 |
27.02.15
Крымская область, почта полевая...
Не за горами тот день, когда весь мир отметит День Великой Победы. Она досталась советскому народу очень дорогой ценой: 27 миллионов человек погибли на той страшной, кровопролитной войне. Наверное, нет такой семьи в нашей стране, которой не коснулась бы Великая Отечественная война. Сегодняшней публикацией «Коммуна» начинает цикл материалов, посвященных Победе.
Вячеслав Смирных
г.Воронеж Удивительное свойство нашей памяти: порой затрудняешься вспомнить дела минувшего дня, в другом же случае в голове всплывают такой давности факты и события, что просто диву даешься! Я и теперь могу без труда по памяти назвать один неблизкий адрес. Хотя для запоминания он далеко не прост, так как география его совсем не черноземная: Крымская АССР, Лориндорфовский район, село Кулар-Кипчак, ветучасток.
Кто из нас, ребят военного времени, едва освоив школьную грамоту, не писал писем на фронт отцу или брату? Писал и я по вышеуказанному адресу.
Текст сочинялся трудно, с подсказками мамы. Легко получалась лишь первая строка, потому как она повторялась каждый раз, оставалась неизменной: "Пущено письмо папе…". Далее указывалась дата. Мутным пятнышком сейчас маячит перед глазами последняя цифра четырехзначного числа, похожая на "3". Видимо, почтовое послание я готовил в 1943 году.
Писчая бумага совершенно отсутствовала. "Письма" писал на обложках сестриных учебников. Был уверен, что мое послание отцу обязательно дойдет и в таком виде. Главное – адрес.
Семья моего дедушки, Константина Дмитриевича, была немалой: четверо сыновей - Николай, Яков, Михаил, Филипп, да две дочери - Дарья и Прасковья.
В Верхнехавской Приваловке, хотя и значилась она Большой, жили тесно, скученно, землицы вдоволь хватало не всем. Потому в одних крестьянских избах водился достаток, во многих других люди испытывали постоянную нужду и нехватки.
В начале 20-х годов прошлого века советская власть основательно взялась за землеустройство. Малоземельцы могли переселиться на новые, свободные места. Семьи дедушки и его односельчан (Мякотины, Гавриловы, Поповы, Хатунцевы, Дикоревы) осели южнее Большой Приваловки, километрах в пятнадцати, образовав новое поселение - деревеньку Успеновку. А по престольному празднику - Успенье. Правда, успеновцы не были "первооткрывателями новой земли". В полукилометре от них уже крепенько сидел поселок Бендюги, таких же крестьян, хохлов, перебравшихся сюда с Украины двумя десятилетиями раньше.
Потом подоспела коллективизация. Плакал дедушка, беря под уздцы своих коней, чтоб свести их на колхозную конюшню. Огромным трудом далось ему личное хозяйство. Он работал в таком напряжении, что руки стали трястись. Даже во сне. До конца жизни.
Одно его радовало: ежедневные встречи со своими лошадками - Дочкой и Рыжухой. В созданном колхозе "День урожая" его назначили конюхом.
Сына Якова призвали в армию. Служить довелось ему в Ленинградской области. Прислал родителям письмо: "Службой доволен".
Двое младших тоже оказались при деле. Михаил окончил Аннинскую сельскохозяйственную школу младших ветфельдшеров, Филипп - бухгалтерские курсы. Михаил лечил колхозное стадо: лошадей, быков, коров, мелкий рогатый скот.
Коров кормила, поила, доила, выхаживала новорожденных телят молодая доярка Таня. Пышноволосая, кареглазая, с аккуратной фигурой - на зависть местным парням. Пути ветфельдшера и доярки пересеклись. Не хочу домысливать дальнейшие события, взаимоотношения двух молодых людей. Сразу скажу: Михаил Константинович и Татьяна Никитовна стали моими родителями.
По рассказам тетки Прасковьи, отец мой был мужчиной крупным, сильным.
- Ремонтировал наш кузнец Петр Палыч свой дом. Матицу меняли. Ему помогали сельские мужики. В какой-то момент "помощники" замешкались. Матица едва не рухнула на пол. Отец успел подставить плечо под один конец - и спас положение. Серьезен был. Случалось, за обеденным столом Филипп рассказывает не к месту смешной анекдот. Миша так осуждающе глянет на брата, что тот сразу замолкал. Хорошая пара была, Таня с Мишей. Нравились они друг другу очень,- заключает рассказ моя тетка.
К сожалению, совместная жизнь у родителей длилась недолго. Потянулся отец с односельчанами на юг, за заработком. Они обосновались в Таганроге, он - ближе к Феодосии, в село Кулар-Кипчак определился, где проживал его друг Петр. Прислал он приглашение: "В хозяйстве требуется ветфельдшер". Так отец на время стал крымчанином.
Дальше сошлюсь на обрывочно сохранившиеся в памяти письма отца. В одном он расспрашивает маму обо мне. Дает советы. Просит "беречь сына". Приглашает к себе "на жизнь". В другом тон письма меняется. Отец рисует южную картинку: "Полуденный зной. Он на лошади объезжает отару овец. Конь, опустив голову, будто чувствует удрученное состояние седока. Грустные мысли навевает степной ветерок". В третьем высказывает сожаление о том, что "уехал из родных мест".
...Похоже, письма я отцу писал в холодное время года. Осталось чувство зябкости, неуюта. (Избу топить зачастую было нечем). Знал, что отец в теплом краю, не мерзнет: "Ему там хорошо...".
Потом пришла открытка с воинским адресом: Крымская обл., г.Евпатория, п.я. 3178, артиллерийская зенитная часть, 3-й взвод. Отец и в армии был при лошадях. Кони вместе с людьми вынесли все тяготы и лишения кровопролитной войны.
Отец пропал без вести в сорок третьем. На мысе ли Херсонес, откуда высшее воинское командование не смогло (или не пыталось?) эвакуировать окруженные советские части? В Аджимушкайских ли каменоломнях, где искали убежища 15 тысяч отступавших воинов и гражданского населения, а уцелело несколько десятков. Может, утонул в Керченском проливе вместе с другими бойцами при попытке добраться вплавь до противоположного берега.
Теперь не узнать, хотя я пытался. Писал письма, встречался с людьми, помнившими отца с довоенного времени. Безрезультатно.
Кстати, крымская земля памятна и мужу моей двоюродной сестры Василию Васильевичу Лесных. По молодости его в армию не призывали. Тогда он приписал себе два года и был зачислен в ряды Красной Армии. Пулеметчиком освобождал Севастополь - имеет медаль, украинские города Запорожье (тяжело ранен), Горловку, Краматорск. Сержант Лесных воевал в Польше, Чехословакии, войну закончил в Германии.
Среди защитников Родины - и два других моих двадцатилетних родственника: сестрин муж, Георгий Богданов, и муж тетки Прасковьи, Митрофан Столповский. Георгий защищал Подмосковье, прошел с боями Украину. В Польше получил очередное, четвертое, ранение. Митрофан первый бой принял на воронежской земле. Все четыре года служил в полковой разведке. Награжден орденами Красной Звезды, Славы 3-й степени, медалью "За отвагу". Все трое - израненные, но, к счастью, живыми вернулись домой.
Достойно жили, бились с врагом в годы Великой Отечественной войны и братья отца.
Яков все время провел за баранкой машины: подвозил снаряды и бойцов к передовой. Не раз оказывался под бомбежкой. Доставлял через Ладогу по Дороге жизни в осажденный Ленинград продукты. Вспоминал: "Бывало, голодали на фронте. Везешь кузов еды. Но не смеешь взять ни куска хлеба, ни сухарика. Знали: продукты - для ленинградцев".
Красноармеец Филипп Смирных находился по соседству, в 20 километрах один от другого, о чем братья тогда не знали. Он погиб в бою 6 апреля сорок второго, а захоронен в деревне Зладари Ленинградской области.
Старший из братьев, дядя Коля, Николай Константинович, отмечен орденом Красной Звезды.
...С величайшим почтением отношусь к своим родным, защитникам нашего Отечества. Храню о них благодарную память, рассказываю о них сыну, внучке, племянникам. Чтобы знали, чтобы помнили.
Источник: газета "Коммуна", NN21-22 (26410-26411) | Пятница, 27 февраля 2015 года
Источник: Газета "Коммуна"
[Последние]
[Архив]
© Информсвязь, 2015
|
