 |
01.04.15
Год литературы. Сокровенное слово
Хотелось бы надеяться нам, читателям, что 2015-й, объявленный как Год литературы в России, пройдет в повышенном уважении к книге, которая и есть материализованное воплощение литературы и всего того, что с этим связано
Александр Высотин
г.Воронеж Художественная литература и жизнь представляют изначальное и извечное единство, в котором они при всем том, что так тесно и чудесно переплетены, пребывают одновременно в гордом одиночестве и неравном партнерстве. Литература, будучи по природе своей выдуманной, тем не менее, способна настолько возвыситься над реалиями жизни, что может кардинально повлиять на них, на всю окружающую жизнь, и эстафетно на главного носителя этой жизни – народ. Но и художественная литература, взаимно, являясь калькой, сколком жизни, испытывает на себя влияние действительности во все эпохи…
В век Интернета, мгновенно возникшей в нем интернетовской литературы с соблазнительной доступностью, оперативностью, подменой творчества забавой, когда писателем и поэтом может стать любой и каждый, кто хоть сколь способен читать и писать, не только заметно потеснена книга и поредела когорта читателей. От подлинной художественной литературы всех эпох массированно и масштабно отучают дискредитацией ее, используя те же электронные мобильные средства.
Сбрасываются и сбрасываются во «всемирную паутину» такие вот, например, уничижительные оценки: "Вся наша так называемая классика позапрошлого века - жалкая продукция авторов, которые вместо исследования проблем общества барахтались в болоте своего подсознания..." "Советские писатели, угодничая перед компартией, положили все свои творческие силы на лакировку ужасной действительности, подсунув читателям ходульных героев, главным качеством которых считалось умение преодолевать тяготы неразумно выстроенной социалистической модели жизни".
Для современной русской литературы, по поговорке, беда не пришла одна. После распада СССР и его составляющих основ: политических, идеологических, экономических и культурных - художественная литература превратилась в "разрозненные части". Сошлюсь на известного земляка воронежцев, поэта Ивана Щелокова, на его публикацию в "Литературной газете":
"В официальной жизни государства сегодня единой литературы нет. И нет единого литературного процесса: он закольцован в региональных магистралях. Регионализация в нынешней России сродни ухабам. Они отчетливо видны в литературе, в культурной и духовной жизни, в экономической и социальной сферах. Даже в правовом пространстве. Федеральный центр заключает соглашения с регионами, регионы - с муниципальными территориями о передаче полномочий. Но если какую-то часть социально-экономических забот страны и можно переложить с одного плеча на другое, то как переложить культуру народа, его вековые традиции, быт и нравы, песни и обычаи, сказки и поверья? Точно так же не переложишь с одного плеча на другое и литературу как составную часть великой культуры.
Но, оказывается, это возможно, если забыть об этом совсем.
...Поэтому правильней говорить о наличии литературы столичной и, например, воронежской, липецкой, тамбовской, курской... Даже о литературе Черноземья сказать не решаюсь: будет преувеличением... Нынешняя местная литература - не основа литературы столичной: очень разные в сути понятии".
А коли так, то каждое литературное произведение, которое появляется на сохранившихся провинциальных "литературных островках", в самой провинции должно быть встречено бережно, терпеливо, обдуманно, без поспешности суждений, и с должным уважением. Тезис же о повышении осознания провинцией, то есть нас с вами, своей роли в современном литературном процессе, о творческих возможностях местных прозаиков и поэтов особенно актуален сейчас, когда идет Год литературы в России.
В словах "провинциальная литература" нет уничижительного смысла, нет указания на ее вторичность. И еще: сегодняшняя пишущая и читающая провинция, при российском литературном разброде, дорогого стоит. Все это объективно обязывает того, кто пытается связать свою судьбу и жизнь со словом, писать с чувством и убеждением равноправия.
Вот только часть книг, изданных в Воронеже за первые три месяца нынешнего года. Фото Михаила Вязового
То, что сокровенное слово литературной провинции может быть знаковым, весомым, творчески убедительным, свидетельствует повесть "Знакомство с Иньес" Валерия Богушева, опубликованная в "Подъеме" по соседству с повестью "Петр и Февронья" признанного российского прозаика Ивана Евсеенко, которого, к большой печали почитателей его таланта, не стало в прошлом году.
В "Петре и Февронье" - одинокий старик на заброшенном хуторе хоронит умершую в одно мгновение жену.
В "Знакомстве с Иньес" - прелестница "в облегающих брючках жемчужного цвета, в расстегнутой куртке бежевого цвета и ослепительно белом свитере, с золотыми сережками в ушах", гулявшая напропалую в периферийном городке, с порога, лучезарно улыбаясь, объявляет в офисе сослуживцам, что увольняется. Ее мужа (которого она почитала за неудачника и с которым хотела разводиться) переводят из филиала фирмы в главный офис - в саму Москву!
И вот эти две такие разные по ментальности вещи, случайно оказавшиеся по соседству в журнале, зримо засвидетельствовали потенциальные возможности воронежской писательской провинции, ее зримую роль в современном литературном процессе. Что же касается "творческой преемственности писательских поколений", то сегодня особенно заметно, что "порвалась связь времен". Причин тому множество, а явление разорванной связи в матрице литературного процесса по неоспоримому замечанию воронежского критика Вячеслава Лютого таково: "То, о чем прежде говорили как о сверхзадаче, уходит из безбрежной, по нынешним временам, литературы широкими шагами. Человек веселым матерком повествует о своей частной жизни! Забавно. Рядом вместе - Камю, Сартр и "мать вашу за ногу". Получается интеллектуализм без границ, которому доступно все"
А вот "подъемовское" соседство двух повестей явило собой поистине добрый знак творческой преемственности, когда, вобрав все лучшее из прежних традиций, корректно привносится новь времени. Рядом с мощным творческим произведением современной русской художественной литературы, исполненным дивным чистым русским повествовательным языком, повестью Ивана Евсеенко "Петр и Февронья", достойно соседствует и повесть Валерия Богушева "Знакомство с Иньес", подравниваясь своей актуальностью. Что касается языка последней, то он точно передает тональность современного бытия, характеры героев повести, ритм и ритмику жизни, в разумной пропорции вбирает сегодняшний сленг.
Поистине филигранную работу проделал Иван Евсеенко с каждым словом, в тонкостях и деталях представив повседневное житие, на котором и покоилась душевная сущность Февроньи и Петра. И это произошло от приближения писателя к явлению, когда "и Слово плоть быстъ", то есть когда слово плотью являет себя в литературном произведении. Преображение, как состояние внутренней сосредоточенности и духовности Петра и Февроньи- результат тончайшей словесной отточки прозаиком Иваном Евсеенко каждой вещи, каждого движения и живого чувства. Вот как в финале возвышается личное горе одинокого старика до размеров вселенского горя после похорон Февроньи: "Петр Николаевич, прощаясь до завтрашнего утра с Февроньей Васильевной, трижды осенил себя крестным знаменем и сказал ей: - Ну, оставайся с Богом! - А ты уходи с Богом, - ответила она, и Петр Николаевич почувствовал, как предвечерний неведомый ему раньше покой и мир лег и окутал не только заброшенный погост, но и всю необъятную землю, от восхода до заката солнца".
Вот и вся земная повесть о Петре и Февронье - очень похожая на древнерусскую "Повесть о Петре и Февронье", похожая тем, что Петр Николаевич и Февронья Васильевна, как и святые благоверные, прожили всю жизнь в сердечном покое, друг за друга беспокоясь, да молчаливо памятуя о погибшем сыне Коле. В связи с этим, об одной печальной догадке: неужели тем, что никто не наследует Петру Николаевичу и Февронье Васильевне, писатель дает понять, что такая любовь, которой жили они, уходит навсегда и не останется в последующих поколениях? А если так, то как чтим за боевые и трудовые старания людей того поколения, почтим их и за то, что сберегли, пронесли, явили собой русскую домостроевскую любовь.
Истинно: "Спасибо, что была! // Спасибо, что сияла! А теперь о любви иной. Иной и по вине ее носителей, и не то чтобы с оправданием, но с пониманием других условий, обстоятельств, резкого контраста... Живи Инга уединенно, на том же хуторе - это одна ситуация. Другая - "она прошла к своему рабочему месту и застыла от изумления. На столе лежала роскошная красная роза с полураспустившимся бутоном" (От сотрудника офиса, как страстный призыв к флирту). И вся повесть "Знакомство с Иньес" могла бы уподобиться произведению с персонажами, сексуально озабоченными, бесконечно рефлексирующих, забывчиво пребывающих в виртуальном пространстве, не познакомь нас писатель с Ольгой, сумевшей сохранить себя в чистоте и порядочности. Ольга есть то, что раньше называли "положительная героиня". Она как раз и дает основание для утверждения, что повесть "Знакомство с Иньес" - это: значительное явление в провинциальной литературе, а ее автор Валерий Богушев - подающий большие надежды прозаик.
Стоит уважительно отнестись к Валерию Богушеву за то, что он сумел поднять тему офисных отношений: служебных, корпоративных, деловых, личных, интимных. Все мы сегодня в постоянном контакте с этим новым офисным сословием за блестящей внешней стороной и "вещью в себе", за часто тонированными стеклами, с выработанным видом особой значимости и высокомерия.
И есть даже повод соотнести актуальность повести с реальной историей, когда офисный ревнивец расстрелял сослуживцев и человека, случайно оказавшегося вблизи. Но "выдуманная", что и есть литература, повесть значимее реального факта. Для реальных случаев есть власть и закон.
Проблематичнее обозначение в повести неписанных корпоративных законов. В офисном уединении, как оказывается, не только три К: кофе, кондиционер, клавиатура. Здесь над такой внешней притягательностью незримо витают свои законы корпоративного бытия, морали, общения, кодекса поведения. Все то, что не останавливает, а побуждает и возбуждает, и на что управы нет и вряд ли найдется. Все определяет поведение людей, а поведение формируется от корпоративных условий. Замкнутый круг... Вот такая проблема обозначена, проблема реальной жизни.
Соседство повести "Знакомство с Иньес" Валерия Богушева в "Подъеме" с повестью "Петр и Февронья" Ивана Евсеенко есть соседство более чем символическое. Есть в этой, плечо к плечу, творческой ходьбе двух писателей и знаковый смысл для проявления сокровенного слова провинции.
Источник: газета "Воронежская неделя", N 13 (2207), 1-7 апреля 2015 г.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2015
|
