 |
25.03.15
Вприпрыжку вдоль берега с Никитой
Иронические заметки о летнем путешествии
Эти записи я решила вести, заразившись книгой «Моя семья и другие звери» английского писателя Джеральда Даррелла. "Моя семья и наши приключения в Абхазии" - так стоило бы назвать документальную повесть. Когда я вечерами нашептывала брату свои наброски, то он поначалу возмущался, потом начал одобрительно похихикивать и, в конце концов, стал ставить мне оценки за творчество. Признаюсь, что иногда могла схлопотать и слабенькую троечку. А еще прошу не ставить знак равенства между моими родными и моими героями. Я их увидела такими, чтобы мама, папа, равно как и читатель, улыбнулись. Когда спросила у братишки: "Может, другим именем назвать мальчишку?", то он умоляюще заявил: "Не надо. Так будет неинтересно".
Екатерина Мушурова,
студентка факультета журналистики
Воронежского государственного университета Уже за день до поездки мой братец успел всех извести. Он лишь раз был на море. В Лазаревском. Целыми сутками клянчил побыстрее возвращаться домой, заработал себе отит на левое ухо и со слезами на глазах ныл, что больше ни за какие коврижки сюда не приедет. Теперь же он прыгал через дорожные сумки и радостно визжал: "Море-море, мир бездонный…" Наш поезд отправляется поздней ночью в 3.36 с вокзала города Россошь. Сумки наготове, все разошлись по кроватям. Дед с бабулей заказали такси, завели три будильника в доме и все равно спали по очереди. На кухне пахло свежепожаренными котлетами. Бабушка решила откормить нас перед дорогой.
В поезде мы освоились довольно быстро. Я замоталась в одеяло и пыталась уснуть. Брат, весь переполненный вихрем впечатлений, мучил маму вопросом: "Когда мы приедем?" После слов: "Мама, мне так скучно!" сладко засопел, и все вздохнули с облегчением.
Проснулась наша семья спозаранку. Никита (брат) тут же начал скакать по вагонным полкам, тыкать маме в лицо грязными сланцами и после того, как чуть не опрокинул кружку с кипятком ей на ногу и получил пару добрых оплеух, успокоился и положил руки на коленки, как примерный мальчик.
Скоро большая остановка. Для нас с Никитой это счастье. Можно будет размять засидевшиеся косточки и растрясти набитые до отвалу желудки.
Ростов. Выскочив из поезда, как сорвавшиеся с привязи телята, мы бросились к ларьку с мороженымВтридорога купили три маленьких стаканчика и поскакали в тенек.
Снова пыльный плацкарт. Жара злит нас и заставляет потеть. На следующей большой кавказской станции мы совершили налет на продуктовый магазин. Папа летел впереди, а мы с братом семенили следом. Главное – успеть на поезд. Стоянка 26 минут.
Ничего не ведающая о нашем плане мама спокойно почитывала в вагоне скучный детектив. Когда мы, гордые и довольные, вломились с пакетом всякой всячины и вывалили ей на колени холодный пакетик тбилисского молока, она довольно хмыкнула. Поезд тронулся. В десятый раз мы приступили к обеду.
Всю ночь во сне я неустанно спасала тонущих кошек и собак, отправляла их шлюпками на берег. Если бы не утро, то измучилась бы до смерти. Встала с кровати, направилась к окну. Чего и требовалось ожидать - темно-синие тучи плотно затянули солнце и крепко-накрепко пришились к морю.
Так нас встретила Абхазия. Не лучший денек для загара. Я пожаловалась маме, которая сидела на кухне и дочитывала свой скучный детектив: "Если мы сегодня будем сидеть дома, то я умру от скуки". Она сделала вид, что полностью меня поддерживает, хотя ей было абсолютно все равно, пойдем мы куда-то или нет. Тогда я стала будить папу. Он, уж точно, не останется равнодушным к просьбам любимой дочки.
В итоге - мы идем всем семейством в сторону парка и пока не изведанных мною новоафонских водопадов. Никита жалобно ноет, что у него болит пятка. Мама, лишенная своего утреннего спокойствия, тоже не очень счастлива. И лишь я в руках с фотоаппаратом скачу во всю прыть и заставляю мою дружную семейку смотреть в объектив и улыбаться.
В парке мы с Никитой разбудили рыжего пса, пошугали уток, и я успела несколько раз "щелкнуть" черного лебедя, который гордо проплывал под мостиком. На водопадах мы плюхались, как чертенята, в ледяной воде.
А на обратном пути пакет мороженого помог нам незаметно добраться до столовой.
Четверг выдался самым событийным. Утром родители оставили своих детишек одних, сами, как заботливые синички, упорхнули за кормежкой на сухумский рынок. Детки проснулись, поели... Хотя, стоп, я слишком обобщила. Никита валялся на кровати и на все мои настойчивые напоминания о завтраке реагировал громким наигранным сопением.
С завтраком я неплохо справилась за двоих. И к приходу родителей успела снова проголодаться. Как только заботливые кормители переступили порог, мы, как голодные галчата, кинулись перерывать все пакеты в поисках персиков. Налопавшись досыта, захватили с собой каждый по последнему сочному персику и двинулись на пляж, где мой братец должен был сфотографировать меня на фоне волн. Назад я вернулась обиженная и злая, в сердцах крикнула маме, что этот крендель на всех фотографиях запечатлел меня без ног, либо без других необходимых частей тела, и что моя морская "фотосессия" пошла насмарку!
Никита мог подолгу всматриваться в морские дали. Фото Екатерины Мушуровой
Раннее пятничное утро началось с отчетливого собачьего лая. Пес оказался редким трусом - лаял только на соседских ежиков и кошек, возомнив себя перед ними хозяином фазенды. А когда во двор заваливаются незнакомцы, его хозяйское величество изволит прятаться под столом. Но оставим свои возмущения. А то еще скажут, что наговариваем на истинно абхазских псов.
В этот день мы запланировали восхождение в храм. Именно восхождение. Потому что подняться в это старинное, времен Александра III строение - это целое путешествие по взбирающейся вверх каменной лестнице. Не буду расписывать вскружившие голову своей красотой окрестные виды, открывающиеся с пологого склона.
Мое внимание привлекли ряды пронумерованных деревянных скамеек, среди облупившихся церковных стен. Эта, на первый взгляд, католическая черта, заставившая усомниться в православности храма, оказалась простейшей загадкой. "В 90-е здесь был клуб", объяснил мне местный житель.
Папа, при условии хорошего поведения Никиты, пообещал ему подняться в пещеры. И честно сдержал свое слово, пока мы с мамой ходили по рынку. Местом встречи выбрали парк. Но ведь наша дружная семейка не может жить без приключений! Три часа ждали своих кавалеров под пальмой. Мама периодически кружила по парку с взволнованным лицом.
Измучившиеся от ожидания, стали представлять страшные картины: эти два умника разбили мой фотоаппарат и теперь боятся возвращаться - это была моя версия; мама предположила, что Никита сломал ногу, а возможно, сразу две, и теперь папа несет его на руках обратно. В конце концов, я не выдержала и направилась в сторону дома, оставив маму одну наедине с ее волнениями.
Голодная и злая, шла довольно быстро и вскоре увидела наших мальчиков, идущих вразвалочку мне навстречу. Видите ли, им было скучно нас искать, поэтому они решили скоротать жаркий полдень в столовой. Папа поспешил забрать с лавочки маму, а со мной в попутчики записал Никиту. По дороге братец поведал, какие виды они видывали в пещерах, как сытно кормят в столовой, и тыкал пальцем чуть ли не в каждую собаку, радостно сообщая, что она тоже с ними трапезничала.
А мы направились лечить нервишки морской водицей.
Никита спросил меня:
- Катя, а ты сегодня писала что-нибудь? Ты по вечерам всегда сочиняешь!
- Так мы ж с тобой сегодня никуда не ходили, Никит. И целый день - сплошное затишье. Что же мне выдумать?
- Нет, надо, чтобы ты что-нибудь сочинила, а то мне будет скучно.
Сочиняю. Специально для Никиты. Выстукиваю заметку на телефоне: "Последние сутки плюхаюсь в море. Завтра отчаливаю. Жди, Воронеж".
Встаю с кровати. На кухне брат кормит кота: "Столько счастья у кота, когда дал ему сальца! Даже стих сочинил!" - напевает он сам себе под нос.
Подслушиваю диалог:
- Мама! Пошли на море! Я совсем засиделся, - говорит Никита и при этом вытряхивает воду из ушей.
- Сейчас! Только купальник найду!
Никита весело ей сообщает:
- Твои трусы для верха и для низа висят на веревке!
Через полчаса скачет с берега счастливый, комментируя на всю улицу: "Катя! Твой дядя такой хороший, сегодня мне вот такого краба поймал. Он специально со мной говорит по-русски. Видит, что я иностранец".
Поясню: мой дядя - это наш абхазский сосед, который пару раз мне широко улыбнулся и помахал рукой.
Весь сегодняшний вечер мы болтыхались на волнах, периодически снимая с ушей куски тины. Мама тем временем варила разные похлебки и, грешным делом, попросила разок Никиту нарвать ей немного лаврового листа. Этот оболтус притащил на кухню целый пучок скомканной зелени и сказал, чтобы она сама выбрала "свою лаврушку", потому что он не соображает.
В прощальный для меня абхазский день Никита привел целую ораву друзей. Артем, тезка Никиты, еще два джигита и Янка теперь живут в соседнем доме. Но обитают постоянно у нас. Успели забрызгать зеркало на умывальнике, съели два лаваша и тарелку персиков, Янка забросала камнями уже почти родного нам пса.
О слове "скучно" мой брат вспомнил только на вокзале, когда целых пять минут мы простояли в ожидании поезда. Мое семейство уезжает завтра.
Я в связи с предстоящей поездкой в Грецию вынуждена ехать сегодня. Целые сутки придется трястись самой на полке. Никто мне теперь не пощекочет пятку, не укусит за ухо, мама не включит "раптор" под комментарии Никиты: "Бойтесь, комары! Вы теперь - ничто!" И целый пакет еды мне теперь не приносит удовольствия, потому что некому заглядывать мне в рот и отбирать конфеты... "В Абхазии хорошо, а в Греции еще лучше!" - подбадривает папа.
Поезд трогается, скрипят тормоза, колеса крутятся все быстрей и быстрей, а мой маленький братец бежит за вагоном, что-то кричит на прощание и машет мне вслед загорелой рукой.
Источник: газета "Воронежская неделя", N 12 (2206), 25-31 марта 2015 г.
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2015
|
