнилось, что в весенний день люди стали останавливаться в центре города, внимательно слушать черную "тарелку" громкоговорителя, а потом вдруг стали громко кричать, плакать, обниматься и повторять слово "Победа!".
Из моих собственных воспоминаний: в детстве было постоянное чувство голода. Мама готовила что-то из овощей, давала небольшой кусочек хлеба, но я съедала все так быстро, что не успевала почувствовать вкус. После войны жизнь стала налаживаться. В магазинах хлеб хоть и выдавали по карточкам, но нам его хватало, и он был такой пахучий и вкусный, что запах его и вкус до сих пор помню.
Я долго ждала, что приедет папа с фронта и привезет мне много конфет. Когда пришло извещение о его гибели, мы долго не верили этому. Были уверены, что произошла ошибка. Просыпалась ночью и видела, что мама не спит, а плачет в подушку.
Прошло много лет. Я выросла, приехала в Воронеж учиться в мединституте. Тридцать лет проработала участковым педиатром в детской поликлинике. Любила свою работу, детей, радовалась, что они не знают тех испытаний, которые выпали на нашу долю. У меня два сына, трое внуков. Пусть над нашей головой всегда будет ясное небо, и озаряется оно лишь всполохами победных салютов.
Алла Яковлевна Лебедева. г. Воронеж.
Мы были в тылу, как на фронте
Весной 1943 года мне исполнилось 13 лет. Наш председатель Иван Родионович Камынин собрал нас, 13-14летних подростков, и сказал, что поскольку здоровых мужчин в нашем колхозе имени Ильича нет, то мы должны будем заменить их и начинать сев.
В апреле я вместе с другими сверстниками - Петром Есаковым, Иваном Шевляковым, Петром Камыниным, Андреем Бакулиным, Михаилом Сушковым, Виктором Блощицыным, Митрофаном Харламовым, Николаем Кочетовым, Петром Акуловым, Василием Лопатиным - вышли в поле. Работали мы на быках, поэтому сеяли долго: полтора-два месяца продолжался наш тяжкий труд.
Ночевали в куренях на соломе, поднимались до восхода солнца и работали до ночной поры. Уставали так, что словами не передать. Взрослому мужику невозможно целый день за плугом стоять, а ведь мы были, по сути дела, еще детьми - откуда у нас в руках сила и выносливость возьмется? До обеда еще ходишь в борозде, покрикиваешь на быка, а потом такая усталость наваливается, что хоть ложись в борозду и помирай. Но каждый глядел на другого и стыдно было признаться в своем бессилии.
После сева пахали майские пары под сев озимой ржи. Бороновали поля, жнейками зерновые убирали. В сутки по 16-17 часов работали.
Однажды увидели в поле трактор, пришедший из МТС. Рядом с ним стояла трактористка Анна Есакова, она была значительно старше нас, но сил завести трактор у нее не хватало, вот и позвала нас на помощь. Конечно, каждый из нас подумал, что и он когда-нибудь сядет на такую машину, и не будет больше нажимать на ручки плуга.
Говорят, сила духа существует. Видно, в нас, сельских мальчишках того времени, и была такая сила. Как услышишь о зверствах, которые творили фашисты над русскими людьми, как увидишь бьющихся в плаче женщин, получивших похоронки, то такая злость просыпалась на тех, кто с войной к нам пришел. Поэтому, стиснув зубы и тайком (чтобы никто не увидел!) вытирая слезы, мы и работали, как взрослые. Ну, а когда пришла Победа, никто в те дни слез не стеснялся. Плакали то ли от радости, то ли от пережитого.
Василий Филиппович Корякин, с.Манино Калачеевского района.
Хлебнули в войну немало
Когда началась война, мне было пять лет. Семья жила в Харьковской области, и до сих пор помню счастливое безоблачное детство. Мама - учительница, отец - инженер на заводе. Когда он приходил с работы, часто играл со мной, рассказывал, какие замечательные машины они делают.
Через несколько дней после начала войны его призвали на фронт, но он был уверен, что это ненадолго, потому что Красная Армия очень быстро разобьет фашистов. А вернулся домой только в конце 1945 года, после победы над Японией. Вернулся с наградами, но какой-то сильно постаревший, радости в нем поубавилось, о войне рассказывал мало, говорил лишь: "Это было страшно, сынок".
Прожил 21 год после Победы и умер внезапно.
А мы с мамой хлебнули в войну немало. В августе 1941 года началась эвакуация населения из нашей области. Мы захватили самые необходимые пожитки и сели в товарный поезд. В нем находились тысячи матерей с детьми и старики. Однако проехали совсем немного - налетели немецкие самолеты, начали бомбить эшелон.
Не знаю почему, но в детском сознании этот ужас отпечатался так сильно, что сейчас его вспоминаю и становится страшно. Сброшенные с рельсов горящие вагоны, бегущие с дикими криками люди, кровь, тела, развороченные взрывами. Но нам повезло, нас даже не ранило. Кое-как добрались до Курской области до хутора Ракитинка. Местные жители встретили нас приветливо, выделили половину хаты.
Но тут новая беда - в конце года немцы сумели захватить эти земли, и началась оккупация. Чуть ли не два года мы жили под дулами автоматов, и каждый день мог оказаться последним. На нашем хуторе гарнизона не было, но когда гитлеровцы, потревоженные партизанами, приезжали прочесывать местность, они словно с цепи срывались, показывая свою зверскую сущность.
Однажды двое невероятно злых немцев зашли в сарай к нашим хозяевам, увидели там кабанчика и, не говоря ни слова, пристрелили его и потащили в свой мотоцикл. Дед Павел выскочил из дома и с проклятиями стал отбирать тушу. Один из "гостей" ударил его прикладом автомата в висок, другой пристрелил дворовую собачонку и, заорав "партизанен!", выпустил несколько очередей в окна и сени хаты. Как мы с мамой не попали под пули, непонятно.
Можно понять нашу робкую надежду, а потом и радость, когда сначала глухо, а потом все отчетливее стали доноситься до нас звуки канонады. И вот, наконец, из ближайшего леса, прячась за деревьями, на хуторе появились несколько солдат, на пилотках которых были столь родные нам красные звездочки. Многие женщины, не сдерживая слез, бросались к ним. Конечно, никто не мог знать, когда на нашу землю придет Большая Победа, но что она обязательно придет, в тот момент каждый из местных жителей и нас, беженцев, знал точно.
Виктор Григорьевич Гриценко. г. Борисоглебск
Источник: газета "Коммуна", N40 (26429) | Четверг, 16 апреля 2015г.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2015
|
